Изгой - Владислав Кулигин Страница 3

Я задумался. Получается, я могу никогда не вернуться домой. Такая перспектива отдавала грустью и унынием, только и всего. Никаких панических настроений, а вроде даже спокойней стало.

— Что за люди напали на меня?

— Кочевники, так их здесь называют. Вообще оставшихся в живых людей этого мира делят на три группы. Первая — поселенцы, остатки былой цивилизации, живущие небольшими анклавами. Вторая — кочевники. Перемещаются с места на место, промышляют грабежом, разбоем и случайными находками. Третья — мутанты, жертвы войны столетней давности. Как и чем живут — почти неизвестно. Ясно только то, что они опасны и нападают, как на тех, так и на других.

— Зачем я понадобился этим кочевникам?

— Хотели продать в рабство или скушать, они не чужды каннибализма.

Меня передернуло. Этого еще не хватало. Только появился здесь, а меня все так и норовят сожрать или продать в рабство. Чего ждать дальше?

— Я заприметил тебя еще ночью, когда они убили литавра, так здесь называют лесных тварей. Сначала я не вмешивался, пытаясь понять, кто ты, но присмотревшись внимательней, стало ясно.

— Какие у меня варианты?

Снайпер пожал плечами.

— Ты можешь идти, куда хочешь, но для начала я бы рекомендовал тебе осмотреться, вжиться в здешнюю реальность. Сейчас я направляюсь в Соррес, небольшую деревню, за тем лесом, что у нас впереди. Местные поселенцы платят мне за одну важную работенку. Она мне по силам, но от ассистента я бы не отказался. Я предлагаю тебе им стать, а как все сделаем, ты примешь решение, куда пойдешь дальше. Ну как по рукам?

Я задумался. Варианты у меня отсутствовали. Или погибнуть здесь одному, пытаясь разобраться в чем-либо, или остаться в живых и научиться чему-нибудь у Федора. Ответ очевиден.

— По рукам.

Мы пожали руки.

— Тебя как зовут, напарник?

— Сергей, — назвал я свое имя. — Что за работа?

— Надо убить кое-кого.

Миновав поле, мы углубились в лес. В отличие от предыдущего, он был зеленым. Деревья в большинстве своем напоминали сосны, только более толстые и пушистые. Дышалось здесь гораздо лучше, чем в рыжем лесу.

Шли молча, Федор впереди, я за ним. Его предложение не выходило у меня из головы. Очевидно, что нормальная альтернатива у меня отсутствовала. Здесь прослеживался также элемент благодарности, за мою жизнь. Это как в старых вестернах и фантастических боевиках, жизнь спасенного принадлежит его спасителю, и чтобы выплатить этот долг, надо хорошенько потрудиться. В конечном итоге, мне не обязательно становиться убийцей, достаточно помогать снайперу заочно, подтаскивая патроны, нося тяжелые грузы, все в таком духе. Во всяком случае, я на это надеялся.

Когда Федор поднял кулак вверх, и остановился как вкопанный, я, путаясь в своих мыслях, налетел на него. Снайпер сурово глянул на меня и приложил указательный палец к губам. Потом снял с плеча винтовку и нацелил ее куда-то в землю, метрах в двадцати от нас. Внимательно присмотревшись, я чуть не охнул от удивления, в последний момент, сдержав себя, сохранив тишину.

Ковер из опавшей пожелтевшей хвои шевелился. Глядя на это зрелище, мне вспомнилось высказывание известного английского деятеля XX века: «Политика — это драка бульдогов под ковром». Именно на это зрелище и походило. Под опавшими хвойными иголками двигалось что-то, создавая бугорки, которые, то поднимались сантиметров на тридцать, то опадали. При этом кроме шелеста хвои, никаких лишних звуков.

— Что это? — прошептал я.

— Это ползун, — прошептал в ответ мой новоиспеченный наставник.

Я только недоуменно развел руками. Федор улыбнулся.

— Никто толком не знает, что это. Природная аномалия, или тварь какая, а может, еще что-то. Известно только, что если наступишь на такой бугорок, лишишься ноги.

— А почему мы говорим шепотом?

— Неизвестно, на что реагирует ползун, может и на звуки.

Тем временем бугорок на хвойной подстилке направился в нашу сторону. Федор напрягся и прильнул к прицелу винтовки. Раздался выстрел.

* * *

Когда мы дошли до Сорреса, офисная одежда окончательно пришла в негодность. Туфли еще держались, а от рубашки и брюк остались грязные лохмотья. Неудивительно, что из-за этого я дико замерз.

— Успокойся, — сказал мне Федор. — Придем в поселение, подберем тебе что-нибудь из одежды.

Нельзя сказать, что от этих слов мне стало легче, но когда деревья начали редеть и впереди на высоком холме показался частокол и стали видны очертания строений, мой уровень энтузиазма заметно поднялся. Стена опоясывала холм пополам, отделяя безопасную территорию обитания поселенцев от враждебного мира вечной осени. Глядя на основательные деревянные строения, у меня появилось желание как можно скорее оказаться под их прикрытием, настолько они внушали чувство защищенности. Когда мы стали подниматься на холм и приближаться к огромным воротам, на стене стали появляться стволы разнообразного оружия, в котором я не был экспертом.

— Машалэш ягуй! — требовательно сказал кто-то со стены.

Федор поднял правую руку вверх и ответил: «Мишаш фили виз фрес!»

Слушая своего новоявленного напарника и спасителя, я сделал вывод, что диалект поселенцев не имел ничего общего с речью кочевников. Шипящий говор жителей Сорреса мне нравился больше, и даже чем-то напоминал польский язык. Тем временем охрана удовлетворилась объяснением Федора, и массивные створки ворот распахнулись перед нами.

* * *

Соррес представлял собой небольшое поселение в десяток жилых бревенчатых домов и несколько сооружений непонятного мне назначения. Прежде чем впустить нас на территорию, с Федором пообщалась еще парочка вооруженных людей. Судя по их взглядам и кивкам в мою сторону, они сильно интересовались, кто я и откуда взялся. После объяснений моего напарника, они удалились, и мы прошли вглубь поселения. Встречающиеся нам местные жители выглядели, как одна большая семья. Все в домотканой одежде одинакового серого цвета. Очевидно, у местных умельцев просто отсутствовал другой материал. На меня пялились все, кто находился в это время на единственной улице Сорреса. Вид чужака в лохмотьях вызывал недоверие и опаску.

Мы подошли к длинному одноэтажному зданию, напоминающему дом скандинавского ярла. Федор оставил меня на крыльце, попросив подождать немного, и скрылся внутри. Ожидая своего напарника, я осмотрелся. Жизнь вокруг шла своим чередом. Женщины таскали воду из колодца посередине улицы, местные воители охраняли стену, высматривая опасности вдали, парочка мужчин что-то плотничали у дальней стороны стены, маленькая группка детей лет десяти-двенадцати носилась туда-сюда, создавая шум.

Мое внимание привлеки черные провода, или что-то на них похожее, идущие по крышам домов, соединяющие их все в единую сеть. Заинтересовавшись, удивляясь самой возможности местного электричества, я решил посмотреть, откуда берет начало сеть и, глядя на провода снизу, пошел искать. Источник распространения проводов я нашел на другом конце поселения, почти у самой стены. Каково же было мое удивление, когда я нашел в этом отсталом с виду поселении, нечто вроде генератора. Сооружение размерами один на два метра, стояло, на четырех опорах, от него шел мерный гул. Верхняя часть агрегата убрана в прозрачную оболочку, наподобие стекла. Провода от нее расходились снизу, защищенные на земле никогда невиданной мною ранее изоляцией.