Хардкор для мажора - Илья Саган Страница 37

Служитель покачал головой.

— Нет, наш храм не склеп, а место поклонения. Раньше, когда люди только заселяли земли и еще не выстроили больших городов, таких пещерных храмов было множество — каждый хотел получить помощь и поддержку от могущественного прародителя. Именно вокруг таких святых мест и создавались первые поселения, некоторые из которых позже превратились в города. И наш Мергус в этом не исключение: он возник рядом с храмом, а собор, что виден снаружи, соорудили совсем недавно, буквально лет сто назад. Его выстроили для красоты прямо над древней пещерой.

— Тогда где же похоронен праотец?

— Увы, этого уже никто не помнит, — старик опустил голову. — Пустоши отступили, но они до сих пор велики, и в них по-прежнему обитают орды злобных существ, бывших когда-то людьми. Хотя границы людских земель с пустошью защищены, время от времени случаются прорывы. Но самый мощный произошел давным-давно. Неизвестно, что послужило причиной, но в тот год огромные массы дикарей собрались в единое войско и затопили земли людей. Множество элгионов, олнейгов и мениольцев было убито, города разрушены, государства разорены. И лишь уничтожив храмы с могилами всех трех праотцов, волны завоевателей отхлынули. В памяти людей этот год так и остался годом Большого прорыва или годом Великого плача.

— Получается, эти монстры в любой момент могут снова напасть?

Вскинув руки, Гурумон посмотрел на каменный свод пещеры:

— На все воля богов.

— Интересно...

— Это верно, наша история таит множество тайн и загадок. Приходите к нам почаще, и я поведаю вам некоторые из них.

— Обязательно!

Старик окинул меня взглядом, полным любопытства:

— Редко встретишь явившегося, который интересуется историей мира. А чтобы он еще и облачался в одежды одного из богов... Надеюсь, я не ошибся... — он снова устремил на меня свой взгляд и предельно серьезно спросил: — Не желает ли уважаемый Гермес присоединиться к нашему братству и стать одним из жрецов в этом древнем храме?

Мои брови непроизвольно поползли вверх. Походу, мне предлагают работу. Хм... И почему бы не согласиться? Наверняка им перепадает львиная доля жертвоприношений.

— И сколько вы платите своим сотрудникам?

Старик с удивлением посмотрел на меня:

— Платим? Зачем? Еда на столах нашей трапезной сама появляется в нужный час. Обильная, самая вкусная в нашей стране, такой даже у короля Георга нет. А наше облачение обновляется, едва на нем появится малейшее пятнышко. Так что все, что требуется истинному служителю Элгиона, у нас и без оплаты имеется.

Все ясно.

— Могу я подумать?

Ну, а что? Не посылать же его открытым текстом.

Гурумон не успел ответить, мимо продефилировала патлатая тетка, и у меня вырвалось:

— Блин! Теперь заново час стоять!

— Не беспокойтесь, — улыбнулся старик. — Это моя вина, что вы пропустили свой черед. Пойдемте.

Он подвел меня к самому алтарю, сделал знак людям в очереди и тихо прошептал, наклонившись к моему уху:

— А над предложением крепко подумайте, такого не удостаивался еще ни один из Явившихся.

Ещё стоя в очереди, я подглядел, как тут совершают жертвоприношение, поэтому просто повторил нужные манипуляции: приблизившись к камню, левой рукой положил жемчужину в углубление, держа правую прижатой к груди. Не успел мой подарок коснуться алтаря, как тут же с легким шипением растворился в воздухе. А в интерфейсе всплыло сообщение:

Праотец принял Вашу жертву.

Вы получаете +2 ко всем параметрам на одну неделю.

Неплохо, очень неплохо!

Выйдя из храма и поблуждав по переулкам, я набрел на небольшой сквер, где никого не было. Сел на скамью и, жуя крендель, посчитал прибыль. Ого! Злосчастная булавка принесла мне семьдесят две серебряных монеты. Я богач!

Вопреки ожиданиям, крендель повысил мою сытость всего на десять пунктов.

Сытость: 37/80

Жажда: 53%

Не, так недолго и кони двинуть. Надо пойти поесть.

Четверть часа спустя я сидел у окна в харчевне и смотрел на то и дело появляющихся на круге возрождения игроков. В основном они были одеты бедно, с убого выглядевшим оружием. Неудивительно: все хаи состоят в кланах и респятся в клановых замках.

Я и сам не стремлюсь пока повышать уровень. Поменять распределение параметров нельзя, так что необходимо трижды все продумать, прежде чем жать кнопки. Вот сейчас поем, найду приличную комнату, и вечером, в теплой постели, внимательно изучу все возможности.

Жмурясь на солнце, я оглядел небольшой деревянный столик, за которым сидел. Луковый суп, горшочек с тушеным мясом и овощами, пиво. Красота, почти как в реале. А вкус так даже лучше. И все это — за какие-то тридцать медяков. А я за несколько сегодняшних часов заработал раз в двести больше.

Я подцепил изумительный кусочек мяса с капающим с него жиром и отправил в рот. Божественно! И вдруг обратил внимание, что все горожане, проходящие через площадь, идут в одну сторону. Причем не три-четыре человека, а целой толпой.

Вокруг меня столы быстро стали пустеть. Игроки и неписи вскакивали и, о чем-то переговариваясь, направлялись к выходу. Тихий гул, стоявший до этого в харчевне, стал гораздо громче.

— Куда все спешат? — окликнул я проходившую мимо тетку-разносчицу.

— На главную площадь, — ответила она. — Вот-вот начнется празднование дня Семи Ветров. Вам бы тоже неплохо сходить туда.

Оно мне надо? Первый раз за десять дней ем нормально. Пережаренная рыба, которую давали на ферме, не в счет.

Но когда минут через двадцать харчевня полностью опустела, ко мне подкатился сам хозяин, маленький, кругленький мужичок в белом колпаке.

— А вы почему не идете на праздник?

— Там так интересно? — лениво ответил я вопросом на вопрос.

— Больше выгодно. После выступления короля маги будут проводить ритуал, и все присутствующие получат плюс пять к торговле и плюс пять к ремеслу на целую неделю! Вы как хотите, а мы закрываемся, такое нельзя пропустить.

Услышав это, я поспешно вскочил. Да, оно мне надо. И побыстрее. И побольше. И можно без хлеба.

До главной площади оказалось недалеко. Найти ее тоже было несложно: все шли в нужную мне сторону. Тетки в широких юбках, торговцы в рубахах или кафтанах, игроки в кожаной и металлической броне — буквально все.

Не приходилось и мечтать протолкнуться к площади, запруженной народом. Спины и затылки, больше ничего не видно. Я огляделся и заметил трактир с комнатами на втором этаже, носивший нехитрое название «Голубятня». И рысью припустился туда. Сумрачный пустой зал был заставлен деревянными столами, большими и маленькими. На каждом горела свеча, доказывавшая, что посетители покинули трактир недавно. Кое-где все еще стояли недоеденные блюда. На стенах — гобелены, тарелки с росписью, в углу — два огромных бочонка с краниками, вокруг каждого темная лужа.