Программа. Идентификация - Сьюзен Янг Страница 40

Горячая волна пробегает по телу, и не только от близости, но и от сознания, как сильно я его люблю. Он – вторая половинка моего сердца.

– Я тебе никогда не откажу, – шепчу я.

Джеймс улыбается и мягко целует меня, ведя губами вниз по шее и обратно к губам.

– Есть только мы с тобой, – говорит он, – безумно любящие друг друга до конца дней.

Его слова эхом звучали в голове, когда я повалилась на бок в коридоре, утонув в захлестнувшей меня боли.

Я чувствовала чье-то присутствие, но тело точно свинцовое, нельзя пошевелиться. Я попробовала повернуться, но руки что-то держало. Резко открыла глаза. Надо мной возникло лицо. Я закричала, но рука зажала мне рот.

– Тс-с-с, мисс Барстоу, – шепнул Роджер. – Мы же не хотим привлекать к себе внимание.

Я забилась, выворачивая руки, и поняла, что он опять привязал меня к кровати. Я не совсем беспомощна – можно укусить его в ладонь и закричать. Но что потом? Меня начнут лечить заново и не отпустят, пока не убедятся, что я не помню ничего, чего помнить не следует.

Мотнув головой, я стряхнула его руку.

– Что тебе надо?

Он улыбнулся, пройдясь взглядом по моему телу под одеялом.

– Сейчас ты, пожалуй, чересчур взбудораженная, чтобы доверить тебе мои интимные части, – сказал он. – Поэтому сделку я не предлагаю.

Я нахмурилась.

– Тогда что?

– Я хочу, чтобы Майкла Релма отсюда вышвырнули. Но сперва я погляжу, как он будет корчиться.

Безнадежность ситуации обрушилась на меня, как дом.

– Что ты затеял?

Роджер пожал плечами:

– Майкл довольно некстати к тебе проникся… От такого зрелища он потеряет над собой контроль. – С тошнотворной улыбочкой Роджер наклонился ко мне и поцеловал в ключицу, предусмотрительно держась подальше от моих зубов. Он провел языком по моей коже. – Как жаль, – пробормотал он, целуя меня снова. – Можно было так позабавиться…

– Ну да! – зарычала я. – С удовольствием еще раз врежу тебе коленом!

Роджер отстранился, вглядываясь мне в лицо.

– Думаешь, ты победила? – спросил он, дыша мне мятой в лицо. – Пересилила Программу? – Он тихо засмеялся. – Слоун, – прошептал он, – ты ведь кого-то любила, помнишь?

Эти слова оказались больнее любой пощечины. Сердце заболело от острой тоски. Любила? Да, я любила. Кажется, это был…

Роджер отодвинулся с довольной ухмылкой.

– Мне пора, – сказал он. – Майкл сейчас выйдет с терапии. – Он пошел к дверям, но обернулся: – Чуть не забыл.

Он вынул из кармана шприц и воткнул мне в бедро, зажав мне рот, когда я вскрикнула. Через несколько минут у меня поплывет в глазах. Он откинул одеяло, развязал шнурок на поясе моих пижамных штанов и задрал футболку, будто я сопротивлялась.

Я бессильно уронила голову на подушку, а Роджер все смотрел, ожидая, пока я отключусь. Из уголков глаз слезы потекли по вискам.

– Извини, Слоун, что пришлось тебя привязать, – сказал он. – Но ты представляешь опасность для себя самой.

Он утешительно потрепал меня по плечу и вышел.

Меня осторожно похлопали по щеке.

– Слоун, красота моя, проснись!

Легонько пошлепали еще, и я открыла глаза.

– Слава богу, – пробормотал Релм, принимаясь за мои путы. – Что случилось?

– Роджер… – Я поперхнулась. Голос звучал хрипло. – Он…

Релм замер и уставился на меня.

– Роджер тебя…

Он часто задышал, прикрыв меня одеялом. На щеках проступил темный румянец.

– Нет, – заверила я, зная, что он думает о самом худшем. – Он тебя провоцирует. Хочет, чтобы тебя убрали.

Релм так сжал челюсти, что лицо стало жестким, угловатым. Он развязал вторую петлю и принялся растирать мое покрасневшее запястье, присев на край кровати.

– Слоун, – тихо начал он. – Я на несколько дней исчезну, но с тобой все будет в порядке. Я вернусь.

Я вытаращила глаза.

– Подожди… Что?

– Мне нужно, чтобы ты была сильной, – сказал Релм. – Продержись до моего возвращения. – Он встал, глядя на меня, будто не хотел уходить, и вышел, прикрыв за собой дверь.

Голова кружилась, но я кое-как слезла с кровати. Кафельный пол показался ледяным босым ступням. Нащупав дверную ручку, я приоткрыла дверь и увидела, что Релм идет к сестринскому посту, где Роджер пересмеивался с медсестрой. Я хотела закричать, чтобы Релм остановился, но не успела: он размахнулся и врезал Роджеру так, что тот перелетел через стол.

– Майкл! – завизжала медсестра. Релм перепрыгнул стол и схватил Роджера за шею, занеся над ним кулак.

– Какой рукой? – прорычал он.

Щека Роджера на глазах распухала от удара. Я прислонилась к дверному косяку – не держали ноги.

– Не делай этого, Майкл, – сказал Роджер. – Ты нас всех подставишь.

Релм снова с силой ударил его в лицо, и я вздрогнула, не сомневаясь, что он сломал ему нос. Медсестра кричала, требуя прекратить, но вмешаться не решалась, такой разъяренный был у Релма вид.

– Какой рукой ты ее трогал? – повысил он голос, нагнувшись к окровавленному лицу Роджера. Когда хендлер не ответил, Релм схватил его за правую руку и дернул за спину. Щелчок раздался на весь коридор.

Я пошла вперед, но упала на колени. Роджер взвыл, и Релм отпустил его. Ниже локтя рука торчала под неестественным углом. Тут прибежала охрана, и я испугалась за Релма.

Но вместо того чтобы применить тайзеры, охранники остановились. Один помог Роджеру встать, другой взял Релма за плечо, что-то ему шепнул и повел в другом направлении. Релм не вырывался и не сопротивлялся, держась неестественно спокойно для того, кто только что сломал руку хендлеру и его неизвестно куда уводят сотрудники Программы.

– Релм! – позвала я. В голосе прозвучал плач. Что они с ним сделают.

Он оглянулся – глаза расширились при виде меня, но ничего не сказал, коротко кивнув, будто мы о чем-то договорились.

И позволил охраннику себя увести.

Я ждала возвращения Релма. Когда я спросила медсестру Келл, она неодобрительно ответила, что ничего не знает. Без единственного друга я чувствовала себя одинокой и беззащитной. Роджер прав, Программу мне не победить.

На следующий день я увидела Роджера в коридоре в сопровождении охранника. Правая рука у него была в гипсе, на носу повязка, под глазом синяк, злорадно отметила я. В здоровой руке он нес коробку со своими вещами – значит, его карьера здесь закончилась. Меня не вызывали, стало быть, мое имя в этой истории не всплыло. Релм умудрился найти способ избавиться от Роджера.