Как я был пособием - Петр Ингвин Страница 4

– Вдруг вы не вернетесь до утра – просто потому, что задержитесь? – задумчиво ввернула Варвара. – А мы уйдем.

– Тогда отправимся вам на перехват. Постараемся не задерживаться. – Я указал на горку корешков принесенных с утра: – Разделите, поешьте.

Кристина сглотнула. И не она одна.

– Себе мы найдем по дороге, – успокоил я команду. – С вопросами все?

– Какой знак подать, если увидим угрозу вам? – осведомилась Варвара.

Гм. Соображает. Об этом я не подумал.

– Пригните крайнее деревце на пригорке, оно стоит выше остальных, от леса его должно быть видно на фоне скалы. Я буду знать, что к нам кто-то идет.

– Если враг двинется сюда, как сообщить, что мы ушли, а здесь вас ждет засада?

Из-за повязки с пращой я вытащил кремень и протянул его Варваре:

– Запалите собранный хворост, мы увидим дым.

– А если снова туман?

Я пожал плечами:

– Тогда не увидим.

Больше вопросов не возникло.

Непросто быть командиром. Столько мелочей, о которых нужно думать заранее…

Поправив на плече гнук, я повел навьюченную пустыми мешками продовольственную экспедицию в сторону далекого леса. На камни и, особенно, на те места, где их не было, мы наступали осторожно, памятуя о прикрытой расщелине. Склон оказался крутым, дальше понадобилась еще большая осторожность, чтобы не соскользнуть. Я постоянно оглядывался. Спутницы всматривались вперед. Высокое солнце слепило слева, не мешая видеть далеко и отчетливо. Жаль, что это работало и в обратную сторону – мы представляли прекрасную мишень для любого, кто мог поджидать в лесу.

– Съедобно. – Я кивнул на ростки под ногами.

Антонина провела по ним носком сапога:

– Такие сухие и хиленькие…

– Если не голодная, не переводи продукт, оставь другим, – выговорила ей Кристина, собираясь рвать зеленый пучок. Видимо, в плену их кормили только вершками.

Неужели жизнь ничему не научила? Пришлось опять подавать пример. Выдернув похожий на недозрелую морковь белый корень, я тщательно обтер его перед тем, как отправить в рот. Джентльменский позыв предложить первый кусок дамам мозг безжалостно придушил. Проходили, знаем, помним… пока. Хорошо бы помнить подольше.

Девочки хором захрумкали, дорога пошла веселей. Мой взор метался по сторонам, стремясь уследить за всеми и за окружающей обстановкой, и постоянно обращался назад. Муки командира: почему не пошел всем отрядом, стоило ли разделяться, когда за нами погоня?

От погони мы как-то спаслись, иначе нас уже догнали бы. Зато, если напоремся на разбойников всего лишь вчетвером, остальные спасутся.

– Помните сигналы?

Со мной может что-то случится, тогда сигналить и принимать информацию придется им, оставшимся. Вышагивавшая со мной плечом к плечу Кристина бойко отрапортовала:

– Один флаг – срочно уходите, два – идите к нам. Если кто-то движется в нашу сторону – согнутое деревце. Если лагерю угроза – костер.

– Откуда взять флаг? – вопросила Антонина с детской прямотой.

Единственная из нас в доспехах и шлеме, из-за своей крупности она выглядела самой взрослой. Внешность обманчива.

Я прокашлялся, не зная, как приступить к объяснению. Разговаривая с Варварой, я имел в виду себя, теперь задумался о вариантах.

– Мы решим этот вопрос, – успокоила меня Кристина, переглянувшись с Майей.

Та едва сдерживала смех.

Многие племена индейцев Амазонки не приняли католичества по глупой причине: не могли верить людям, у которых для обозначения зеленого цвета существовало единственное слово. У самих жителей Амазонии – около трехсот. Сейчас все эти триста, а то и больше, оттенков зеленого составляли наш вожделенный горизонт, играя дополнительными тысячами нюансов.

После основательной чистки шлем на Антонине сиял как самовар, и я забеспокоился, что блики привлекут чужое внимание. В кино спрятавшегося снайпера зачастую выдавало стекло на оптическом прицеле, а у нас тут целый купол на вершине самоходной башни.

– Вас не учили маскировке?

– Но это некрасиво, – скривилась единственная наша обладательница доспехов.

– Тоня, сейчас главное – безопасность, – поддержали меня Майя и Кристина.

Скрепя сердце, Антонина покрыла предмет спора горстью пыли. Остальной металл на ней был тусклым – к нашему счастью, для приведения себя в полный порядок у нее просто не хватило времени.

К лесу мы вышли примерно за два с половиной часа. Усталость брала свое, у царевен подгибались ноги.

– Сидите здесь, – приказал я, остановившись перед внушавшей благоговение зеленой стеной неизвестности. – Не вернусь через полчаса – бегите назад. Если волки – лезьте на дерево. Если враги – подавайте сигнал и спасайтесь.

– Если обожжетесь – подуйте на пальчик, – продолжила мою тираду Кристина, поигрывая локоном. – Чапа, мы не маленькие.

– Если бы.

На вид – еще можно бы согласиться. Но только на вид. Чувственные симпатяшки с выпирающими свидетельствами взрослости, одна из которых даже обогнала меня ростом, имели полное право не называть себя маленькими. Далеко не дети. Но дело касалось выживания. При встрече с врагом соблазнительные выпуклости не помогут. Если только очаровать, чтобы противник потерял дар речи… но где взять такого врага-эстета, чтоб не мечом рубил или за волосы в плен волок, а издали женской красотой восторгался? Даже Варваре, которая в плане внешней женственности превосходила моих большую, тоненькую и плотную спутниц как плазменный экран ламповые кинескопы, не повезло использовать природные козыри на всю катушку. В общем, большой ты или маленький – решают поступки, а не слова. На сем остановимся.

Деревья за спиной сомкнулись. Крадучись и прислушиваясь, я пробежался, где позволяла местность, и продрался, где не позволяла. Впереди, среди лиственного редколесья, действительно сияла оранжевыми точками апельсиновая роща. Не роща, а несколько деревьев, зато в самом соку. Я бросился назад.

Вдруг – запах, чужой, неправильный, что-то напомнивший. Чувства взбурлили, ноги предательски задрожали, захотелось превратиться в невидимку, но меня как раз вынесло в просвет между стволами. Прямо передо мной в такой же оторопелости застыли два мужика, одетые в рубахи, юбки и стоптанные сапоги, в руках – короткие копья, выполнявшие роль посохов. Один чужак был неохватно-крупный, с наивно-добрым лицом несмышленого кутенка, которого невзначай испугали и обидели разом. Он одеревенел у огромного куста в позе вратаря, готового к пенальти. Второй – просто мускулистый, но намного более быстрый. Его копье взлетело в замахе:

– Медленно полоши орушие на землю.

Тон шамкающего голоса, выговаривавшего «ж» как «ш», сквозил неприятностями, расстояние до меня было вдвое меньше, чем от Гордеевских бойников в свое время до волчьей своры, которую такими же копьями вмиг превратили в энтомологическую экспозицию. В аналогичных, как у тех бойников, умениях «немца» (так я окрестил копьеугрожателя за схожий акцент) я почему-то не сомневался, поэтому безропотно сделал, как сказали: отстегнул ремень и скинул перевязь.