Тайна Моники Джонс - Кэтрин Блэк Страница 41

– К чему вы ведете? – бесцеремонно перебила я директора Вульфа.

Прозвучало резче и грубее, чем того требовала ситуация, но слушать дальше было выше моих сил. Я сжала губы, давя желание дать волю слезам. Директор Вульф снял очки, протер их и, нацепив снова, мирно сказал:

– К Лили Вайолет.

– Не совсем понимаю…

Я и впрямь совершенно не понимала, что происходит.

– Лили Вайолет – единственная, кто выжил в том несчастном случае с «французами». Все это время она лежала в интенсивной терапии под наблюдением врачей, оно и неудивительно – то, что она пережила, и то, в каком состоянии ее нашла полиция… вся в крови, пытавшаяся оказать своим друзьям первую помощь, хотя там одного взгляда даже самому неопытному человеку хватало, чтобы понять: пути назад нет. Она кричала и билась в истерике, в день похорон у нее произошел рецидив. Чего греха таить – родители Лили выглядят сейчас хуже, чем матери ребят на похоронах. Но на днях Лили стало лучше, ее состояние стабилизировалось, это позволило перевести мисс Вайолет в обычную палату. Возможно, про выписку говорить рано, но в связи со всеми обстоятельствами это не может не радовать.

– И радует! – выпалила я. Почему-то состоянием Лили я не особо интересовалась, знала, что она еще в больнице, но ведь и не задумывалась, каково ей должно быть сейчас.

– Так вот, для чего я вас, собственно, вызвал, – директор Вульф проникновенно заглянул мне чуть не в саму душу, – вы потеряли подругу. Но вы не одна. А у мисс Вайолет теперь никого. Зная, каково это – безвозвратно терять любимого человека, не могли бы вы помочь Лили справиться с ее горем?

Просьба директора Вульфа была самой что ни на есть искренней и правильной. Да только не все так гладко, как ему кажется.

– Понимаете, есть большая вероятность того, что Лили не оценит наш дружеский порыв помочь ей.

– Понимаю, – он серьезно кивнул, – мисс Вайолет никогда не отличалась легким нравом. Только спорт и ребята помогали ей совладать с собой. Но теперь у нее не осталось ничего, кроме параноидальной боязни высоты.

– Я согласна с вами. И мы с девочками поможем ей… постараемся. Завтра пойдем навестить ее в больницу. Это самое малое, что мы можем сделать.

Директор Вульф грустно мне улыбнулся, а я задала мучивший меня вопрос:

– Почему вы не вызвали нас всех? Почему именно меня?

– Уверен, мисс Блэк, вы единственная, кто в равной степени имеет влияние на всех своих подруг. И спасибо вам огромное. Мисс Перегрин я предупредил о вашем опоздании на урок. Если понадобится какая-либо помощь – вы знаете, где меня искать.

Я уже было собралась уходить, когда вдруг изучающе посмотрела на мистера Вульфа.

– Господин директор… могу ли я задать еще один вопрос?

– Слушаю? – вежливо отозвался он, а в глубине его черных глаз я разглядела любопытство.

– То, что вы сказали нам сегодня… вы сами в это верите? В то, что это несчастный случай? С Эмбер?

– Элисон…

– Я не утверждаю, что шериф Хоук давит на вас, но ведь полиция должна в любом случае проявить осторожность…

– Элисон! – директор Вульф спокойно поднял правую ладонь, приостанавливая поток моих слов, после чего как можно мягче сказал: – Мы должны доверять нашей полиции. Ведь не зря Эмброуз является самым безопасным городом на протяжении десятилетий… Понимаю ваш скепсис, – кивнул он, когда я, не сдержавшись, фыркнула, – но до этого сомневаться в их методах не приходилось.

Когда я была уже возле двери, директор Вульф напоследок сказал:

– И Элисон… береги себя.

* * *

– Ни за что! – замотала головой Моника, после чего вонзила вилку в оливку. – Лили нас ненавидит, Элисон, о чем ты только думала, когда обещала директору, что мы ее проведаем.

Дождь уже закончился, после обеда робкие лучи солнца пробивались сквозь серые грозовые тучи в окна столовой. Школьники Эмброуза громко переговаривались, шутили, и только за нашим столом обстановка была напряженной.

– Лили наконец перевели в обычную палату. Но, кажется, кроме родителей ее никто проведывать не будет.

– Сама виновата, – голос Моники казался непреклонным, – была бы в свое время проще, друзья бы сами по себе появились.

– Так и было, пока они не разбились. Две недели назад, помнишь? И как ей сейчас?

– В общем-то, да, – Моника сконфуженно опустила глаза в тарелку с греческим салатом, после чего упрямо сказала: – Но я все равно придерживаюсь мнения, что это не очень хорошая идея.

– А вот я думаю так, – Кэтрин захлопнула свою книгу по синкретизму, сделав закладку из пластинки с анальгином, – Лили – та еще гадина, конечно. Когда умерла Эмбер, она нам и слова соболезнования не сказала. Некультурно как-то. Но это не означает, что мы будем лучше, уподобляясь ей. Четыре лучших друга Лили разбились у нее на глазах. Будет не так уж сложно прийти к ней минут на десять, верно?

Мысленно облегченно вздохнув, я выразительно посмотрела на Монику, та в свою очередь, игнорируя мои взгляды, обратилась к Анне:

– Ньютон, ты что скажешь?

– Что в самом деле будет лучше сходить на выходных к Лили. Но я, как и Моника, считаю, что наши с ней отношения слишком натянуты. Очень удивлюсь, если Лили, даже будучи в самом несчастном расположении духа, оценит наш дружеский визит.

– Тогда зачем мучить самих себя?

– Давайте не забывать, она была лучшей подругой «французов». Добившись ее расположения, мы наверняка узнаем что-то важное про Эмбер.

– Мы воспользуемся Лили? – возмущенно спросила я под неодобрительное цоканье языка Кэтрин.

– Ситуацией, – уклончиво ответила Анна. Выглядела она неважно, синяки под глазами выдавали недосып, а посеревшие щеки делали вид еще более болезненным. Она лениво ковыряла ложкой йогурт, время от времени потирая виски.

– Анна, тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь? Книга отца, школьная газета, постоянно пропадаешь в библиотеке. Место заучки уже занято Элисон, зачем тебе это?

– Все нормально. Так остается меньше время на разного рода раздумия. Ты ведь тоже не зря все свободное время проводишь в музыкалке, Моника.

Я невидящим взглядом уставилась за окно. Золотые листья, вальсируя, опадали на мокрую землю, тонули в лужах. Середина сентября, через месяц в это время мы будем готовиться к Хеллоуину. «Французы» всегда были душой таких праздников. Эмбер шила нам костюмы – ее прельщала карьера Джоан Флеминг [1].

Я чертыхнулась – такие мысли по ночам и заводят меня в лабиринты кошмаров.

– Сходим к Лили в больницу завтра, – Моника провела тонкой ладошкой по волосам. – Узнаем что-то или нет, но наладить контакт постараемся. В конце концов, нет ничего хуже, чем остаться одной.