Гордость Шанур - Кэролайн Дж. Черри Страница 4

Хэрел оскалилась и поклонилась в третий раз. — Иди, — махнула рукой капитан, и та поспешно удалилась.

Итак. Это тоже был риск, но гораздо меньший. Постояв ещё немного в раздумье, Пианфар отправилась наверх, к себе в каюту, чтобы отдохнуть от запаха дезинфекатора, пропитавшего нижние коридоры.

Закрыв за собой дверь, она прошла в ванную и вымыла руки, тщательно следя за тем, чтобы под когтями не застряло ни кусочка плоти неизвестного, а затем внимательно обследовала бороду в поисках пятен крови и впрыснула себе в ноздри изрядную дозу ароматизатора.

Какое-то странное отупение… Она становилась вялой, как стишо, — в противном случае нарушителю не удалось бы вырваться от неё (старая было не тем словом, которым Пианфар согласилась бы объяснить причину своей неудачи). Замедленность мысли, рассеянность… Она бросилась на чужака, словно распалившийся юнец. А может, она стала просто ленивой? Очень похоже на то… Пианфар потрогала свой живот: пожалуй, пора переходить на более свободный ремень. Определенно, она начала терять форму. Её брат Кохан, привязанный к родной планете, был ещё достаточно силен, ибо постоянные драки самцов за власть, да и пара его собственных вышвырнутых из дома сыновей, являлись прекрасным стимулом для надлежащей заботы о здоровье. Пианфар вдруг подумала о том, как хорошо было бы после доставки «Гордости» в домашний док на Ануурне отдохнуть вместе со своим самцом Кимом в Кахиновых Холмах, на земельных владениях Мана. Там она могла бы вволю насладиться запахом домашнего ветра, поразвлечься на охоте и заодно убрать лишнюю дырочку на ремне, а потом проведать свою дочь Тахи и разузнать о своем сыне: по-прежнему ли он находится в изгнании или кто-то о нём уже позаботился. Мальчик был хорошо воспитан и не забыл бы сообщить матери через Кима или Кохана, что он где-то обосновался. А уж Тахи просто не могла об этом не знать. Взрослая, она жила под покровительством своего отца, среди других его дочерей, у большей части которых не было братьев. Сын Пианфар Кара должен был бы поселиться где-нибудь со своей неимущей женой и предоставить родной сестре законное право заботиться о его благосостоянии, чтобы он мог убраться от греха подальше с дороги отца и дяди. Но Кара был слишком амбициозным, и ему в голову вполне могла прийти дерзкая мысль потеснить дядю… Пианфар заскрежетала когтями: именно по этой причине она всегда боялась отлучаться надолго.

И вот сейчас вся эта история с участием живой контрабанды, сбежавшей от кифов и прорвавшейся на борт «Гордости»… Достопочтенный господин Кохан Шанур, её брат, не преминул бы сказать пару слов о том, до какой же степени нужно было ослабить дисциплину на корабле, чтобы на его борту мог произойти подобный инцидент. А уж что начнётся, если пострадает Хилфи! Эта девочка приобрела слишком много фамильных черт. Она никогда не посвятила бы себя служению брату, даже если бы матушка её таковым и наградила. Хилфи Шанур пар Фаха с детства грезила звездами и всеми силами добивалась от своего отца разрешения полететь к ним. Нынешнее путешествие с настоящим обучением в составе экипажа «Гордости» было для неё столь желанным, что Кохану пришлось сдаться и отпустить свою любимицу навстречу её мечте, несмотря на боль, разрывавшую его сердце при одной только мысли о разлуке с дочерью (что было абсолютно ясно из сопровождавшего Хилфи письма).

Пианфар раздраженно тряхнула головой. Уволить и выгнать с корабля четырех сестриц с потрепанными ушами она могла, не вдаваясь ни в какие объяснения, но везти домой Хилфи, тем более теперь, когда назревала серьёзная ссора с кифами, — совсем другое дело. Во-первых, возвращаться на Ануурн с середины пути было крайне неблагоразумно с финансовой точки зрения. А во-вторых, Хилфи умерла бы от стыда перед своими сестрами, если бы её объявили причиной досрочного возвращения… Да, похоже, Пианфар не оставалось ничего другого, кроме как признать, что она оказалась намертво привязанной к юной чертовке, которая пока хотела лишь того, чего хотят все в этом возрасте, но однажды, вне всякого сомнения, будет назначена капитаном одного из шанурских кораблей, и не исключено даже, что — да отодвинут боги сей скорбный час! — самой «Гордости». Пианфар уже не раз думала о таком исходе: ведь когда-нибудь Кохан состарится, и она тоже… Многие в семье завидовали Хилфи, причём отнюдь не белой завистью. Однако она действительно была лучшей и к тому же самой умной из всех, и до сих пор ещё никто, включая саму Пианфар, не имел ни малейшего повода в этом усомниться. Кому бы из молодых самцов ни удалось впоследствии занять место Кохана, ему следовало быть очень осторожным и ходить перед Хилфи на цыпочках — либо распрощаться со своими ушами, ибо та открутила бы их в два счета.

Может быть, Пианфар стоило отказаться от риска и, молча проглотив горькую пилюлю, просто сдать Чужака первому же кифскому кораблю? По крайней мере вернув его не тем, от кого он в действительности сбежал, она могла бы поднять ужасный переполох среди кифов и вызвать грандиозный скандал на станции. И все же, сделав это, она уступила бы, а разве так она должна была учить юную Хилфи справляться с трудностями — отдавать выгодное приобретение просто из страха перед возможными проблемами?!

Славный капитан вдруг почувствовала себя спокойнее и, ещё раз погладив свой животик, приняла окончательное решение не в пользу отставки, отдыха в горах и нового отпрыска, который портил бы жизнь самцам рода Ман. Пианфар сделала глубокий вдох и улыбнулась: она уже не молода, но ещё и не старуха. Она возьмется за обучение Хилфи и заставит её понять, что в космических путешествиях, к которым девочка так стремится, ей придётся не только чинно расхаживать по коридорам корабля, демонстрируя свои преисполненные важности манеры.

Никто не покидал «Гордость», пока на борту оставалось хотя бы одно невыполненное дело. И Пианфар тоже. Отправившись на маленькую центральную кухню, расположенную справа от перехода, она налила себе порцию джифи из автомата и уселась за стойку, дав своей команде ещё немного времени, чтобы разобраться с Чужаком. Затем она бросила пустую чашку в стерилизатор и спустилась вниз, где её снова окружили отвратительные запахи. Тирен, прислонившись к стене, охраняла дверь в ванную комнату.

— Ну? — спросила Пианфар.

— Мы посадили Чужака туда, капитан. Там его было легче всего вымыть. Хэрел ушла. Шур, Герен и кер Хилфи занимаются погрузкой на причале. Мы подумали, что кто-то должен находиться здесь и следить за пленником.

Пианфар внимательно посмотрела на Тирен — сестру Хэрел, такую же ширококостную и массивную, с хорошо заметными шрамами времен буйной молодости и золотыми доказательствами многих успешных полетов, поблескивавшими в её левом ухе. Если вдруг Чужак вздумает заартачиться, вдвоем они смогут с ним справиться.

— Есть какие-нибудь признаки того, что он оправляется от шока?

— Нарушитель ведёт себя спокойно. Дыхание неглубокое. Он таращится куда-то в пустоту, но я уверена, что он прекрасно осознает всё, что происходит вокруг. Сначала Чужаку было совсем плохо, однако после приема лекарства его состояние заметно улучшилось. Мы пытались, как могли, объяснить ему, что хотим помочь, и, похоже, нам это удалось. А потом он улегся на пол и замер… Теперь он шевелится, только когда мы к нему прикасаемся. Должно быть, абсолютно выдохся.