Адъютант - Антон Генералов Страница 4

На причале, у трапа, куда мы подкатили на коляске, нас встретил стюард. Он ловко подхватил мои чемоданы, саквояж взял я, Юрка остался с лошадьми, до конца играя роль кучера, а нас с отцом стюард повёл по лабиринтам палуб и трапов туда, где находились каюты первого класса. Билет первого класса, как сказал папа, – это подарок от бабушки. Да, здесь не скупились и старались поразить своих клиентов роскошью и удобством апартаментов на своих лайнерах. Но роскошь была не кричащей. Видно, что здесь потрудились мастера своего дела. В каюте было две комнаты (спальня, гостиная) и ванная комната.

Бросив саквояж и попросив стюарда оставить чемоданы в гостиной, мы вернулись к трапу. Здесь мы на прощание обнялись, и отец сошёл на пирс, к другим провожавшим. Я остался здесь же у борта, наблюдая, как прибывают и поднимаются другие пассажиры. Лайнер шёл с заходами в несколько портов по пути. Кто-то сойдёт в первом порту, а это будет Абоннское королевство. Исмар – его крупнейший экспортный морской порт с ежегодным грузооборотом около 3 миллионов тонн. Расположен в устье специально созданного морского канала, который выходит в Висмарский залив Студёного моря. Оборудован пятью гаванями для различных типов грузов. Обитель купцов, предпринимателей, ростовщиков, разнообразных ремесленников и прочего торгового люда.

Вот эта группа, прибывшая на наёмном фиакре, наверняка сойдёт там. Возглавлял её седой чопорный господин во фраке, с ним было двое помощников или секретарей и гном. Седой господин и гном, не переставая что-то обсуждать, поднялись по трапу, предоставив разбираться с багажом стюардам и помощникам. За ними экипажи начали подъезжать очень часто, и череда пассажиров потянулась сплошным потоком. Большинство было семейными парами, которые решили провести летний отдых на курортах Эгирейской республики, славившихся своей изысканной кухней и тёплым морем. У них багажа было не в пример больше, а некоторые прибыли вместе с прислугой. В этом шумном потоке дам, господ, детей с няньками поднялись на борт и несколько офицеров. Поприветствовав их, я продолжил наблюдение. Основной поток схлынул где-то минут через сорок.

Судно уже готовилось к отходу, когда на пирс прибыл еще один и, похоже, последний пассажир. И какой! Из кареты вышел орк. Да, настоящий степной орк – рослая, более чем двухметровая мускулистая громадина с клыками, выпирающими из нижней челюсти, и зеленоватой кожей. Но не это привлекало внимание, а то, как он был одет. На нём не было привычных для его народа доспехов из дублёной кожи степных буйволов с нашитыми коваными чешуйками. Также не наблюдалось их излюбленных тяжёлых сабель или секиры. Вообще на орке не было ничего, что было бы присуще его народу. А одет он был в добротный, хорошо сшитый костюм, в котором явно чувствовалась рука мастера. Не то что я записной модник, но прожив всю сознательную жизнь в столице, волей-неволей начнёшь разбираться в одежде. Ведь справедливо говорят: «По одёжке встречают, а по уму провожают». Для столицы это правило даже удваивается. В правой руке этот необычный пассажир нес дорожный, обтянутый кожей, чемодан, а в левой – объёмный кофр, и, судя по его размеру, все доспехи и оружие были сложены в него. Из-под пиджака выглядывали массивные золотые браслеты воина, а в ухе была серьга.

Трап слегка поскрипывал под ним, хотя другие пассажиры поднимались по нему спокойно. Взойдя на борт, он протянул билет одному из стюардов, а другому свой чемодан и покинул палубу с невозмутимостью и высокомерием, достойным эльфийского лорда. Хотя пялились (именно так, другого слова я не подберу) на него все: и матросы, и пассажиры, и провожавшие. Но наш попутчик будто бы этого не замечал. Да, похоже, мы будем соседями – он свернул направо, в сторону кормы, к каютам первого класса. И похоже – всё, больше никого не ожидается. Матросы привычно засуетились, убирая трап. Отдали швартовы. Я на прощание махнул рукой отцу и Юрке. И наш лайнер медленно стал отчаливать от причала, влекомый трудягами-буксирами, и двинулся к выходу из порта. Так началось моё заморское приключение.

Наш лайнер по праву слыл хорошим ходоком. Форштевень, как острый нож, вспарывал морские волны. А на палубах и в каютах лайнера текла размеренная жизнь. Здесь было все для того, чтобы пассажиры чувствовали себя как дома. Здесь имелись прекрасные салоны, большая библиотека, парикмахерская, где дамы могли сделать себе изысканную прическу и маникюр. Мы завтракали, обедали и ужинали в салоне, который был отделан орехом и украшен позолоченными барельефами тритонов и нимф, инкрустированных перламутром. Стены в курительном салоне были обтянуты кожей. На стенах салонов и коридоров висели картины с изображениями старинных кораблей и дальних стран.

И через пару дней все пассажиры в той или иной степени перезнакомились. Чопорный господин и гном оказались представителями совета директоров «Златогор-банка». И да, они сойдут на стоянке в Исмаре. Зачем плывут – они не распространялись, но по обрывкам фраз можно было понять, что едут заключать какой-то выгодный контракт. Его пункты они беспрестанно обсуждали за завтраком, обедом и ужином. Офицеры были из 87-го пехотного Его Императорского Величества полка, возвращающиеся из отпусков. Им плыть дольше всех. Полк стоит в Залимаре – единственной нашей колонии.

В прошлом Залимарский эмират был грозой всего южного океана и пристанищем пиратов. Основал его племянник пешеханского султана на восточном побережье Южного материка для торговли с жителями и для контроля за судоходством. Это они так простое пиратство называли. И было это лет эдак двести назад. Поначалу эмират полностью контролировался султаном, но как только племянник твёрдо встал на ноги и были построены порт, форты, цитадель, дяде мило помахали ручкой и заявили, что эмират становится самостоятельным и не намерен платить налоги в султанскую казну.

В Пешеханстве, естественно, взбесились от такой наглости, да и ущерб казне солидный. И послали эскадру. Но ничего у неё не вышло: за те годы, что были у эмира на подготовку, он потрудился на славу. Карателей встретила мощнейшая крепость и форты с более чем тысячью орудий. А высадка десанта ни к чему не привела – с суши было еще хуже, чем с моря. Сплошные джунгли, топкая пойма реки и все прелести, начиная от ядовитых змей и москитов и заканчивая хищными зверями и местными туземцами, у которых с эмиром были очень тесные взаимоотношения. Ну, эскадра постояла, постояла – и убралась не солоно хлебавши.

Еще насколько раз другие султаны пытались посчитаться с мятежниками, но результат был тот же. А эмират зажил. Торговля слоновой костью, золото, рабы, редкие ингредиенты для алхимиков и магов, что можно найти в глубине джунглей, шкуры экзотических животных. Пиратство также приносило хороший доход. Все, кто проплывал мимо, обязаны были платить сбор в казну, а кто не хотел – тех захватывали и беззастенчиво грабили. Потом бедолаги должны были ещё выкупать себя и судно. Если у них не было денег, то требовали, чтобы платило государство, под чьим флагом ходило судно. А когда и государство отказывалось платить выкуп – тут всё было совсем хреново: команду и пассажиров, если таковые были, выставляли на торги. Это всё не нравилось очень многим, и не одно государство посылало эскадры с войсками, чтобы наказать зарвавшихся пиратов, а заодно и прибрать к рукам столь лакомый кусок. Но все обломали зубы об этот орешек.