Наследство империи - Наталия Ипатова Страница 38

— В двадцать лет, — сказал Норм, положив вилку и глядя собеседнице в лицо, — ты уверен, что не доживешь до столь глубокой старости,

— Мы все делаем вид, будто у нас есть выбор, — сказал он ей же, но уже в спину. — Для нас это вопрос самоуважения или, если хотите, собственной значимости. Тогда как выбора, в сущности, нет. Всегда найдется тысяча причин, почему мы должны делать то, а не это. И где-то даже проще твердо про себя знать: ты просто не можешь поступить иначе.

Ничего не слышно, зато виден каждый жест, сопровождающий каждое слово. Спорят о важном, о жизненном: женщина наклоняется, безотчетно прижимает руки к груди. И этот ореол света, внешнее проявление пылающего в ней внутреннего огня, окутывает ее, и сразу становится ясно, к чему у них идет.

Я ее теряю.

И не смотреть бы, а не смотреть нет сил. Что она нашла в этом лбе? Центнер мышц? Или, может, она думает, что он лучше ее понимает? Тоже гонится за ребенком. Или это естественное женское сочувствие к раненому? Ага, а теплая дрожь воздуха, когда они сидели там вдвоем, под конусом света, когда его еще не за что было жалеть, а я вел с Патрезе словесную партию в шахматы? Может, им было до тебя дело? Ничего подобного, ты и тогда был только шофер.

— Знаете, — сказала Игрейна сзади, с диванчика, — мне тоже хотелось, чтобы Брюс играл со мной одной. Ну, то есть, не то чтобы хотелось: такие вещи отсекаются моим контрактом. Но я иногда думала, каково это, когда хочется.

— Это как — отсекаются? — Кирилл поставил тарелку на деку и обернулся.

Девчонка сидела на диванчике с ногами и смотрела на него так, будто видела насквозь и забавлялась. Нет, ну женщины, они, понятное дело, инопланетяне. Но не настолько же!

— Как можно отсечь контрактом... ревность? Зависть? И что еще в таком случае включает этот контракт?

— Ничто не может нарушить у Мари чувство исключительности. Она должна побеждать во всех играх, лучше всех одеваться, и все мальчики влюблены только в неё, Спорим, вам знакомо, когда вас все пропускают вперёд?

— Знакомо, предположим. Но это неправильно.

— Разумеется, неправильно. Но таковы правила, против которых мы с Нормом не можем лезть. Мы можем их только обходить. Оставить отпечаток личности, скажем, который наложится на всю ее жизнь. У вас есть такой отпечаток?

Кирилл открыл рот и закрыл его.

— Сколько тебе лет? Нет, по правде?

— Технически — двенадцать. Что же до психики — вы ведь это имеете в виду? — господин отец Мари покупает только лучшее. Его мои харак... рекомендации устроили.

— И ты хочешь сказать, будто бежать вторым номером тебя не раздражает?

— Раздражает?.. Как это?

Кириллу захотелось стукнуть ее за ее улыбочку.

— У него кто-нибудь есть?

— Я не знаю. Я, — Грайни подчеркнула, — не знаю. Это, впрочем, ничего не значит. Норм — он из тех, кто называет кошку кошкой, даже если споткнулся об нее и упал.

— Как это? А!

— Если он считает, что в какую-то часть его жизни не следует совать нос маленьким девочкам, мы и не пролезем, как бы ни любопытствовали. У его контракта тоже есть свои непреложные условия.

— Да-да, я понял, папенька Мари покупает только лучшее. А мне, — решил капитан, ощутив прилив крови к ушам, — этот хмырь по барабану.

— Норм — он хороший.

— Даже слишком. Эй! Идите сюда, я тут ночью кое-чего подсчитал. Вам будет интересно.

Прибежали как миленькие. Игрейна потеснилась на диванчике ради Норма, а Натали прихватила с собой табуретку. Так. О главном надо думать, капитан, о деле, а не радоваться, что диванчик тесен для троих и вот эти двое хоть сейчас не оказались рядом, не соприкасаются плечами и бедрами, обдавая друг дружку жаром.

— Я сразу отказался от мысли, что тут записан код гиперсвязи, — начал он. — Не так уж много в Галактике трансляторов гиперроуминга, и все они контролируются правительствами. Ну, или почти все, если вспомнить Патрезе. В любом случае едва ли посредник может рассчитывать, что у того, кто исполнил заказ, есть выход на связь нужного уровня. Получить-то сигнал можно на любом стандартном устройстве, но упаковать и отправить — для этого нужна станция.

Норм сделал жест, подразумевающий, что технология ему известна.

— Патрезе располагал таким выходом.

— Больше не располагает. И, к слову, если я понял правильно, МакДиармид не собирался пользоваться техническим парком своего старшего партнера. Он назвал детей «своей удачей». Значит, у него есть возможность выйти на покупателя самому. И эту информацию он вычитал в тех же цифрах, которые сейчас у нас на руках. Я все же проверил по справочнику: под такими кодами обитаемые секторы не числятся.

— Это же ничего не значит, — сказала Натали неуверенно. — Вспомните... двенадцать лет назад на Зиглинду напали именно из такого сектора. Того, что считался пустым и использовался как свалка. Станционная форма жизни. Да что там: достаточно прыжкового корабля...

— ...и он будет висеть в ожидании, вдали от всех баз, пока некий Брюс Эстергази не попадет в руки людей, которые не против его продать? Мой мозг отказывается воспринимать великую ценность подобной сделки. Не могу сказать, что такие вещи не практикуются, когда надо передать левый груз или диктатора в бегах. Но это не делается без предварительной договоренности.

— А не могут это быть сами координаты точки выхода?

— Я не знаю ни одной системы, которая могла бы представить их таким образом, а я знаю их все, поверьте.

— Но вы не позвали бы нас, если бы у вас не было никоей идеи, не так ли?

— Вы, Норм, ловите мои мысли на лету. Это, конечно, удобно, но — настораживает. У вас сейчас есть шанс рассказать нам правду. Мы ничего о вас не знаем, кроме того, что вы до невозможности круты. Колитесь.

Торжествующим жестом Кирилл сложил руки на груди. Тому некуда отступать. Некуда!

— До определенного момента моя история не представляет для вас интереса, — медленно произнес Норм, — Я несколько лет провел в тренировочных лагерях. По результатам тестирования был включен в состав особого подразделения Федерации. В реальные боевые действия вступил во время зиглиндианского конфликта. Наше прибытие спасло планету от уничтожения конкурирующей формой жизни.

— Я до сих пор полагал, что Зиглинду спасла стойкость и беспримерный героизм ее Вооруженных Сил, а также нестандартность некоторых решений руководства,

— Вооруженные Силы у них были что надо, — согласился Норм. — И Назгулов, — Натали вздрогнула, — я видел в деле. Впечатлен, что и говорить. Но к моменту нашего прибытия ВКС Зиглинды были настолько истощены, что могли держать только оборону близкого радиуса.

— Да вы бы еще дольше шли!..

— Наше прибытие позволило перенести бои на территорию противника.