Джон - Вероника Мелан Страница 4

А еще вызывал любопытство виднеющийся за его головой на экране фон: белая стена и кусок картины.

В Реакторе нет картин.

– А ты где сейчас находишься?

– Мы сейчас не об этом, не отвлекайся.

Да уж, не дадут сбиться с пути истинного.

– Лучше подумай вот о чем. Помимо физического тела существуют и невидимые – тонкие тела, так?

– Да, – но о них гораздо больше знала Тайра, нежели я. Я знала лишь теорию, она же видела их на практике.

– Какое из тонких тел лежит внутри физического и влияет на него непосредственно?

Вроде бы все на него влияют, даже те, которые лежат вне его контура, но я напрягла извилины.

– Астральное?

– Верно, астральное – тело эмоций. И к астральному же телу относится канальная система – механизм сплетения энергетических сосудов, распределяющих по физическому телу жизненную силу. Там же и местоположение чакровой системы – центров перераспределения.

Все страньше и страньше, сложнее и сложнее. Кажется, Дрейк рано поднял со мной эту тему – мои мозги уже тихо пухли. А «учитель» не замечал выражение лица «ученика-великомученика» – продолжал и продолжал:

– Так вот, Ди, ты практически уже получила ответ на главный вопрос – что влияет на физическое тело так, как ничто иное, если внутри физического лежит астральное?

– Эмоции?

– Верно!

Казалось, еще чуть-чуть, и он зааплодирует – очередная иллюзия. Мерцающие серо-голубые глаза – мудрец, хитрый бес.

– А во что зачастую перерастают неконтролируемые или плохо контролируемые эмоции?

Я в который раз нырнула в недра собственного сознания за ответом и радостно выудила его на поверхность.

– Нервозность? Психологическую уязвимость? Стрессы?

– Умница! Стрессы!

Кажется, я только назвала кодовое слово этого занятия. Хорошо – стрессы. Но ведь все знают, что стрессы не помогают здоровью – что в этом нового? Отовсюду только и слышится: «Не нервничайте, не переживайте, не расстраивайтесь, меньше беспокойтесь…» Тогда почему мой собеседник так искренне и очевидно радуется? Верно, тут есть какой-то подвох. И большой. Не стал бы Великий и Ужасный начинать пустяковую тему, если бы в той не крылся великий смысл.

– Но ведь о стрессах все знают?

– Что знают?

– Ну, что они существуют и негативно влияют на здоровье.

– А как именно, знаешь?

– Негативно.

Я чувствовала себя блондинкой-идиоткой.

С экрана мягко улыбались. Эту улыбку я видела много раз и никогда не могла растолковать – иногда она появлялась в моменты нежности, иногда в моменты критики, иногда безо всякой причины, но каждый раз многое в себе таила. Я же бесконечно дивилась тому, как Дрейку удается оставаться для меня «знакомым и привычным» и в то же время всякий раз быть новым, непознанным. Нет, к этому человеку нельзя было привыкнуть ни за год, ни за десять лет.

– То есть не знаешь, – подвели итог.

Мои глаза стали такими же, как у Смешариков этим утром – крайне виноватыми.

– Поэтому я дам тебе одно задание. Сгоняй в свой мир…

Слово «сгоняй» рассмешило меня – кажется, я научила «плохому» всех в этом мире, притащив множество странных выражений из своего. И каждый раз, когда кто-то вворачивал непривычную здешнему слуху фразу, я не могла сдержать улыбки (и краем сознания задумывалась о сдвиге истории в пространственно-временном континууме. Правда, ненадолго).

– … и купи одну книгу. Ознакомься с ней хотя бы поверхностно, а лучше не поверхностно. У тебя на это будет пара дней.

– Говори название.

– Автор… – Дрейк принялся бороздить невидимые информационные просторы в поисках нужных данных – его брови нахмурились, между ними залегла морщинка. – …Лувсан Гаваа. Название: «Традиционные и современные аспекты восточной рефлексотерапии».

Ого! Мелко не плаваем.

– А зачем мне рефлексотерапия?

– Прочитай, и все узнаешь.

Как обычно.

– А в этом мире схожих книг нет?

– Нет. Здесь, где не течет время, люди не так сильно торопятся познавать то, что лежало в древности. А ваша раса, в особенности китайская, передавала очень сложные и малодоступные теперь знания из поколения в поколение. И в этой книге содержится то, с чем я хотел бы, чтобы ты ознакомилась. Причем, изложено оно очень подробно и последовательно.

– Хорошо. Сделаю.

– Тебе не все сразу будет понятно, но за это не переживай, хорошо? Общая схема выстроится шаг за шагом.

– Угу.

Вот и закончилось, судя по всему, не очень длинное, но нагрузочное занятие этого дня. Прежде чем подняться со стула, я спросила.

– Дрейк, а когда ты вернешься домой?

Его уже кто-то отвлекал – я видела. Времени на ответы оставалось в обрез.

– Не думаю, что очень скоро, но заниматься будем каждый день. В следующий раз через день, как я сказал – из-за книги.

– Поняла. А где ты сейчас?

– На тридцатом Уровне. Здесь нужна корректировка положения места в пространстве, а так же уточнение контуров защитных полей – требуется мое присутствие. Достаточно энергоемкие процессы.

– А мне туда нельзя? Хоть на пару минут?…

Я уже знала ответ. Когда-то мне выдали разрешение на путешествия по Уровням, включая двадцать пятый, но попросили выше пятнадцатого пока не прыгать. И я не прыгала.

– Нет, Ди. Когда будет можно, я скажу.

Ну вот, опять «отсекли». Обиженные глаза маленькой Динки мелькнули и спрятались внутри.

– Значит, скоро не вернешься?

– Нет. Потребуется неделя или больше.

Сначала Тайра, теперь он; я подавила очередной вздох.

– Ди, мне пора бежать.

Его уже звали.

– Да, я вижу. Понимаю. Иди.

Перед тем, как изображение погасло, Дрейк адресовал мне теплый, будто ласковая рука погладила по щеке, взгляд. Я помахала ему рукой.

* * *

Вот я как знала, что не стоило от порога Реактора сразу прыгать домой, вот не стоило! Лучше бы я снова прогулялась пешком, лучше бы занялась длительным и продуктивным шопингом или же совершенно непродуктивно посидела в кафе – так нет же! Есть возможность, надо перенестись сразу в гостиную… – а та-а-ам!

Там, простите, воняло, как в запертом и полном протухшей капусты вагоне, – смачно, густо и совершенно невыносимо. Нет, когда я говорю невыносимо – это значит «невыносимо»! Без преуменьшений. Вниз по лестнице я бежала со слезящимися и одновременно выпученными глазами, заткнутым носом и красная от недостатка кислорода. Зацепилась за перила, забыла, что, наверное, нужно снова куда-нибудь «прыгнуть», запнулась за чью-то обувь у порога, на автомате удивилась тому, что дверь особняка нараспашку.