Корабль Древних - Пол Дж. Макоули Страница 37

Трое стражников кинулись к воротам на противоположной стороне. Их командир вытащил пистолет, дважды выстрелил и замер в удивлении, увидев, что энергетический луч не причиняет вреда. Воздух наполнился удушливой гарью и взвесью сконденсировавшихся скальных частиц, которые испарились от пистолетного выстрела. Взор Йамы пронзил мутное облако и впился в лицо офицера, поднявшего руки, чтобы защитить глаза.

— Позови своих начальников, — потребовал Йама. — Я желаю говорить с ними.

Офицер развернулся и побежал в ворота. Йама двинулся следом. В сердце его не было страха. Ему казалось, что он может бесконечно нестись по паутине коридоров и залов, и его душил смех, когда он видел, как в него стреляют. Пули впивались во внешнюю оболочку пса преисподней, превращаясь в расплавленные звездочки, вспыхивали и умирали.

Йама вступил в огромную трапезную палату. Сотни людей, опрокидывая столы, кинулись врассыпную. Над ними кружилось облако потерявших ориентацию светлячков. Когда Йама шел мимо, столы и стулья начинали дымиться. Он закричал, требуя, чтобы вышли начальники, но ответа не было, вместо этого с галереи над входом на него обрушился шквал ружейной пальбы. В центре зала над высоким помостом висели ветхие знамена и боевые штандарты. Йама вперил в них взор и не отводил, пока они не вспыхнули, затем легко вскочил на помост и закричал, что желает видеть начальников, иначе он все здесь спалит.

Тут группа людей бросилась к Йаме, таща за собой длинный шланг. Они стали поливать его водой, но она превращалась в пар, едва коснувшись синего кокона, и пожарные удалились, прикрывая ошпаренные руки и лицо. Появился офицер на летающем диске и выстелил из энергопистолета. Голубое пламя пса преисподней стало белым. Пламя охватило стулья с высокими спинками и длинные столы с отделкой из слоновой кости и черепаховыми инкрустациями. Раскаленные камни помоста жгли Йаме ноги сквозь тонкие подошвы ботинок. Он спрыгнул на пол, не сводя глаз с офицера до тех пор, пока на том не загорелась одежда, затем вышел через ближайшую дверь.

Движение Йамы к сердцу Департамента Туземных Проблем превратилось в сплошную мешанину криков, воплей, пламени, дыма и ружейного огня. Бешеный гнев наполнил его душу, глаза застилало марево из черных и красных точек. Он мог бы убить десятки, а то и сотни людей. Он и сам не знал, что с ним. Гнев захлестнул его, и он отдался этой неудержимой волне.

Когда в голове прояснилось, Йама обнаружил, что стоит внутри огромной круглой колонны, взлетающей вверх на сотню этажей. Храм в Эолисе — самое высокое здание, которое видел Йама до того, как попал в Из, легко бы в ней уместился.

Многоэтажные ярусы балконов облепили теряющиеся в высоте стены, бесконечное пространство пола было уставлено письменными столами. На стеллажах, полках, в кучах на полу горели книги. Клочья горящей бумаги летали в темноте, словно искры над дымоходом. Вооруженные винтовками солдаты, с ног до головы одетые в черное, стояли по всему периметру башни у каждой двери и вели непрерывную стрельбу, так что пол вокруг Йамы вскоре покрылся каплями расплавленного металла. По воздуху, медленно вращаясь, к нему двигалась машина. Ее мозг был защищен сложными петлями самопоглощающей логики. В гневе Йама кинулся напрямик, разрубив искусную защиту, и машина внезапно рванулась ввысь. Ее смертоносный груз взорвался белой ослепительной вспышкой и огненным факелом на самом верху башни в полулиге от земли.

— Я знаю, ты здесь, префект, — закричал Йама. — Покажись!

В воздухе раздались раскаты голоса, приказывающего Йаме сдаться. Это был тот же самый ровный, безличный голос, который каждый день сопровождал Йаму и руководил тестами. В ответ Йама рассмеялся, а затем, поддавшись искушению, потушил огоньки всех светлячков, так что огромное пространство оказалось освещено синим мерцанием пса преисподней, вспышками выстрелов и множеством мелких пожаров, начавшихся от бесчисленных выстрелов и огненосного взгляда Йамы. Дым затянул все помещение. Йама ощутил стеснение в груди и жженый вкус во рту. Воздух стал совсем непригоден для дыхания. Он понял, что скоро придется уйти, а для этого придется убить солдат.

Однако он все еще ощущал веселую злость и огонь в крови, собственная сила казалась ему безграничной. Он не считал, что попал в ловушку, и снова закричал, вызывая правителей этого заведения. Будто в ответ, пол накренился, Йама споткнулся и почти упал. Откуда-то сверху посыпались черепки кровли, засыпая столы. На мгновение Йама оказался под дождем из горящих обломков.

Солдаты были поражены не меньше самого Йамы. Они как раз проводили перегруппировку, когда из высоких дверей под длинной галереей появился клин свежего подкрепления. Солдаты расступились, и из центра выступил величественный старик. Он был довольно строен, а платье его не отличалось от одежды обычного клерка. Тем не менее стоило ему сделать рассеянный жест, как солдаты вытолкнули из своих рядов трех человек.

Тамора прикрыла глаза рукой и крикнула:

— Йама! Это ты внутри этого света?

— Он пришел нас освободить, — сказал Пандарас. Йама сдерживался, чтобы не броситься к ним на шею.

Вперед вышел старик, мягко, как кот, ступая между горячих обломков и горящих книг. Когда пол дрогнул, подняв в воздух тучи пыли, он остановился. Потом снова пошел и стал в пятидесяти шагах от полыхающего столба энергий пса преисподней. Глаза старика были защищены полоской ткани, черной, как смоль, на фоне ослепительно белой кожи.

— Не думал, что мне доведется увидеть такую штуку еще раз, — спокойно сказал старик. — Йамаманама, меня зовут Эсканес. Я здесь, чтобы узнать, зачем ты все это делаешь?

— Я догадался, — сказал Йама, — что это — всего лишь машина. Следует поблагодарить вас, вы помогли мне сосредоточиться на том, что мне следует делать.

— Это синтезатор поля, — объяснил Эсканес. — Ну и еще кое-что. А горит он синим цветом, потому что отраженный от него свет смещается в диапазон более высоких энергий. Горячий же он потому, что высвобождает энергию из почвы и воздуха вокруг себя. Должен тебя предупредить, что мы полностью понимаем механизм его действия.

— Так и есть. Только я умею им управлять, а вы — нет. Одним взглядом я могу все здесь разрушить.

— А раз мы понимаем, — спокойно продолжал Эсканес, — то умеем этим вещам противодействовать. Не думай, что ты неуязвим. Не следовало тебе, сын мой, приводить сюда эту штуку. Могут пострадать архивы Департамента.

— Если вы не отпустите моих друзей, я их полностью уничтожу.

— Я уполномочен, Йамаманама, говорить от имени Департамента. Слушай, что он имеет тебе сказать. Мы отпустим трех твоих друзей. Ты останешься.

— Вы отпустите их и отпустите меня.

— Не думаю, — мягко возразил Эсканес. — Думай быстрее, одно мое слово и они умрут.

— Тогда вам нечем будет меня держать.

Пол снова колыхнулся, Йама подогнул ноги, словно на корабле. Эсканес ухватился рукой за край обгоревшей конторки, пережидая тряску. Один из баллонов сорвался, пролетел двадцать этажей и рухнул в книжные стеллажи в дальней стороне башни.