Тень Сталина - Комбат Найтов Страница 4

– Может быть, мне подставиться?

Сталин некоторое время думал.

– Нет. Они того не стоят. Уберём глупых, а остальным придумаем что-нибудь другое.

– В этом случае, товарищ Сталин, нет надобности что-либо доказывать по результатам переговоров с Англией. Пусть воспринимают как данность. А вам, видимо, стоит показать своё отношение к этим результатам. Глупые сами начнут атаку, а умные станут подлизываться ко мне. И этим выдадут себя. Вы же с самого начала ставили задачу не допустить войны на своей территории, разгромить фашизм с минимальными потерями с нашей стороны. Осталась ещё одна задача – это укрепить наши восточные рубежи. При этом не допустить в Европу ещё одного хищника – США. Две задачи из трех выполнены. Мы ещё и заработали на войне. Помните, в ноябре сорокового я протестовал против демонстрации Су-9 на параде?

– Да. А потом настоял на демонстрации их и Су-12 странам оси, а союзникам показал их только сейчас. То есть ты и сейчас не хочешь демонстрировать силу вероятным противникам, хочешь выманить их из убежищ и жарить слона кусочками. Твои слова! Я их хорошо помню!

– Да, товарищ Сталин. Незачем устраивать свалку, в свалке можно потерять и людей, и технику. Надо добиться преимущества и превосходства над противником до схватки.

Сталин, чуть наклонив голову, смотрел на меня. Когда я закончил фразу, он встал и начал ходить по кабинету. Он всегда так делает, когда обдумывает решение. Видимо, мои предложения расходились с тем, что придумал он. Что сейчас победит в нём: желание побыстрее расправиться с врагами или здравый смысл?

– У тебя, Андрей, богатый военный опыт. Ты умеешь сосредоточить на нужном участке в нужное время нужные средства. Этого не отнять. Мне нравится то, что ты предлагаешь. Это разумное решение. Если мы начнём «свалку», как ты выразился, сейчас, тебя обвинят в том, что ты – английский шпион и действуешь в их пользу. А на самом деле мы с тобой поставили Англию на колени. «Свалка» сейчас действительно не нужна, иначе Англия заколеблется. И куда её понесёт, одному богу известно.

Он снял трубку и сказал соединить его с Поспеловым.

– Товарищ Поспелов, направьте ко мне Кожевникова. – И он повесил трубку. – Что по остальным вопросам, Андрей?

– Требуется некоторое время, чтобы сформулировать их, товарищ Сталин. И определить их последовательность. Мы никогда не сможем встроиться в систему, нами не созданную и не предназначенную для нас. Надо искать варианты.

– Хорошо, Андрей. Но это дело ближайшего будущего!

– Хорошо, товарищ Сталин. Основное внимание я уделю именно этим вопросам.

– Как устроились? И на даче, и тут? Что жена? Митька?

– Митя – просто в восторге. Мама будет учить его плавать! – Сталин улыбнулся. – А Маргарита… Её тяготит бездеятельность, поэтому она решила заняться живописью и переводами.

– Береги их! Иначе останешься, как я, бобылём. Ну, ступай. Приедет Кожевников, мы к тебе зайдём.

Они зашли ко мне в кабинет минут через сорок. Со Сталиным были Вадим Кожевников, подполковник, известный военный корреспондент «Правды», и Иван Ерохин, майор, фотокорреспондент ТАСС. Я с ними познакомился. После этого мы перешли в другой корпус, в Георгиевский зал, где начальник наградного отдела Шверник зачитал указ Президиума Верховного Совета СССР, а Сталин лично вручил мне орден Победы. До и после этого ни одну награду СССР Сталин никому никогда не вручал. Снимки момента вручения, самого ордена, очень богато и красиво оформленного, были опубликованы и растиражированы как по всему Союзу, так и в Англии, и в Америке. Кроме того, было опубликовано довольно обширное интервью, взятое Кожевниковым у Сталина и у меня. В интервью была указана и моя новая должность: первый заместитель Верховного Главнокомандующего. Сталин сказал о моём большом личном вкладе в победу, а я поблагодарил конструкторов и рабочих за создание самых совершенных самолётов и танков, которые позволили разгромить немецкий фашизм. Сталин подробно остановился на предварительных договорённостях с Великобританией и пожелал народам СССР и Соединённого Королевства скорейшей победы над общим врагом. Реакция Лондона не заставила себя долго ждать. В тот же день посол Криппс сообщил, что Великобритания отвергла предложение Гитлера о сепаратном мире и выдвинула такие же условия, как и СССР: безоговорочная капитуляция Германии. США отмолчались, так как понимали, что они ничего уже не успевают сделать.

Северный фронт, после тяжёлых двухмесячных боёв, преодолел мощную оборону гитлеровцев у наших границ и вышел на оперативный простор, заняв город и порт Киркенес. Особенно хорошо действовали огнемётные танки, уничтожая долговременные огневые точки противника. «Кошмар Севера», линкор «Тирпиц», стоял в Альтенфьорде, дожигая последние тонны топлива. Береговые бункербазы немецкого флота Голованов и фронтовая авиация сожгли полностью. Как только стало известно о прорыве немецкой обороны, англичане передали нам около полутора тысяч малых десантных кораблей и больше сотни больших и средних. Три огромных ордера под охраной Роял Нэви вышли в сторону Мурманска. На наши немногочисленные поисковики Бартини легла огромная нагрузка. Мы установили плотный контакт с адмиралом Фрейзером и передавали ему всю собранную информацию о передвижениях и дислокации подводных лодок противника. Потерь избежать не удалось, но они были незначительны: малая осадка десантных судов не позволяла немцам атаковать их торпедами, а артиллерийские возможности подводных лодок серии 7 – довольно скромные, если учитывать фрегаты и корветы Роял Флит. Мы срочно направляли танкеры в порты Севморпути. Папанин просто сбился с ног: такого количества судов Севморпуть никогда не обслуживал. Сталин поставил перед ним очень жёсткие условия: все корабли должны пройти Севморпуть в течение этой навигации. Три ледокола обеспечивали западный участок, ледорез «Литке» и два малых ледокола – восточный.

В этот момент пришло известие, что рейхсканцлер Гитлер повесился в туалете на собственном галстуке. Его обнаружила утром Ева Браун. Своим преемником Гитлер назвал адмирала Рёдера, который находился в этот момент на Севере. Он вышел на связь с вице-адмиралом Головко, командующим Северным флотом, и предложил мирные переговоры. В ответ ему были направлены требования о безоговорочной капитуляции. Были гарантированы жизнь и безопасность членов экипажей кораблей кригсмарине, солдат и офицеров вермахта. Части СС должны были быть интернированы. Рёдер думал неделю. Войска Жукова вышли на французскую границу. Линию Мажино заняли части Гиммлера и приготовились к длительной обороне. В Праге вспыхнуло восстание, войска Конева находились в восьмидесяти километрах от столицы Чехословакии, а Тимошенко с юга в сорока километрах. Первым в Прагу вошёл корпус генерала Свободы и части словацкого ополчения. В Италии повесили Муссолини.

Рёдер капитулировал 1 августа 1942 года. Но части СС ещё около двух недель продолжали сопротивление в бункерах бывшей линии Мажино. Второго августа Голованов, ставший и командующим ВДВ, поднял в небо всё, что могло летать, даже полтысячи устаревших ТБ-3, и произвёл выброску самого массового десанта. Небо над всей Европой украсилось куполами парашютов. Десантники Голованова принимали капитуляцию частей и соединений вермахта. Командир одной из дивизий, генерал Маргелов, освободил из добровольного плена короля Бельгии. Они первыми вошли в Париж, украшенный белыми флагами и флагами довоенной Франции. Правительство Петена во Франции было низложено, власть перешла к генералу де Голлю из Алжира. Голованов перебросил все тяжёлые бомбардировщики на юг Германии и начал применять против эсэсовцев пятитонные бомбы. Пятого августа был подписан Акт о безоговорочной капитуляции Германии в здании Рейхстага в Берлине. Приняли капитуляцию маршал Жуков и специально прилетевшие в Берлин фельдмаршал Монтгомери и генерал Эйзенхауэр. Двенадцатого августа погиб рейхсфюрер СС Гиммлер, и части СС начали сдаваться. Война в Европе закончилась.