Ловцы звёзд - Глен Кук Страница 33

– У вас вид, ребята, будто сбежали из какой-то кровавой баллады. – Так и было, если не считать мрачного коротышку в костюме и с регалиями Билли Кида. – Что за черт? Король Артур у нас на борту?

– Выходной день, Мойше. – Эми улыбалась той самой улыбкой, от которой он таял. – Мы решили вытащить старого гризли из берлоги.

Как можно злиться дальше под сиянием такой улыбки? Такой теплой и обезоруживающей?

– Я хотел поработать над рукописью. – Когда-то на нее произвело впечатление, что он – автор напечатанных книг. – Да и вообще мне надеть нечего…

Тут до него дошло, что они что-то задумали. Он насторожился.

– А? – Киндервоорт приставил к уху ладонь. – Что? А, все равно, не важно. Давай, Мойше. А то мы опаздываем.

– Чуть не, чуть не, чуть не опоздали! – пропела Эми. Киндервоорт поймал Мойше за руку, выволок в коридор и потащил вперед, невзирая на протесты. Коридоры были забиты сейнерами в ярких маскарадных костюмах, и Киндервоорт вилял среди них, устремляясь насквозь через общий зал, где была столовая для назем ни ков, через спортзал, через комнату отдыха прямо в салон. Это было большое помещение, но сегодня Мойше показалось, что на него давят стены. Он никогда не видел здесь такой толпы.

Здесь были почти все наземники, окруженные в пять раз большим числом любопытствующих сейнеров. Общение кипело ключом, и оно было организовано. Неподалеку от дверей стоял длинный стол, на котором игралась дюжина шахматных партий, и там бен-Раби заметил Мауса и набранный им гарем.

– И когда он успевает? – тихо спросил он сам себя.

Киндервоорт и Эми отвели его к столу.

– Ну и ну! – сказал Маус. – Вы его выкопали. Без динамита?

– Вообще без боя, – ответил Киндервоорт и сам рассмеялся. – Чья очередь играть?

– Да погодите вы…

– Утихни, Мойше! – оборвал его Маус. – Ты взорвешься, как римская свеча, если будешь сидеть взаперти. Выйди и скажи миру «здрасьте». Пойди лучше туда к концу стола и поставь мат вон тому парню.

В углах глаз Мауса просматривалась напряженность. И в голосе она тоже слегка слышалась. Бен-Раби распознал приказ и подошел к столу.

Он не любил, когда его заставляли, но Маус был прав. Задание не окончено. А сидя в каюте, он свою работу не сделает.

Он сел напротив несмело улыбающегося юнца. Противнику достались черные. Мойше начал партию ходом королевской пешки. Сделали четыре хода.

– Мат.

Он не мог сам себе поверить. Никто ведь на детский мат не попадается.

– Отлично, Мойше! – сказала из-за его плеча Эми. – Проснись, Томми! Мойше – это тебе не тактик или стратег. Он камикадзе вроде тебя.

– Правда? – обернулся бен-Раби. Она стояла, опираясь на спинку его стула. Похожий на череп Киндервоорт и его люди скрылись.

– Так я могу судить по твоим партиям, которые я видела.

Челюсть Томми наконец вернулась на место. Он был ошеломлен быстротой разгрома.

– Будем считать это тренировочной партией, – успокоил его бен-Раби. Томми вяло улыбнулся.

– Очень благородно с вашей стороны, – промямлил он. – Я вообще-то заслужил, что получил.

Бен-Раби снова его обыграл с легкостью, но на этот раз повозился чуть дольше. Потом он стал двигаться вдоль стола вверх, обыгрывая сейнера за сейнером и одного наземника, которого уже когда-то обыграл. Звездоловы были энтузиастами, но играли еще хуже, чем он. Играли, как в шашки, гоняясь за истреблением. Он выиграл все партии.

– Перерыв, Эми! – взмолился он. – У меня мозоли на ягодицах.

– Ты очень великодушно поступил с Томми, – сказала она, отводя его туда, где стояли напитки.

– То есть?

– Дал ему второй шанс. Когда нарочно играл плохо.

– В самом деле?

Он был рад, что они его вытащили. Шум, возбуждение толпы, новые люди… Это заражало.

– Так и было. Я кое-что понимаю в игре. Томми – он энтузиаст, но несколько… – она постучала себя пальцем по виску, – ну, ты понимаешь. Он мой троюродный брат, и мне его жалко. Когда-нибудь он поймет, что ему ни у кого не выиграть. Это будет для него ударом. Единственное, что он умеет делать лучше других, – это обращаться с животными.

– С кем? – недоверчиво переспросил бен-Раби.

– С животными. В зоопарке. На Двенадцатом Южном, над центром управления парусами. У нас есть для них место – это то, что у нас не в дефиците. У нас тут и ботанические сады, и дикие леса, и куча еще всякого неэффективно используемого пространства. Наши корабли построены для того, чтобы в них жить.

– Ты мне кое-что напомнила, – смущенно пробормотал он, вспомнив Элис. У Элис был точно такой же точеный нос, такие же высокие скулы, то же изящное тело с небольшой грудью.

– Что именно?

– Так, ничего.

Он постарался скрыть свое смущение, проглотив сразу полчашки дымящегося кофе. Ему обожгло рот, он поперхнулся и забрызгал сидящего перед ним. Забормотав извинения и смешавшись, он стал потирать губы и язык.

Эми увела его прочь, пока он не задохнулся от смущения.

Показав взмахом руки на толпу, он сказал:

– Напоминает мне съезд архаистов. То есть сумасшедший дом. Это каждую неделю так?

– Кроме предыдущей, когда готовились к вашему прибытию на борт. Ты бы посмотрел на это, когда начнется спортивный сезон.

– Откуда же берутся люди, готовые играть во все эти игры? Как Маус мне говорил…

– Люди – это не проблема. У каждого жилого куба своя команда. Они могут подбирать и браковать игроков. Тут быть героем спорта – большое дело. Особенно если попадешь в команду звезд, которую выставляют против других траулеров. Играл когда-нибудь в гандбол при нулевой гравитации?

– Играл. Может быть, по другим правилам… Мы с Маусом иногда играем.

– И кто выигрывает?

– Он. Почти всегда. У меня нет инстинкта убийцы. Я играю для развлечения.

– А он всегда так смертельно серьезен? Всегда решителен. И он, кажется, радуется жизни больше, чем ты.

Он нахмурился:

– Ты это о чем?

– Извини. Да, так о чем это я? У нас даже олимпийские игры бывают. А на верфях – игры между кораблями, и даже между флотами во время траления.

– На верфях?

– Об этом не надо. Это уже секретные вопросы. Он не нажимал. Но, будучи агентом, поставил на этом красную птичку.

Эми отвела его к группе столов под большим плакатом УГОЛОК КОЛЛЕКЦИОНЕРА. Здесь было тише. Люди были здесь постарше и одеты не так цветисто. Мойше тут же углядел монеты, марки и какие-то мелочи из прошлого Старой Земли. Особенно были популярны коллекции монет и марок, легкие на вес связи с колыбелью человечества в ранние дни космонавтики, когда масса и объем имели критическую важность.