Ученик - Ростислав Корсуньский Страница 4

Вот только обычно на такую маленькую добычу, как я, они заходили по очереди, а сейчас ринулись всей пятеркой. Мой защитник поднырнул под меня так, что я очутился у него на спине, схватившись за плавник, и он поплыл к берегу. Но стремительные хищницы мешали ему. Дель’фий’ин отбивался, хотя со мной на спине он не мог делать это эффективно. Однако даже в такой ситуации он сумел убить одного противника. А потом подоспели родители. Отец наверняка применил ментальную магию, а что сделала мама, я так и не узнаю, но двух оставшихся акул просто разорвало на мелкие кусочки.

Моему спасителю досталось. Очень сильно досталось. Но он все равно довез меня до берега, где я и увидел страшные раны. Родители лечили его, но раны все равно оказались смертельными. Тогда они предложили ему стазис-поле — совместное заклинание, но он отказался, сказав, что очень стар, и ему пора уходить. Однако после смерти родители все-таки поместили в стазис-поле последнего представителя некогда многочисленной расы дель’фий’ин. Я часто приходил к нему, благодарил за спасение, разговаривал. Мне, как ребенку, хотелось, чтобы однажды он ожил и покатал меня по морю; даже казалось, что он внимательно меня слушает.

И вот в новом мире меня снова спасают они. Я сообразил, что ложбинка, в которой я лежал, это всего-навсего место соединения тел двух дель’фий’инов. Повернувшись, я крепко ухватился за плавник, а мой спаситель резко ускорился.

— А-йя-а, — радостно закричал я.

Вот и сбылось мое детское желание, можно сказать — мечта. Впрочем, передвигались мы недолго: находясь на гребне достаточно большой волны, я заприметил остров. К нему мы и приплыли, только обошли его немного, направившись в небольшую бухту. Ветер в данный момент дул с другой стороны, поэтому здесь были тишь да гладь. Стоя по грудь в воде, я обнял дель’фий’ина.

— Благодарю тебя, — сказал я ему. — Знаю, что ты меня понимаешь, и очень сожалею, что не могу пообщаться с тобой. Но ментальные способности у меня откроются только после инициации.

В ответ на мои слова он сказал что-то на своем языке и, вырвавшись из моих рук, нырнул, обдав меня брызгами. Уверен, что сделал он это специально. Я же вышел на берег и отправился обследовать территорию, на которую меня привезли.

Остров оказался достаточно большим — где-то километр в длину и немного меньше в ширину. И необитаемым. Последнее было мне понятно: я нигде не нашел пресной воды. А жажда, между тем, все усиливалась и усиливалась. На самом деле остров был богат продуктами: бананы, еще какие-то вкусные плоды, названия которых я не знал, много птиц, но с питьевой водой все очень плохо. И вот, наконец-то, я увидел кокосовую пальму. Я не умел лазать по деревьям, как Айвинэль, но рядом со стволом свисали какие-то лианы. Используя их в качестве каната, я полез наверх, но не усел подняться и на пару метров, как одна из лиан оборвалась, и я свалился вниз, приземлившись на ноги. И тут на меня сверху полилась струйка воды. Рефлекторно облизнув губы, почувствовал легкий кисло-сладкий вкус. Подняв голову, я увидел, откуда она лилась.

— А вот и вода, — довольно улыбнулся я.

Я быстро нашел конец, упавший на землю, и присосался к нему. Жажду утолил, но и жидкость в растении закончилась. Я стоял некоторое время, держа лиану в надежде, что влага появится снова. Внезапно та съежилась и усохла у меня в руках. Я непроизвольно дернул рукой, и лиана, хрустнув, сломалась. Поднял голову — оставшаяся ее часть выглядела точно такой же. Значит, пользоваться этими лианами надо очень аккуратно, иначе они быстро закончатся. И только сейчас до меня дошло, что я весьма опрометчиво напился соком неизвестного растения — вдруг он ядовитый? От этой мысли меня пробрало, но я не дал развиться отчаянию. Все же навалившиеся на меня события последних лет сказались, и я довольно легко не дал этому чувству завладеть собой. Решил выждать еще некоторое время для подтверждения или опровержения ядовитости лианы.

Мне в очередной раз повезло. Теперь я с огромным удовольствием пообедал фруктами. Я мог поймать птицу — благо, делать силки меня научили, но сырым я мясо есть не смогу. Сейчас передо мной стоял вопрос: как можно пить из лианы, чтобы она не засыхала? Первое, что пришло в голову, — это проделать небольшую дырку и пить через нее. Ножа у меня не было, зато, обходя остров, я заметил какое-то дерево с колючками сантиметров по десять-двенадцать.

Идея моя оказалась стоящей: проколов лиану, я стал пить. Но напиться не успел — отверстие очень быстро заросло. Пришлось проделывать их еще трижды. На всякий случай я пометил растение, из которого пил — так сказать, во избежание. Все дело в том, что эти лианы росли только в одном месте, где их было не так уж много. Я, конечно, специально их не высматривал, когда ходил по острову, но очень уж характерные у них листья, чтобы не обратить внимание. Завтра решил осмотреть все более тщательно.

А вечером началась гроза. Я как раз отдыхал после сытного ужина из бананов и кокосов, которые я сумел нарвать, как вдруг почувствовал влагу в воздухе. А спустя пятнадцать минут началась гроза с молниями, громом и сильным ливнем. От молнии где-то недалеко от меня загорелось дерево, и моей мыслью было: «Как хорошо, что ливень — он потушит огонь». И только спустя минут пятнадцать я сообразил, что огонь необходим мне самому. Прямо под дождем я стремглав побежал к месту, где горело дерево. Сухая пальма уже почти потухла, но я сумел найти угольки, которые берег, как зеницу ока. Когда ненастье ушло, я раздул угли, подложив к ним сухие веточки, обнаруженные в паре метров под кустом с раскидистыми крупными листьями. Так у меня появился огонь.

А утром следующего дня в заливчике я встретился с дель’фий’инами, принесшими мне рыбину, которую я зажарил на огне и с огромным удовольствием съел. На обед мне удалось поймать в силки птицу.

Так я и жил на острове, питаясь фруктами, рыбой и мясом. Каждый день общался с моими спасителями, ставшими друзьями, и очень жалел, что не могу мысленно пообщаться с ними. Еще я поддерживал свою форму, ежедневно делая пробежки вокруг острова, во время которых тщательно всматривался в море, надеясь увидеть судно. Но надежды были напрасны: за все время я так и не увидел даже паруса, ни один дирижабль не пролетал над островом. Хотя у меня специально были заготовлены и сухие ветки, чтобы моментально усилить костер, и влажные, чтобы подать дымовой сигнал.

Но больше всего меня удручало отсутствие эльфийки, к которой за время нашей совместной жизни в гладиаторской школе, а также во время побега, очень сильно привязался. И сейчас не менее сильно скучал. Я даже не знал, выжила она или нет, так как до инициации все мои чувства, умения и навыки были очень сильно ограничены. Инициация. Да, я ждал ее с нетерпением и считал дни, складывая их в семидневные недели, как было принято в этом мире.

По моим подсчетам, уже прошло около двух лет, и она должна была начаться, а я еще не ощутил даже признаков приближения. Со слов отца, волнообразная смена дискомфорта, связанного с ощущением, что я не могу достичь максимума в каком-то деле, легкостью во всем теле, когда мне любая задача по плечу, и является признаком приближения. Это мои магические каналы начинают пульсировать, подстраиваясь под тело. Отсюда и чувство, что не могу чего-то сделать, когда происходит преодоление сопротивления организма. Затем чувство легкости, когда произошла подстройка. Затем происходит следующий этап подстройки, и все начинается сначала. Таких волн должно быть очень много, потому что все происходит медленно и плавно, иначе далеко не все демоны смогли бы выжить после подстройки, если бы она шла большими рывками. Но в силу отсутствия этого процесса я уже начинал подумывать о том, что сам переход сюда и этот мир очень сильно меня изменили, и магом мне уже не стать.