Останкино 2067 - Виталий Сертаков Страница 39

– Я бы уволилась. – Она протягивает мне капсулу со свеженьким чипом.

– Что? – До меня не сразу доходит смысл ее слов.

Я ожидал, что Клео попросит больше информации, потребует от меня свидетельских показаний, но она повторяет эти три холодных слова:

– Я бы уволилась, Полонский.

Я снова набираю в грудь воздуха, но постыдно молчу. Мне хочется сказать ей, что подвести Гирина я всегда успею. Также я не скажу Клементине, где и за сколько я раздобыл «стрекоз» и «жуков», Гирин оплатил все из особого нецелевого фонда. Чудеса техники следовало вернуть, их обязательно надлежало вернуть, поскольку даже пассивное владение аппаратурой дальнего слежения означает тюремный срок, но я их не вернул.

Я прячу капсулу и тем же путем выхожу в сырую темноту. Назад я возвращаюсь под проливным дождем. Два часа ночи, почти все купола над центром города распахнуты, и потоки воды врываются в пересохшие улицы. Я прокручиваю в голове сегодняшний вечер и не могу себе простить, что так и не переговорил с Гириным начистоту. Чем дольше я умалчиваю о результатах «собственного» дознания, тем сложнее будет потом выкрутиться. Я твержу себе, что не имел права умолчать о Ксане и событиях в «Ирисе», тем более скрывать от человека, который платит мне деньги. Я казню себя и уже почти готов набрать номер Карловича, как вдруг пиликает частный вызов.

Когда я вижу, кто это звонит, мне почему-то начинает казаться, что домой я сегодня не попаду.

Это Коко.

– Сверни на Обводный, – вместо приветствия выпаливает она, – спустись на платную магистраль, поезжай до вокзала. Там брось машину и поднимайся к выезду со стоянки. Просто стой в тамбуре, я тебя заберу!

– Откуда ты… – Я хочу ей сказать, что не могу постоянно плясать под чужую дудку, и что как раз сегодня по горло сыт гонками и конспирацией, но чертовка уже отключилась.

Ксана меня убьет.

Коко шуршит одеждой, отжимает мокрые волосы. Она совсем не похожа на безумцев, которые носятся по ночным проспектам в поиске дождя, но вымокла насквозь. Единственное вразумительное объяснение этому – Коко совсем недавно была за пределами города и довольно долго пробыла вне машины и вне купола.

То есть она ночью в одиночестве посещала зону риска, куда без чрезвычайной надобности не отправится и вооруженный мужчина. Полонский думает, что у хозяйки «ситроена», в котором он сейчас находится, больше секретов, чем у дюжины профессиональных детективов. Полонский смотрит вниз, его ноги по щиколотку засыпаны розовыми, сиреневыми и пятнисто-леопардовыми тряпками.

– Что уставился?

Для ее хрупкого сложения голос удивительно низкий и хриплый. У Полонского проскальзывает мысль, что Коко недавно прошла «мейкап», в угоду пристрастиям Клео. Она стаскивает через голову свитер, на секунду отворачивается. На спине лиловые следы от плетки.

– Ты же не пинк? – внезапно озаряет его. – Ты же притворяешься?

Коко хохочет, красиво запрокидывая подбородок. Хохочет и расстегивает боковую молнию на шортах. Издалека кажется, что на пальцах самые обычные ногти. Теперь Полонский убежден, что женщина прошла «мейкап», он вспоминает, как об этом вскользь упоминала госпожа подполковник. Клео уважает исключительно тоненьких, изящных блондинок, очень гибких и очень… как бы это помягче сформулировать… очень растянутых и с высоким порогом боли. У Коко излишне тяжелая грудь для миниатюрной талии и слишком торчат соски. В сосках и пупке дырочки от хеви-принта, и на фоне загара заметен светлый треугольник. Она таскала цепь между грудями и промежностью, нарочно загорала с этой цепью…

– Так ты на контракте? – До Януша внезапно доходит смысл ее превращений.

– А как ты думал? – Девушка моется, склонившись над раковиной, раскачивает задом. – Ты думал, я позволю мамочке лупить меня бесплатно?

– Я не думал, что бесплатно, но…

– Ты думал, что белобрысая дурочка позволяет лупить себя по заднице за пару конфетных оберток? Если бы Клео была такой тупой, она просто купила бы ваше персональное шоу. Она получила бы ангелочка гораздо смазливее меня, и ангелочек смотрел бы ей в рот день и ночь. Ведь именно так обещают ваши сраные рекламки, а, котик?

Девушка затягивает себя в «питонью кожу», с удовлетворением проводит помадой по губам и приступает к выбору вечернего скрабстила. Она останавливает выбор на китайских «Огнях дракона», закатывает в капсулы на висках новую обойму и делает пробный пуск.

Полонский зажмуривается: такое ощущение, что в салоне взорвался ящик с петардами. Коко хлопает в ладоши, хохочет и сучит ногами. Похоже, девушку не особо заботит отсутствие нижнего белья. Сетчатая кожа начинается у нее на затылке и спускается до бедер, едва прикрывая пупок, а зубчатые голенища сапог почти упираются в пах.

Полонский давно не сомневается, что малышка Коко совсем не так проста, как показалась на первый взгляд. Дознавателя уже не заботит ее нагота: он впервые встретил человека, заключившего контракт на свободное сожительство. Он слышал о подобных договорных отношениях, но ни разу не читал текст. Вероятно, в тексте договора должно быть указано, сколько раз и с какой интенсивностью можно избивать свою младшую подругу…

Коко в третий раз меняет одежду и обувь, наносит макияж, но в зеркало следит за его лицом.

– Так Клементина подумывала купить перформера? – небрежно спрашивает Януш. – А мне показалось, что «наши сраные рекламки» ее совсем не привлекают…

– Мамочка не любит тех, кто не умеет думать.

– Ах, вот как?

– Ваши рекламки твердят, что вы продаете любовь! – Коко подкрашивает ресницы, сидя по-турецки на ковре. – Мамочке не нужна любовь, ей нужны специалисты.

– И по каким вопросам ты специализируешься?

– Ты зря точишь зуб, котик! Например, я умею разговаривать с грубыми девочками и мальчиками.

– Тебе так не терпится меня поддеть? Тогда не называй нашу продукцию «сраной»! Сколько раз повторять, что я не сценарист, и даже не техник!

– Выпей! – Коко протягивает полную рюмку.

– Я не хочу.

– Выпей, иначе не буду говорить. Ты напряжен, как пружина.

Стоит дознавателю выпить коньяк, девушка немедленно наливает ему вторую порцию.

– Ты не боишься ментов?

– Это моя работа – бояться мамочку, – ухмыляется она. – Ты косишь под дурня или приехал из тайги? Я получаю бабки за то, что правильно боюсь…

– Что случилось в «Ирисе»? Я тревожился за тебя…

– Не смеши меня, котик. Тревожился он… Донна просила передать, что оторвет тебе все, что болтается, если еще раз встретит. Кроме той девчонки Лиз погибла сотрудница из внешней охраны.

– Кто это был? Кто на нас напал?

– Ты не поверишь, котик. Но об этом потом.