Дредноут - Чери Прист Страница 4
Дредноут - Чери Прист читать онлайн бесплатно
Внезапно она отпустила руку Салли и метнулась вперед — чтобы вцепиться в Доренса Этватера.
Девушка стиснула его запястья и притянула мужчину к себе, требуя ответа:
— Вы знали его? Разговаривали с ним? Он передал вам что-нибудь для меня? Что-нибудь? Хоть что-то?
— Мэм, я видел его лишь мельком. Его привезли уже тяжелораненого, и он долго не протянул. Может, это послужит вам хоть каким-то утешением. Лагерь — ужасное место, но он там не задержался, уйдя в лучший из миров.
— В отличие от некоторых… от вас, например. — Слова с трудом преодолевали застрявший в горле комок, не выплескивающийся икотой или слезами. Пока что.
— Нет, мэм. Простите меня, но, думаю, вы должны узнать. Даже тело его не вернется домой. Его похоронили в общей могиле близ Плэйнса с дюжиной таких же бедолаг. Но он не страдал долго.
Он ссутулился так, что грудь, казалось, повисла на плечах, как рубаха на вешалке. Словно тяжесть сообщения оказалась слишком велика для столь хрупкого тела. Но если не выдержать ему, не выдержать никому.
— Простите, мэм. Как бы мне хотелось, чтобы новости были добрыми.
Тогда она отпустила его и рухнула на свою скамью, на руки Салли Томпкинс, уже раскрывшей девушке объятия. Зажмурившись и спрятав лицо на груди капитана, Мерси Линч выдохнула:
— Нет. Нет, но вы проделали весь этот путь и все равно принесли их мне.
Клара Бартон и Доренс Этватер поняли, что сейчас самое время уйти. Они удалились молча, огибая двор, решив не срезать путь через госпиталь, направляясь на улицу к дожидающемуся их транспорту.
— Хоть бы они вообще не приходили, — не открывая глаз, сказала Мерси. — Хоть бы я не знала.
Салли погладила ее по волосам:
— Когда-нибудь ты будешь рада, что они явились. Наверное, это трудно представить, но, честное слово, лучше знать, чем гадать. Нет ничего хуже ложной надежды.
— Да, это очень мило с их стороны, — согласилась она со всхлипом — первым вырвавшимся наконец на свободу за все это время. — Они приехали сюда, в госпиталь повстанцев, и все такое. Они не были обязаны это делать. Могли бы просто послать письмо.
— Клара была здесь по делам Креста, — пояснила Салли. — Но ты права. У них трудная работа, однако они ее делают. И знаешь, не думаю, чтобы кто-нибудь, даже здесь, поднял бы на них руку. — Она вздохнула и перестала поглаживать пшеничные кудри Мерси. Непослушные локоны, слишком темные, чтобы девушка считалась блондинкой, вечно выбивались из-под чепца. Вот и сейчас пальцы Салли запутались в них. — Все мальчики, как в синем, так и в сером, [4]— все они надеются, что кто-нибудь сделает это для них: расскажет их матерям и любимым, если они падут на поле боя.
— Наверное.
Мерси высвободилась из дружеских объятий Салли и встала, вытирая глаза. Красные, как и нос. А щеки прямо-таки полыхали алым.
— Можно мне немного отдохнуть, капитан Салли? Просто полежать немного у себя в перерыве?
Капитан осталась сидеть, скрестив руки на груди.
— Отдыхай сколько потребуется. Я скажу Полу Форксу, чтобы принес тебе поесть. И попрошу Анни не тревожить тебя.
— Спасибо, капитан Салли.
Мерси и не вспомнила о товарке, живущей с ней в одной комнате, но мысль о том, что пришлось бы объяснять ей что-то, оказалась невыносима. Только не сейчас, когда мир так странно затуманился, а в горле застрял оцепеневший крик.
Она медленно зашагала к дому, превращенному в госпиталь, не отрывая взгляда от земли и собственных ног. Кто-то сказал: «Доброе утро, сестра Мерси», но она не ответила. Собственно, она едва расслышала приветствие.
Скользя рукой по стене, чтобы за пеленой непролитых слез не сбиться с дороги, она отыскала на первом этаже палату, за которой располагалась лестница. Два слова крутились сейчас в ее голове: «вдова» и «наверх». Пытаясь игнорировать первое, она уцепилась за второе. Да. Надо подняться наверх, в свою каморку в мансарде.
— Сестра! — окликнул ее мужской голос. Хотя прозвучало, скорее, что-то вроде «Сета». — Сестра Мерси?
Не отрывая ладони от стены и уже встав на первую ступеньку, она застыла.
— Сестра Мерси, вы нашли мои часы?
Вопрос на миг привел ее в недоумение; она посмотрела на человека, заговорившего с ней, и увидела рядового Хью Мортона, поднявшего к ней разбитое, но лучащееся оптимизмом лицо.
— Вы обещали, что найдете мои часы. Они ведь не смылись совсем, правда?
— Нет, — выдохнула она. — Не смылись.
Он улыбнулся так широко, что лицо расплылось идеальным кругом, присел на койке, тряхнул головой и потер глаз костяшками пальцев.
— Вы нашли их?
— Нашла, да. Вот, — сказала она, шаря в кармане передника. Вытащив часы, она подержала их мгновение, глядя, как льющийся из окна солнечный свет дарит меди тусклое сияние. — Нашла. Они в порядке.
Костлявая рука потянулась к ней, и девушка уронила часы на ждущую ладонь. Солдат тут же принялся крутить их так и сяк, не преминув поинтересоваться:
— Никто не постирал их, ничего такого?
— Никто не постирал их, ничего такого. Они все еще отлично тикают.
— Спасибо, сестра Мерси!
— На здоровье, — пробормотала она, хотя уже повернулась обратно к лестнице и принялась взбираться по ней, очень медленно, ступенька за ступенькой, словно ноги ее были налиты свинцом.
2Если бы могла, Мерси Линч и второй перерыв провела бы в одиночестве, сидя в изножье своей узкой кровати и перечитывая письма, которые посылал Филипп, когда еще мог писать их. Однако госпиталь — не то место, где можно не торопясь предаваться горю.
К обеду все уже знали, что она стала вдовой.
И только капитан Салли знала, что она стала вдовой янки.
Впрочем, будет ли иметь хоть какое-то значение, если об этом станет известно всем? В Кентукки все так перемешано: голубая трава и серые небеса, разделенные лишь горизонтом. В Вирджинии почти то же самое, и она подозревала, что в Вашингтонском госпитале, куда привозят раненых мальчиков в синем, можно найти тому массу доказательств. Вдоль всех границ люди сражаются по обе стороны.
Филипп дрался за Кентукки, не за Союз. Он дрался, потому что на ферму его отца напали южане и сожгли ее; точно так же, как родной брат Мерси сражался за Вирджинию, а не за Конфедерацию, потому что их семейную ферму за последние десять лет дважды сжигали янки.
Каждый, в конечном счете, бился за свой дом. Или по крайней мере, так виделось ей. Если кто-то где-то еще сражается за права штатов, или отмену рабства, или еще что-нибудь этакое, почему об этом больше не слышно? Первые пять-шесть лет про это еще говорили.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments