По головам - 4 - Ярослав Горбачев Страница 4

—Это выгодно нам обоим. Это хороший вариант. Это правильно.

—Подозреваю, больше всего это выгодно именно тебе…

—Разумеется. Ноитебе тоже. Надо встряхнуть этот мир. Онслишком… Закостенел. Застоялся. Вдревности больным пускали кровь, чтобы вылечить. Сейчас надо сделать так же, нодля всего мира. Нельзя допустить, чтобы онизбежал войны. Надо привести его кэтому заруку ипомочь всё сделать самым правильным образом.

—Тыправ, старый кусок тухлятины!— говорящего перебил ещё один, другой, посторонний голос.

Оба— идевушка, искелет— резко обернулись кстарику, застывшему напротив них.

—Что высмотрите наменя так удивлённо?— старик облокотился напосох, который сжимал вруках, иусмехнулся.— Думаете, так сложно было вас выследить? Я, конечно, потерял много силы… Алтари разрушены, паства разбежалась, ажрец ивовсе остался только один… Ноявсё ещё что-то могу. И, святое разрушение, полностью поддерживаю предыдущего оратора. Вэтом мире стало слишком много порядка! Надо внести внего чуточку хаоса. Это ивмоих интересах тоже. Неменьше, чем вваших.

—Никто незаключит стобой союза, Разрушитель. Тысумасшедший. Неуправляемый. Никто давно тебе непоклоняется, потому что твои действия невозможно предсказать. Тыиздеваешься даже над своими верными последователями!

Старик рассмеялся, исмех его звучал действительно безумно.

—Знаю. Номне плевать! Вывсё равно никуда неденетесь отменя. Потому что ямогу вам всё сломать, очень просто. И… Ты,— Бог Хаоса ткнул пальцем вгрудь девушки.— Руки прочь оттого, что принадлежало мне.

Амазонка вответ рассмеялась.

—То, что упало наземлю— уже ничьё! Попробуй запрети, старый сумасшедший…

—Разрушу. Сломаю.

—Ивсё опять вернётся всостояния равновесия… Нет, тынесделаешь это. Слишком высоки ставки.

—Сделаю, легко. Я— сам Хаос. Уменя своя логика.

Амазонка ненадолго задумалась, потом сказала:

—Ладно. Уговорил. Даю тебе отсрочку… Попробуй еёвернуть. Ноготова спорить, утебя неполучится.

Пауза немного затянулась.

Ябаюкал наруках племянника. Огнедар даже начал улыбаться исмотрел наменя спокойно ибез подозрения, как насвоего. Возможность транслировать эмоции напрямую— отличное подспорье вобщении смаленькими детьми.

Сестра стояла напротив, незная, что говорить ичто делать. Девушка старалась этого непоказывать, ноона была награни. Последние события, что бытам унеё нипроизошло, дались ейнелегко.

Все остальные обступили нас итем более непредставляли, куда себя девать. Кроме троих тамплиеров— нашей неразлучной парочки ителохранителя Снежаны, которые как-то незаметно разошлись встороны изаняли удобные позиции. Непотому, что нам что-то угрожало, скорее просто попривычке.

Повернувшись кЛуцию, япоказал ему наплемянника.

—Для тебя приоритеты меняются. Сэтого момента защита Огнедара… Иего матери— первоочередная задача. Сам я, если что, как-нибудь отобьюсь.

—Но…

—Необсуждается. Сестра!

—Темнозар?

—Тебе надо собрать какие-то вещи перед тем, как покинешь это место навсегда? Мыулетаем.

—Атынехочешь меня спросить— хочу яэтого, или нет?..

—Тыимеешь ввиду— нехочу лияспросить тебя, как высоко тыценишь безопасность своего сына? По-моему, ответ очевиден.

—Асчего тывзял, что стобой ему будет безопаснее? Тыхочешь вернуть нас наИрий, да? Нетам линедавно наше поместье осаждали, асемью перебили? Окончательной смертью?

—Где угодно безопаснее, чем тут. Напланете, где чужие боевики заходят втвою квартиру, как домой. Изабирают… Самое дорогое.

—Номоя учёба…

—Десять докладных только запоследний семестр. Пятнадцать долгов. Два академических отпуска. Несосчитать, сколько прогулов изамечаний. Тебя неотчислили только потому, что казна рода регулярно перечисляла круглую сумму администрации иопределённым людям. Так что неговори, что тыздесь ради учёбы. Нет. Бежала отопеки родителей? Хотела свободы?

—Темнозар. Тыуверен, что…— сестра слегка покраснела ипокосилась наСнежану сеёсвитой, явно имея ввиду, что нестоит обсуждать некоторые вещи при посторонних.

Нояинеподумал замолкнуть.

—Ачего секретничать? Всё, что хотел, ясказал. Хочешь учиться— без вопросов выпишем лучших учителей, учебники. Всё, что захочешь организуем. Только, пожалуйста, занимайся этим вбезопасности.

—Которую ты, как будто, можешь обеспечить…

—Которую яобеспечу. Иянезакончил. Так понимаю, тынеговорила семье отом, что родила, потому что боялась родительского гнева… Что сошлась скем-то состороны, анестем, скем надо, итак далее. Так вот— можешь больше небояться. Твоя семья теперь— только мы, данаш дядя, который ещё неизвестно где потерялся. Ияслова нескажу против, аесли кто-то посмеет— будет иметь дело лично сомной. Что сделано, тосделано. Твоё дело, твоя жизнь. Влюбом случае— всё впрошлом. Теперь нам всем надо сделать так, чтобы твой сын чувствовал засвоей спиной мощь иподдержку сильного рода, членов которого нельзя похищать иубивать просто так. Остальное— неважно.

Сестра пару мгновений внимательно смотрела наменя, будто впервые увидела.

—Тынепохож натого нерадивого брата, про которого мне… Рассказывали.

—Нетыодна удивляешься. Привыкай. Другого небудет. Иявсё-таки непонял— тебе нужны какие-то вещи, или нет?

Помотала головой.

—Нет.

Носказала это она без уверенности. Ипосле недолгого колебания всё жешагнула всторону двери. Недошла— полуобернулась комне.

—А… Кто-то выжил?

Якивнул всторону людей Перовского, которые занимались расследованием. Главный изпары попробовал изобразить налице какое-то подобие сочувствия, носделал это так наигранно, что захотелось подойти идать ему вморду.

—Ксожалению, нет. Всех раненых добили…

Сестра сморгнула.

—Это были… Очень верные люди. Лучшие!

—Конечно. Никто изних так инезаложил тебя инедоложил оситуации. Вениамин покрайней мере точно был невкурсе, про родителей нескажу— уже неспросишь. Это достойно награды. После того, как Мир Мёртвых отторгнет души тех, кто служил тебе— можем взять ихснова. Даже должны будем сделать это.

—Они небудут ничего помнить…

—Небудут. Нолюди-то это всё теже. Если втой жизни проявили себя хорошо— уверен, так жебудет ивэтой.

—Да, Темнозар. Тыправ. Надо будет сделать это.

—Яотправлю Вениамину просьбу. Унего жеесть досье наних?

—Должны быть. Обычно старик подбирал людей сам.

Про себя хмыкнул— для меня управляющий рода был кем угодно, нотолько нестариком.