Праксис - Уолтер Йон Уильямс Страница 31

— Девственницей? — переспросил Фути. Он поглядел на Сулу и поднял одну бровь. — Ведь ты же не девственница? Это было бы странно.

— Я чиста, как вакуум, — ответила Сула. Ей было забавно наблюдать за сменой выражений на лице Фути, пытавшегося сообразить, что именно она имеет в виду.

Она забралась в кадетскую комнату, потому что это было одним из немногих мест в штабе, где дозволялось находиться не занятым делом кадетам. Господа офицеры и политики предпочитали работать, выпивать и закусывать, не обременяя себя зрелищем грубых, невоспитанных, прыщавых, да еще и вечно подвыпивших младших офицеров.

Нескольких минут лицезрения кадета Сильвы Суле хватило для того, чтобы поверить, что в чем-то они правы.

— Так что, по-твоему, не так с Мартинесом? — спросила она.

— Да ничего, если ты привлекательная, женственная и товаристая девчонка, — отозвался Фути. — У него есть деньги, определенное обаяние и некоторое чувство стиля. Я полагаю, что тем, с кем он обычно имеет дело, не приходится на него жаловаться. Но на принадлежащих к высшему обществу он едва ли может произвести серьезное впечатление. — Он многозначительно поглядел на Сулу. — Я уверен, что ты могла бы выбрать что-нибудь и получше.

— Троглодит! — провозгласил Сильва. — Вот как мы его называем! — Его голос зазвенел от возбуждения. — Гол! Видали такое? Еще одно очко «Короне»! Вратарь забивает гол руками!

— Троглодит? — переспросила Сула.

Фути тонко улыбнулся и поправил сбившийся на лоб чуб.

— Это из-за его коротких ног. И длинных рук. Ты обратила внимание? Совершенно атавистическая внешность.

— Но он же высокий, — возразила Сула.

— Это все за счет спины. А ноги у него короткие. — Он покивал. — Кроме того, у него хороший портной. Покрой костюма маскирует несуразность, ему не удается только скрыть руки, которые свисают чуть не до колен.

Со стены зазвенел сигнал вызова. Фути велел видеостенам замолчать, поднялся из своего кресла и отозвался на вызов. Потом обернулся к Сильве.

— Посылка во флотском офисе, Сильва, — объявил он. — Нужно доставить ее вручную. Возьмешься?

— Нынче твоя очередь, — ответил Сильва.

На лице Фути проступило раздражение.

— Может, все же сходишь, Сильва?

— Договаривались же по очереди, — возразил Сильва, но поднялся, застегнул куртку и направился к двери.

— Дыхание, Сильва, — наставительно произнес Фути, бросая Сильве маленький серебристый ингалятор, из которого тот, поймав на лету, опрыскал себе нёбо мятным экстрактом. Вернув ингалятор Фути, который тут же спрятал его обратно в карман, Сильва отбыл.

— Ты всегда заботишься о выпивших друзьях? — спросила Сула, когда Фути вернулся на свое место.

Фути удивился.

— Товарищам положено помогать друг другу, — ответил он. — А что до выпивки, то надо же здесь чем-то заниматься, чтобы не умереть от скуки. Что до меня, я подумываю заняться яхтенными гонками. — Эта мысль, похоже, воодушевила его. — А почему бы нам обоим не заняться ими? — спросил он. — Ты показала настоящий класс, охотясь за «Черным Скакуном». Я уверен, что у тебя бы это хорошо получилось.

Сула покачала головой:

— Неинтересно.

— Но почему? — настаивал Фути. — Ты заработала серебряные нашивки — не могла же ты не думать при этом о яхтах. А флот поддержит тебя, помогая оттачивать пилотское мастерство.

Хорошо, думала Сула, что Фути не вникал в историю моего семейства. Ее принадлежность к пэрам была достаточно подлинной, несмотря на то что единственным членом клана Сула была она сама. Ее капиталов хватало на содержание скромной квартирки в верхнем городе, но их никак не хватило бы на яхту.

Она могла бы сказать Фути, что еще не вступила в права наследования, но почему-то ей не хотелось этого делать. Чем меньше Джереми Фути знает о ней, тем лучше.

— Я провела слишком много времени на борту маленьких кораблей, — ответила Сула. — Больше не хочется.

В этот момент в комнату ввалилась рыжая девчонка-кадет и изумленно уставилась на Сулу.

— Я видела тебя по видику этим утром, — сообщила она. — Это ты спасала «Скакуна».

Фути представил Рут Чаттерджи, и та пожелала узнать, вправду ли господин командующий Эндерби так свиреп, как о нем говорят. Сула ответила, что он выглядел достаточно свирепо, но, вешая ей медаль на шею, вовсе не вел себя грубо.

— Ты расскажи, что там было на «Черном Скакуне», — предложила Чаттерджи, — Правда, что у Блитшартса случилась закупорка сосудов и он выблевал все свои легкие?

Сула поднялась на ноги.

— Пожалуй, я пойду. Спасибо, что развлекли меня.

— Настала пора свидания с троглом? — осведомился Фути. Развалясь в кресле, он откинул голову назад и глядел из-под полуопущенных век на проходящую мимо него Сулу. — Ответь мне, — сказал он. — Ответь мне, почему бы мне не устроить тебе приличный вечер? Я нынче вечером ужинаю у своего дядюшки — он капитан «Бомбардировки Дели». Он любит общаться с подающими надежды офицерами — может быть, он сумеет быть тебе полезным.

Сула поглядела на Фути сверху вниз и сладко улыбнулась.

— Капитан Фути с «Дели»? — осведомилась она. Она наморщила лоб, словно пытаясь что-то вспомнить. — Он не яхтсмен?

— Да. Это он.

Сула позволила улыбке превратиться в гримасу отвращения.

— Не знаю, — проговорила она с сомнением. — Мне всегда казалось, что яхтсмены — самые надоедливые люди в этом долбаном мире.

Переполняемая злой радостью, Сула вышла из комнаты, оставив там изумленно моргающего Фути и тупо уставившуюся перед собой Чаттерджи.

И тем не менее утро, проведенное в кадетской, не прошло без следа. Когда Мартинес пришел за ней, она не смогла удержаться и, шагая вслед за ним по штабу, принялась разглядывать его ноги.

Возможно, они и вправду слегка коротковаты, решила она.

Випсания подняла бокал с вином.

— Прежде чем мы приступим к ужину, — объявила она, — я предлагаю выпить за нашу уважаемую гостью. За леди Сулу, которая столь бесстрашно и ловко вернула «Черного Скакуна» и тела капитана Блитшартса и Апельсина.

Мартинес подавил укол ревности, поднимая бокал и вместе со всеми произнося ее имя. Собственно, подумал он, это же мой план.

Он понимал, что нет смысла ожидать, что Випсания соберется предлагать тост за Мартинеса. В конце концов, он же ей просто брат.

Но зависть сменилась восторгом, когда он взглянул на Сулу, безукоризненно стройную, слегка раскрасневшуюся оттого, что оказалась в центре общего внимания. Она безукоризненно смотрелась посреди гостиной дворца Шелли в темно-зеленом костюме, оттеняющем изумрудный цвет ее глаз. Портной Мартинеса поработал на совесть, подгоняя униформу, а ванная, стрижка и умеренная доза косметики сделали чудо, скрасив бледность лица, естественную после столь долгого и тяжелого перелета.