"Царство свободы" на крови. "Кончилось ваше время!" - Алексей Волков Страница 32

Сказал бы кто о крутых поворотах поездки — не поверил бы. Думалось, дойдет, зайдет, передаст, попутно — выполнит официальное дело, да и уедет назад. А вышло…

Лестница в доме была покрыта ковровой дорожкой. Совсем как в старые времена. Только тогда в порядочных кварталах подобное не считалось роскошью. Обычное дело.

— Нам сюда.

Опять охрана, огромная квартира с прислугой. Иначе не объяснить статус одетого в форму Комитета человека, принявшего у гостей верхнюю одежду. Нет, похоже, не квартира, а какое-то правительственное помещение.

— Хозяин ждет, — попутно оповестил он.

— В кабинете?

— Так точно.

Но перед кабинетом еще был секретарь за столом. Впрочем, пропустивший дальше без вопросов.

Действительно — ждал. Полувоенная одежда — френч, брюки, заправленные в сапоги, усы, покрытое оспинами знакомое лицо. Кротов не удивился. Успел понять, кому он вдруг понадобился настолько, чтобы вырывать из застенков.

— Вот, доставил, — Вячеслав Рудольфович не сообщал — докладывал.

— Спасибо, товарищ Менжинский. — Хозяин остановился рядом с Сергеем.

— Кротов Сергей Иванович, — представил всесильный борец с контрреволюцией.

— Будем знакомы, товарищ Кротов, — с легким кавказским акцентом произнес хозяин, протягивая руку.

Себя он не называл, считая, его должен знать каждый.

— Захотел поблагодарить лично. Вы у нас не только герой, но и на редкость, скромный человек. Исчезли, даже адреса не оставили. Будто пустяк какой совершили.

— Он у Агранова был, — сообщил Менжинский. — Яков Саулович из него признания выбить решил. Будто работает Кротов на сибирскую разведку.

— Почему именно на сибирскую? — Казалось, лишь этот вопрос и заинтересовал хозяина кабинета. — Да вы присаживайтесь, товарищ Кротов, присаживайтесь. Чувствуйте себя как дома.

Кротов не заставил себя упрашивать.

— Он в настоящий момент — гражданин Сибирской республики. Следовательно, по мысли Агранова, сибирский разведчик.

— Хорошо, — после краткого раздумья изрек хозяин. — О товарище Агранове мы поговорим чуть позже. И о том, что толкнуло его на подобные действия — тоже. Это наши личные проблемы, товарищу Кротову они вряд ли интересны. Вот если бы Агранов был прав…

— Я проверил — нет, — заверил Менжинский. — Бывший полковник царской армии. В конце войны вышел в отставку, обосновался в Сибири. Работал во многих местах, часто — простым тружеником. В настоящее время — торговый представитель небольшого предприятия. Сюда приехал по делам. Хотел достать билет в театр — и вот…

Главу Комитета абсолютно не смущало, что говорит он о живом человеке — и в присутствии человека.

— Офицер? — присмотрелся к гостю хозяин.

— Так точно.

— Лихо вы, товарищ Кротов, вели себя там. Это что, профессиональное?

— Наверно, — усмехнулся краешком губ Сергей.

— Что ж, спасибо. Если бы не вы…

— Не мог же я стоять и смотреть… — Кротову стало неловко. Неприятно, когда хвалят в глаза за естественный порыв.

Хозяин кабинета смотрел на него пристально, будто пытаясь понять до конца.

Взгляда Кротов не отвел. Хочет — пусть смотрит. Но и нам стесняться нечего. Смущаться — может быть.

— Даже не знаю, как вас отблагодарить. — Хозяин извлек папиросы. — Вы курите, товарищ Кротов, курите.

Сам он не садился, предпочитая ходить вдоль кабинета от двери к окну и обратно.

— Не стоит благодарности, — без тени кокетства отозвался Кротов.

Вызволили — и ладно. Если бы еще слежку убрали! Могли бы, раз уж признали его заслуживающим минимального доверия.

— Тут вы не правы, товарищ Кротов. Любое действие не должно проходить незамеченным. Понимаю, вы гражданин иного государства, но мы же не формалисты. Мы понимаем — многие люди поневоле оказались разобщенными в результате неких событий. И кто где оказался — зачастую игра случая. Вот, к примеру, ваш правитель. Он же всерьез претендовал на пост здесь, и лишь самые различные обстоятельства привели его в Сибирь, и уж там он оказался вознесен на высшую ступень власти.

— Наш скромный герой по дороге признался, что является сторонником единого государства, и уже потому тоскует по прошлому, — вставил Менжинский.

— Так, может, вас к делу приспособить, товарищ Кротов? Как вы относитесь к нашей партии? Или — шире говоря — к политике?

— Признаться откровенно, никак. Партий множество, а итогом — каждая тянет одеяло на себя, а о государстве никто не думает, — скрывать взгляды Сергей не стал.

— В корень смотрите, товарищ Кротов, — к некоторому его удивлению, объявил хозяин кабинета. — От множества мнений рождается отсутствие действий. Единая страна, единая партия, единая государственная политика — именно к этому мы и стремимся. Полное реальное объединение всех раздробленных кусков прежней России — и на меньшее мы не согласны. Восстановление былой мощи, создание могучей экономики, освобождение от явного и скрытого диктата других государств… Видите, сколько дел нам предстоит? Некоторые уже делаются, несмотря на сопротивление с самых разных сторон. Мы практически образовали единое государство с Уралом, идут переговоры с вольным Петроградом, на очереди — Сибирь и государства Украины. Но процесс будет долгим. Потому люди для нас особенно нужны. Я не призываю сразу соглашаться. Подумайте, взвесьте. Вы — военный человек, а армию мы тоже обязательно будем восстанавливать. Да и в других сферах вы наверняка способны принести ощутимую пользу общему делу.

— Вы же меня не знаете.

Хозяин кабинета весело посмотрел на Менжинского.

— Семь орденов, наградное оружие. Служил в кавалерии, перед революцией послан на краткие курсы Академии Генштаба. После окончания и кратковременного пребывания в штабе получил пехотный полк. Но тут уже что-либо сделать было невозможно. Из последней характеристики — инициативен, самостоятелен, способен к нешаблонным действиям, — вставил начальник Комитета. — Мы многое знаем, товарищ Кротов. Вы недооцениваете нашу организацию. Сведения о людях не пропадают бесследно. Кстати, интереса к политике там действительно не зарегистрировано.

— Офицер этим и не должен был интересоваться. Его дело — выполнять свой долг, а не думать за государя. В противном случае армия будет представлять опасность для собственного государства. Но я не вижу смысла в вашем приглашении. Вы уж извините. Бывших и действующих военных у вас много, один офицер роли тут не сыграет. Не востребованы люди с куда большими заслугами и талантами. Вдобавок, каюсь, успел несколько отвыкнуть от прежнего образа жизни. И потом, я здесь нахожусь по вполне конкретному вопросу, который обязан решить в интересах предприятия.

Хозяин кабинета переглянулся с Менжинским. У них явно было взаимопонимание, и слов для общения во многих случаях не требовалось.