Печать грязных искусств - Анна Кондакова Страница 35

Дарт крепче сжал древко топора и обернулся.

— Ну что? Я пошёл? — шепнул он, глядя на нас с Хинниганом.

Его лицо было бледным, но в то же время решительным и даже яростным. Он готовился стать тараном, той самой ударной фронтовой силой, которая первая сшибётся с врагом, если нападение случится.

— Не геройствуй. Если что, используй эрги и не жалей кодо, — ответил я. — Мы сразу за тобой. Давай.

Дарт размял шею, вдохнул-выдохнул и без колебаний вошёл в зал.

Я напрягся, считая секунды.

Тишина, треск огня, шипение мяса, осторожные шаги…

…и ничего.

Дарт прошёл треть зала, осмотрелся и покачал головой. В напряжённом безмолвии я и Хинниган последовали за ним. Хоть в зале и было светло, свою лампаду я не бросил. Будто чуял, что буду использовать её совсем не по назначению.

— Всё в порядке, парни. Нет тут никого, — негромко объявил Дарт и повернулся ко мне лицом.

И как только он повернулся, его физиономия вытянулась, глаза расширились от ужаса. Теперь он смотрел не меня, а на что-то, что находилось над входом в зал, только с внутренней стороны.

Задрав голову, Дарт шагнул назад и произнёс беззвучно, одними губами:

— Наверху.

* * *

Я ухватил Хиннигана за плечо и толкнул вправо. Сам же кинулся влево.

Мы успели вовремя.

Через мгновение на то самое место, где мы только что стояли, спрыгнуло крупное существо. Оно соскочило прямо с торцевой стены зала и поднялось во весь рост.

Высокий и мускулистый пещерный зверь, с головой и лапами волка, но телом человека. Мощная безволосая грудь, широкие плечи, на бёдрах рваная и грязная повязка из кожи, на запястьях и голенях — железные браслеты.

Да уж, это тебе не безмозглые черви.

Новые твари даже чем-то напоминали людей. Чуть выше ростом взрослого человека, без природной брони, а из защиты — лишь толстая волосистая шкура. Это хорошо. Значит, их можно ранить значительно легче, чем тех же пещерных червей, покрытых почти непробиваемой чешуёй.

Зверь напружинился, готовый прыгнуть на Дарта.

Мускулы перекатились под его серой кожей. Глаза вспыхнули жёлтыми вертикальными зрачками. Он выпустил когти на всех четырёх лапах, поднял голову, раскрыл клыкастую пасть и издал громкий звук — вой и рык одновременно. Его охватили тёмные вихри.

До меня сразу дошло, зачем он это сделал.

Никаких сомнений: гнорр использовал искусство призыва, только обходился без печатей на теле. Он вызывал помощь воем, и надо было срочно его заткнуть.

Думал я недолго.

Пока гнорр не закрыл пасть, я подскочил к нему и одним размашистым движением вбил лампаду в его раскрытую глотку. Шипение и щенячий визг смешались с оглушительным и надрывным рыком.

В ярости зверь развернулся и ударил меня когтистой лапой. Я отпрянул, но острые костяные пластины всё же успели зацепить мне грудь, всего-то самую малость. Зато боль охватила половину тела.

Пока тварь отвлеклась на меня, Дарт уже атаковал её со спины.

Клинок его тяжёлого топора взлетел вверх и тут же опустился, вонзившись зверю меж лопаток. Из рубленой раны хлынула кровь, гнорр выгнулся и развернулся к Дарту.

В тот же момент я всадил меч твари в правый бок. Она с воем и скулежом ухнула на пол.

— Смотрите-е-е-е! — вдруг заревел Хинниган где-то позади.

Я оглянулся и увидел, что над входом в коридор появились ещё пять гнорров. Похоже, под потолком у них был лаз.

Зал огласил множественный рык.

Хинниган не стал ждать, когда твари спустятся, и атаковал их немедленно. Его метательные ножи мелькнули один за другим с такой скоростью, какой даже я от него не ожидал.

Он выпустил пять штук. Клинки сверкнули голубизной, проскочив снизу вверх, и молниеносно достали до целей.

Четыре из пяти.

Неплохо.

Твари, обхватив лапами шеи, повалились на пол и забились в короткой судороге. Хинниган наделил сталь ещё и парализующим эргом, чтобы уж наверняка выбить врага из атаки, хотя бы на время. Только один его нож дал маху — гнорр успел спрыгнуть вниз. И тут началась уже моя работа.

Я принял зверя коротким колющим выпадом. Удар меча пришёлся в его мускулистую грудь. Гнорр ухватил моё оружие за клинок, рванул его из мышцы и отбросил в сторону.

Раненая тварь пошла на меня, но неожиданно получила удар топором прямо в морду. Душераздирающий визг оглушил зал. Зверь отпрянул, обхватил лапами залитый кровью лоб, замотал головой от чудовищной боли и попятился.

Я кинулся к мечу, но по пути меня атаковал ещё один гнорр.

Его когти мелькнули перед глазами (скорее всего, в отместку за брата он хотел попасть мне именно в лицо). Уходя от его удара, я упал на бок и быстро перекатился к булыжникам. Подняться-то я успел, но не заметил, что сзади на меня открыл охоту ещё один гнорр.

Я понял это, только когда его когти впились мне в спину.

Он рванул моё тело вниз, обрушившись всем своим весом, а я в этот паршивый момент не придумал ничего лучше, как оттолкнуться ногами от пола и со всей силы завалиться назад, прямо на ближайший камень с углями и шипящим мясом.

Очередной визг пронёсся по пещере.

Вонь палёной шерсти ударила в нос.

Тварь отпустила меня моментально, толкнув вперёд. Я завалился на живот, приподнялся и быстро огляделся. У парней всё было плохо. Дарт отмахивался от трёх гнорров сразу, а те нападали за него то слева, то справа. Хинниган еле успевал швыряться ножами в сторону лаза над входом, его запас иссякал на глазах.

Я наконец добрался до меча и кинулся на помощь.

Сначала к Дарту.

Первого гнорра получилось вывести из строя ударом в поясницу. Целился я в район позвоночника и, видимо, угадал. Зверь завалился как подкошенный, его парализовало болью.

Второму гнорру досталось от меня и Дарта одновременно. Я рубанул его по задней стороне шеи, а Дарт вонзил ему в живот острый обух топора. Этот удар оказался для зверя смертельным.

Расправившись с ближайшими тварями, мы приготовились отбиваться от тех, кто только что вылез из лаза наверху. Над входом как раз выстроился с десяток рычащих гнорров.

Я сжал рукоять меча во влажной ладони.

Дарт выставил топор.

Хинниган стиснул пальцами три оставшихся ножа.

Гнорры приготовились прыгать.

И тут кто-то свистнул…

Громко так и длинно. Свистнул, чёрт возьми!..

* * *

Рык гнрорров тут же сменился скулежом.

Твари пригнули волчьи головы, поджали хвосты, а потом вереницей скрылись во мраке лаза.