Мечты марионеток - Вячеслав Бец Страница 33

Толя в несколько быстрых прыжков подскочил к игнорировавшему его Алексею, на ходу выхватив пистолет, и приставил его к затылку Корнеева. Алексей, не оборачиваясь, медленно положил винтовку на капот и опустил руки.

Всё это было настолько неожиданным, что большинство так и остались сидеть на своих местах, не веря в происходящее. Первым опомнился Воробьев.

– Толя, опусти пистолет! – потребовал он.

– Не буду я доверять человеку, который срать хотел на нашего командира. Он так же срать хотел и на нас! – прорычал Черенко.

– Толя, успокойся и убери оружие! – на помощь Сергею пришёл Сева. – То, что ты делаешь, Андрею не поможет.

Алексей продолжал спокойно стоять. Он смотрел то на Кирилла, подошедшего и с испуганным лицом стоявшего напротив, то на нахмуренного Севу, зашедшего сбоку и укоризненно смотрящего на Толю. Затем он сделал то, что называется «мастер-класс».

Резко наклонив голову немного влево, он слегка присел и, быстро обернувшись, левой рукой ударил по вытянутой руке Толика. Рука с пистолетом качнулась вправо, опешивший от такой неожиданности Толя не сразу понял, что происходит, а Алексей, пользуясь растерянностью противника, перехватил и заломил кисть руки с пистолетом, нырнув под нею, отнял оружие, а потом, высвободив руку противника из захвата, рывком развернул Толика лицом к себе, и прямым ударом врезал ему в подбородок. Прежде, чем Толя успел упасть на землю, Алексей уже вынул из пистолета магазин, передёрнул затвор, с лёгким звоном отправляя выскочивший патрон в свободный полёт, и отбросил пистолет вместе с магазином в разные стороны. Его лицо было всё так же спокойно, будто вовсе не ему только что угрожала смертельная опасность.

Такой самоконтроль не мог не впечатлять. Всё произошло так быстро, что не все до конца поняли, как это случилось, даже сам Черенко. Зато ни у кого больше не возникало желания спорить с Лешей или как-то иначе пытаться доказывать ему свою правоту.

4

Майор Каржин сидел на широкой лавке у большой лакированной двери в огромном холле с гранитным полом. Стены холла были аккуратно выкрашены, плинтусы вымыты, на окнах висели красивые шторы, а сами окна были чистыми и опрятными. Это было бывшее здание мэрии, которое и после эпидемии продолжало выполнять ту же функцию. В одном крыле здания находился офис местной службы КГБ, в другом – кабинеты городских начальников: Олега Рабиновича, который был главным, но о-чень редко появлялся на своем рабочем месте, и его заместителя, а по большому счету реального управляющего городом – Андрея Николаевича Миллера. Именно последнего ожидал майор.

Наконец, дверь открылась и из неё показалась симпатичная молодая девушка по имени Настя, которую гость хорошо знал – это была секретарь Миллера. Опытный глаз следователя сразу отметил, что выглядит она немного помято, и ехидно улыбнулся. Он и сам был не прочь отодрать эту худенькую брюнетку с шикарной задницей и сиськами, да вот только по-доброму она не соглашалась. Что ж, нужно проявить терпение. Он доберется до неё потом, когда Миллеру она наскучит и он выбросит её, как Светку.

Охо-хо, Светка была хороша… И умела многое. И где Миллер их набирает?

– Прошу, входите, – тоненьким голоском пропела Настя и быстро скрылась за дверью.

Каржин поднялся, взял с соседнего стула небольшую папку с бумагами, которую принёс с собой, и вошёл в приёмную, вспоминая о том, как хороша была предыдущая секретарша Миллера и как она умоляла его её не трогать, а потом, понимая, что иначе будет только хуже, увлеченно отдавалась ему.

Настя уже сидела за своим столом и указала майору на дверь справа от неё, мило улыбаясь. Но Каржин видел за её улыбкой плохо скрываемый страх и не смог не ухмыльнуться.

– Андрей Николаевич ждёт вас, – снова пропела Настя.

Майор направился к указанной двери, в который раз представляя, как она будет рыдать и умолять его простить её выкидоны.

Как только он отвернулся, улыбка на лице Насти сменилась настороженностью: их гость вызывал инстинктивное чувство опасности у многих в этом городе, и она не была исключением. Да и его пошлые и недвусмысленные взгляды пугали её с каждым разом все больше. Она даже не представляла себе, какая судьба её ждет. Как и других женщин, на которых Каржин положил глаз, но которых ему нельзя было немедленно заполучить в силу обстоятельств.

В кабинете в роскошном кожаном кресле за большим столом из красного дерева сидел и улыбался тот самый Андрей Николаевич. Это был приятной наружности мужчина, улыбка которого всегда была такой искренней, что невозможно было отличить когда она вызвана хорошим расположением духа, а когда требованиями этикета. Одет он был в строгий тёмный костюм с галстуком – отличительная черта руководителей «Нового порядка», гладко выбрит и пахнул одеколоном. Вряд ли одеколон предназначался для посетителей, скорее всего, он был для Насти.

Начальство майора отсутствовало, а в таком случае отчитываться по особо важным и безотлагательным делам ему приходилось перед Миллером. Майор вошел в его кабинет немного сжатой походкой. Он никак не мог научиться скрывать свое волнение во время встреч с людьми, обладающими большей властью, чем он. Таких людей он инстинктивно ненавидел и с радостью отправил бы на допрос, но к сожалению пока не мог, вот и приходилось ему бороться со своими комплексами даже не понимая ни их природы, ни самого их наличия у себя.

– Какими судьбами, майор? – спросил Андрей Николаевич, приподнимаясь в кресле и протягивая руку вошедшему. – Неужели уже закончил со шпионом?

– Не совсем – первая стадия, – уклончиво ответил гость.

– Первая стадия? – поинтересовался хозяин кабинета.

– Да, – кивнул майор. – Первая – психологическая обработка. На второй будет физическая. А на третьей – комбинация из двух первых.

Андрей Николаевич измерил гостя внимательным взглядом. Этот майор из комитета безопасности всегда настораживал его. Он слыл злым, жестоким и беспринципным человеком, в руки которому лучше не попадать. Методы, которые он использовал, были не только жестокими, но и ужасными. Как-то раз на одной пьянке, где собралось много руководства, выпивший Каржин на полном серьезе взялся рассказывать ему о том, что нет ничего интересного в том, чтобы просто избить или унизить человека. Он считал, что нужно обязательно изувечить его, причем очень важно именно попрыгать ногами на теле человека, а ещё лучше – на голове. Последнее обязательно нужно делать в присутствии подельников – завидев такое смертельное действо, все они наперебой начинают давать показания и во всем сознаваться.

А год назад Миллер присутствовал на допросе одного засланного казачка из торговой гильдии и то, что вытворял с ним Каржин, вызвало у Миллера шок и чувство отвращения к майору, оставшееся навсегда. Но, как ни крути, методы его были весьма действенными, а это было главным в нынешнее время. К тому же не в силах Андрея Николаевича было решать кадровые вопросы службы безопасности.

– Так, а чего ты тогда пришёл? – Миллер озадаченно вскинул брови.