Большой лес. Многомерность - Василий Головачев Страница 4

– Ничуть, могу привести примеры. Голландская художница Диана Шерер давно экспериментирует с растениями, об этом не раз писали, и добилась того, что трава растёт фрактальными узорами, напоминающими кружева.

– Это как?

– Существует технология управления корнями, так называемая направленная селекция зигот. В подробности я не вдавался, но на Западе всерьёз задумались о выращивании текстиля с заданными параметрами. У них получался вполне приличный оверсайз. Почему бы не попросить Лес, чтобы он вырастил нам курточки и штаны?

Костя издал смешок:

– Дерюгу от Кардена. Да и обувь не помешала бы.

Максим озадаченно потёр пальцем за ухом:

– Обращаться к Лесу только за тем, чтобы он пошил нам куртки?

– Почему только куртки? Я бы позаботился и о выращивании юрт или бунгало для каждого. Что же, мы так и будем спать под деревьями? Уж шалашики-то Лес точно сможет вырастить, если вспомнить, что он создавал заградители в форме шхун и целый город. И ломать ветки для строительства шалашей не придётся.

– Знаете, в этом что-то есть рациональное, – задумчиво проговорил Егор Левонович. – Если мы намереваемся обустраиваться здесь стационарно, стоит обратиться к Лесу с соответствующим предложением.

Максим перевёл взгляд на Веронику, закончившую чистить грибы и направившуюся к беседующим.

– Что скажешь?

– Костя молодец, – серьёзно сказала девушка. – Стоит обдумать конкретные предложения.

– С одеждой?

– И с одеждой, и с обувью, и с палатками. Лес ведь действительно способен построить нам лагерь со всеми удобствами. Просто мы его об этом не просили. Костя подал хорошую мысль.

– Вот! – показал язык Редошкину молодой человек. – Хорошая мысль не приходит в голову абы кому, а я профессионал!

– Профессионал, профессионал, – с иронией проворчал Редошкин. – Кто бы сомневался.

– Хорошо, я включу идею академика в план совещаний с Лесом, – пообещал Максим. – А пока давайте завтракать и собираться в походы. Жора, разберись с нашими запасами, особенно с оружием.

– Уже разобрался – часть в кабине, часть выложил просушиться на поляне по ту сторону. – Лейтенант ткнул рукой в самолёт.

– Пойдём скомбинируем по кучкам, кому что брать. Егор Левонович, что вы там ищете?

– Компьютер, – сказал Савельев. – Улетевшие оставили несколько ящиков, и я точно помню, что в одной коробке лежит ноут.

– О питании к нему подумали?

– Поработает пока на зарядке, потом что-нибудь придумаем.

– Костя придумает, – сыронизировал Редошкин.

– И придумаю! – с энтузиазмом заявил Костя.

– Хорошо, за работу, друзья!

– Эх, в такое тихое утро ничего не хочется делать! – с сожалением проговорил Костя. – Полежать бы на песочке с бокальчиком коктейля…

Максим одарил его многозначительным взглядом, и ботаник бросился к костру помогать готовить завтрак. По пути он толкнул девушку в плечо, и та, вскрикнув, бросилась догонять парня.

– Ах ты, бандит ботанический! Догоню – скальп сниму!

– Сначала догони. – Костя перебежал по другую сторону костра. – Давай, прыгай.

Вероника остановилась, сердито упёрлась кулаками в бока:

– Ты мне ещё попадёшься! Обещал заменитель лука найти, где он?

– Времени на поиски не было, я воевал.

– Все воевали, не ты один. И хлеб обещал.

– Одно хлебное дерево мы нашли, найдём и ещё.

– А замену подсолнечного масла? На чём грибы жарить будешь?

– Почему я?

– Потому что твоя очередь.

Костя бросил в Веронику полуобгоревшую сосновую шишку:

– Это не мужское дело.

Она снова бросилась в погоню.

Максим перехватил взгляд Сергея Макаровича, брошенный на резвящихся молодых людей, в котором промелькнула печаль. Савельев был вдвое старше и намного опытнее остальных и как никто другой понимал, что человек – стадное животное, полноценно живущее, несмотря на интеллект, только в коллективе. И даже группа в семь человек вряд ли может выжить в другом мире, полном непредсказуемых опасностей.

«Но ведь где наша не пропадала?» – пришла неожиданная мысль, и майор улыбнулся.

По вечерам пятниц, за редким исключением, когда то у одного, то у другого возникали рабочие форс-мажоры, они играли на даче Дорохова в подмосковном Братенино в преферанс: сам Дорохов, писатель-историк Ярмошин, полковник Куницын, помощник Дорохова по вопросам снабжения седьмого Управления ФСБ (научные изыскания), а также старый приятель Дорохова, бывший советник министра просвещения Хаев Олег Титович. Хаев был старше Дорохова на двенадцать лет, но при своих шестидесяти шести выглядел если и не мальчишкой, то студентом: небольшого роста, подвижный, с волосами цвета соломы, круглым личиком и голубыми глазами невинного певца какого-либо церковного хора.

Компания эта сложилась давно, лет пятнадцать назад, когда Дорохов ещё служил в погранвойсках, имея звание майора, а Куницын был у него комвзвода. Хаев в те времена работал директором небольшого издательства МОСКЭ, а Ярмошин издавал у него свои книги-бестселлеры.

Познакомились же Дорохов и Хаев в Москве, куда Андрея Тарасовича перевели из Адыгеи по новому назначению, и в ресторане «Каширин» он утихомирил двух буянов, приставших к «певцу церковного хора», видимо, почуяв его беззащитность. С тех пор они дружили и оказались заядлыми картёжниками, не упускающими случая записать «пульку».

Однако в эту пятницу, двадцать первого января расслабиться в компании Дорохову не удалось. Не успел он затопить в коттедже печку (топил дровами, обожая запах березовых поленьев), как позвонил Куницын и виноватым голосом сообщил, что участвовать в игре не сможет: заболела ковидом двенадцатилетняя дочка, надо было возиться с врачами и лечением.

Дорохов, не успевший переодеться в домашнее, посмотрел на часы: стукнуло семь вечера.

– Может, успеешь? Если там ничего серьёзного.

– Жена не поймёт, – шмыгнул носом Куницын, загорелое лицо которого висело фантомом в объёмной глубине вижн-очков. Этот гаджет связи с дополненной реальностью всё больше входил в моду и становился непременным атрибутом молодёжных тусовок, приобретая всё более футуристический вид. Да и «серьёзным» людям он всё чаще заменял смартфоны.

– Услышал тебя, Степан Савельич, – расстроенно вздохнул Дорохов. – Против лома нет приёма. А что, у тебя дочка не сделала прививку?

– Сделала, но что-то не помогло.

– Хорошо, лечитесь, буду нужен – звони. Привет жене. Что у нас по главным делам? Шар не отобрали?