Сопротивление королевы - Ребекка Росс Страница 32

– Я только что с другой личной встречи. – Королева подошла ближе. – С леди Грейной.

– Да? Полагаю, все прошло хорошо?

Изольда улыбнулась.

– Да.

– Она согласна целиком и полностью поддержать вас?

– На самом деле мы не говорили о поддержке или союзе.

– Правда?

Я не мог скрыть удивление. И хотя мне были интересны подробности, я не имел права расспрашивать, поэтому промолчал.

Но, взглянув на Изольду, в ее сияющие глаза, я увидел огонь секретов, лучезарный свет дракона, изрыгающего пламя над своей сокровищницей. Возможно, в ближайшие месяцы я узнаю правду.

– Так что тебя беспокоит, Эодан?

– Я хочу попросить разрешения сходить в темницы и поговорить с несколькими Ланнонами.

Ее улыбка погасла, шутливость исчезла.

– Могу я спросить, с кем из Ланнонов ты намерен поговорить?

– С Килой.

– С принцессой? Я сама пыталась с ней поговорить, Эодан. Боюсь, девочка не будет разговаривать.

– Все же я хотел бы попробовать, – настаивал я. – Также я хотел бы повидать тана Ланнона, которого зовут Томас. Он в темнице?

– Да, его схватили.

Сделав глубокий вдох, я набрался смелости и добавил:

– И мне нужно поговорить с Декланом.

Королева молчала, глядя на стену с окнами. Гроза наконец прошла, оставив тучи и промокшую землю, но скоро облака рассеются, и мы снова увидим небо.

Изольда медленно подошла к окнам и стала смотреть на город Лионесс. Пурпур ее платья отражался в приоткрытых оконных стеклах. Рыжина ее волос была темнее, чем у Эвана. Изольда стянула их сзади простой лентой, и локоны покрывали ее спину, словно щит.

– Я очень не хочу рубить голову Киле Ланнон, – сказала королева. – Это всего лишь девчонка, и она напугана. Я хочу, чтобы она выжила, исцелилась, выросла и стала прекрасной девушкой. Но дело в том, что… народ потребует крови всех Ланнонов. А что если я сохраню жизнь внукам, а в них взрастет семя недовольства, ибо они последние в роду? Будут ли остальные Дома приветствовать их или ненавидеть и сторониться? Найдут ли они когда-либо свое место? Не перейдет ли негодование в нечто темное, обрекая нас через несколько десятилетий на новую войну?

Когда Изольда замолчала, я подошел к ней и сказал:

– Ваши страхи оправданны, леди. Я тоже их испытываю. Но Кила – всего лишь ребенок. Она не должна нести груз отцовских и дедовских грехов.

– Но разве не так заведено в Мэване? Уничтожать под корень семьи тех, кто противостоит королеве? – возразила она. – Горькая доля?

– И тем не менее вы сами вчера сказали, что мы должны выйти из эпохи тьмы, а вы поведете нас к свету.

Королева молчала.

– Изольда, – позвал я, но она по-прежнему не смотрела на меня, ее взор был устремлен на город. Поэтому я продолжил: – Эван Ланнон находится на моем попечении. Это тот мальчик, который вчера вечером залез в окно к Бриенне.

– Я знаю, кто он, – выдохнула она. – Я поняла, когда посмотрела на него и исцелила. – Она закрыла глаза. – Я слабая, Эодан.

– Изольда, это не слабость – хотеть исцелить раненого ребенка, не желать, чтобы дети платили непомерную цену за грехи родителей. Кила и Эван невиновны.

Она открыла глаза и уставилась на меня.

– Эодан, Кила Ланнон вовсе не невиновна.

Ее слова поразили меня, я сразу замолчал.

– Есть целый список жалоб на нее, – продолжила королева. – Гораздо меньше, чем на отца и деда с бабкой, но тем не менее он есть. Несколько ее служанок заявили, что она приказывала их жестоко наказывать.

– Уверен, что ее заставляли так поступать, Изольда, – хрипло сказал я.

Но во мне зародились мучительные сомнения.

– Я еще не королева, – произнесла она так тихо, что я едва расслышал. – Я хочу присутствовать на суде не в короне, а как обычный человек. Хочу, когда вынесут приговор, стоять среди народа как равная, плечом к плечу. И не хочу, чтобы суд казался моим правосудием. Это наше правосудие.

Она начала расхаживать по комнате, стиснув ладони, словно ее сердце переполняла мольба.

– Исходя из всего этого, если народ потребует головы Килы Ланнон… мой голос не перевесит их голосов. Она уже сидит в темнице, ее бросил туда народ, и я не могу ее выпустить.

Я знал, что это так, и стоял молча, глядя, как будущая королева меряет шагами комнату.

– Исходя из всего этого, – прошептала Изольда, останавливаясь передо мной, – я хочу, чтобы ты укрывал и защищал Эвана Ланнона. Прячь его, пока не кончится суд. Я хочу, чтобы ты вырастил его как одного из своих, как Моргана. И воспитал хорошим человеком.

– Вы даете мне свое благословение?

Меня это не слишком удивило, я думал, что Изольда проявит милосердие, и все же не мог отрицать, что всегда испытывал смирение в ее присутствии.

– Я даю тебе свое благословение, Эодан, – ответила она. – Как королева Мэваны я найду повод помиловать его. А пока я не коронована, прячь мальчика.

– Повинуюсь, леди, – проговорил я, прижимая руку к сердцу в знак покорности.

– Я распоряжусь, чтобы стражники пропустили тебя в темницу, – сказала она. – Можешь поговорить как с Килой и Томасом, так и с Декланом, но только имей в виду… – королева довела меня до двери, склонив голову, словно пыталась прогнать мрачное воспоминание, – Деклан Ланнон – непревзойденный мастер разить словами. Постарайся, чтобы он не вывел тебя из себя.

Через час я спускался в темные недра замка.

Каменный пол с каждым шагом становился все более скользким, вдалеке мне почудился рокот воды.

– Что это за шум? – спросил я.

– Под замком течет река, – пояснил Фечин, главный стражник.

Я сделал глубокий вдох и ощутил слабый запах соли и тумана.

– Куда она течет?

– В океан. – Фечин оглянулся через плечо, встретившись со мной взглядом. – Вот так Ланноны годами избавлялись от расчлененных тел: сбрасывали их в реку.

Его слова чуть не прошли мимо моего понимания – настолько это было непостижимо. Но вот такими способами здесь, в этих туннелях, годами творилось зло. Я заставил себя сосредоточиться на этой правде, с каждым шагом приближаясь к камерам Ланнонов.

Дальше шум реки стих, и теперь слышалась только капе́ль сверху из трещин. Затем раздался новый звук, настолько странный, что я решил было, будто мне почудилось. Ритмичный шелест, снова и снова, словно что-то подметали.

Наконец мы набрели на его источник, внезапно, словно шум исходил из камня передо мной. Пол подметала фигура, с головы до ног закутанная в черное покрывало, с закрытым лицом. Я чуть не врезался в нее и отшатнулся в сторону, чтобы избежать столкновения.