Ходячие мертвецы. Восхождение Губернатора - Джей Бонансинга Страница 42

– Я твой брат, Филип.

– Это-то меня и пугает, Брайан.

– То есть… я хочу сказать… Я не осуждаю тебя и никогда не буду.

– В чем проблема?

– Да не проблема… я вообще-то хочу сказать, что ценю все, что ты сделал… ты рисковал своей задницей, защищая нас. Хочу, чтобы ты знал. Я это очень ценю.

Филип продолжает молчать, но уже как-то по-другому глядит в огонь. Он смотрит сквозь пламя, и его глаза блестят от нахлынувших чувств.

– Я знаю, ты хороший человек, – продолжал Брайан. – Я знаю это… – Он на секунду умолкает. – Но, кажется, тебя что-то гложет.

– Брайан…

– Погоди, просто выслушай меня. Если не хочешь рассказывать, что там произошло между тобой и Эйприл, – это нормально. Я больше не стану тебя расспрашивать. Но ты можешь рассказать мне все, если захочешь, Фил. Ты можешь мне все рассказать, потому что я твой брат.

Филип обернулся. Одинокая слеза скатилась по его грубому обветренному лицу, и от этого у Брайана все перевернулось внутри. Он не помнил, чтобы его брат когда-либо плакал, даже в детстве. Однажды их папаша нещадно выпорол двенадцатилетнего Филипа хлыстом, и тому пришлось много ночей спать на животе, но и тогда он не заплакал. И вот теперь – впервые – его глаза покраснели от слез.

– Я облажался, дружище.

Брайан молча кивнул. Огонь потрескивает и шипит. Филип не поднимает взгляда.

– Я вроде как… влюбился в нее. Не стану утверждать, что это любовь, но что, черт возьми, тогда любовь? Любовь – это жуткая болезнь. Я так облажался, Брай! У нас ведь могло с ней что-то получиться. Мы могли бы создать настоящую семью, и Пенни была бы счастлива. Но я не смог вовремя остановиться. Она просила остановиться, но я не смог. Я не мог остановиться. Знаешь… дело в том, что мне было так чертовски хорошо! Даже когда она меня отталкивала, я получал удовольствие. Ну что со мной не так? Я знаю, мне нет прощения. Я не тупой… Я просто не думал, что когда-нибудь… Я не думал, что я смогу… Я не думал…

Его голос стих. Тишину нарушало лишь спокойное потрескивание огня в камине.

* * *

Октябрь сменился ноябрем, но отряд Филипа не торопился покинуть уютную виллу. Они решили остаться и взглянуть, какая их ждет погода.

Однажды утром через сады пронесся дождь со снегом. На следующий день убийственный холод сковал поля и уничтожил большую часть фруктов. Но даже эти признаки начала зимы не заставили их стронуться с места. Казалось, эта вилла – лучшая возможность переждать наступающие суровые дни. Здесь было достаточно консервов и фруктов, и при условии, что они будут бережливы, еды хватит на месяцы. Достаточно дров, чтобы не мерзнуть. И никаких кусак – по крайней мере, в непосредственной близости.

В некотором смысле Филипу полегчало, когда он разделил свою постыдную тайну с братом. Брайан хранил секрет, часто думая о нем, но никогда больше не возвращаясь к его обсуждению. Братья перестали подкалывать друг друга, и даже Пенни вроде бы начала привыкать к рутине новой жизни.

В гостиной на втором этаже она нашла антикварный кукольный домик и выделила для себя и своих сломанных игрушек немного места в конце коридора. Однажды Брайан поднялся туда и увидел, что все куклы лежат на полу аккуратными рядками, а возле каждой выложены ее оторванные конечности. Довольно долго он смотрел на этот странный миниатюрный морг, пока Пенни не вывела его из оцепенения.

– Давай, дядя Брайан, – сказала Пенни. – Ты можешь быть доктором… помоги мне собрать их.

– Да, это отличная идея, – ответил Брайан, поднимая одну из сломанных кукол. – Давай починим их.

На следующий день ранним утром Брайан услышал с первого этажа какие-то странные звуки. Он пошел на кухню и увидел Пенни, покрытую мукой и грязью, с заляпанными блинным тестом волосами. Взобравшись на стул, она играла с горшками и кастрюлями. Кухня напоминала зону бедствия. Филип и Ник тоже подошли и какое-то время все трое просто стояли в дверях и наблюдали.

– Не сердитесь, – сказала Пенни, оглядываясь через плечо. – Я потом все уберу.

Мужчины переглянулись. Филип с улыбкой ответил:

– Кто сердится? Мы не сердимся. Мы просто хотим есть. Когда будет готов завтрак?

* * *

Прошло еще несколько дней. Филип решил, что нужно принять некоторые меры предосторожности. Они стали жечь дрова только по ночам, чтобы не было видно дыма. Филип и Ник окружили территорию вязальной проволокой, натянув ее между деревянными столбиками, и закрепили на проволоке консервные банки. Получилась своего рода охранная сигнализация. На чердаке им повезло отыскать двуствольное ружье.

– Пригодится, – довольно сказал Филип, осматривая находку.

* * *

Дни проходили один за другим. Путешественники отсыпались, исследовали сады и собирали уцелевшие фрукты, ставили капканы и один раз даже поймали зайца. Ник вызвался его освежевать и вечером приготовил тушеную зайчатину.

За все это время они лишь несколько раз столкнулись с мертвецами. Однажды, забравшись на дерево, чтобы достать несколько засохших слив, Ник увидел в тени соседнего сада прогуливающийся труп в комбинезоне фермера. Спокойно спустившись вниз, Ник подкрался к мертвецу и вонзил вилы ему в затылок. В другой раз Филип перекачивал горючее из трактора и заметил искореженный труп в водоотводной канаве. Филип отрубил ему голову косой и сжег останки. Проще пареной репы.

Они настолько привыкли к этому дому, что, казалось, могли бы здесь остаться навсегда. Хоть им и снились кошмары по ночам, но ничто так не успокаивало, как мягкий треск поленьев в камине и аромат свежезаваренного кофе, доносящийся с кухни.

Все было бы идеально, если бы не… если бы не навязчивое чувство, что за ними постоянно кто-то наблюдает.

* * *

Брайану снилось, что он потерпел кораблекрушение. Он дрейфовал на самодельном плоту посреди моря крови и внезапно увидел вспышку света. Во сне он решил, что это может быть далекий маяк на берегу, призывающий его, сулящий спасение от этой бесконечной кровавой чумы. Но когда он проснулся, то понял, что видел настоящий свет в реальном мире – крошечный квадратик света, скользнувший по потолку.

Брайан моргнул, и свет пропал. Он даже не был уверен, что видел его на самом деле, но приказал себе встать и подойти к окну. Глядя в черную пустоту, он мог бы поклясться, что заметил автомобиль примерно в четверти мили, поворачивающий в точке, где шоссе встречалось с дорогой к дому. Затем все исчезло, растворившись в ночи.

В ту ночь Брайан так больше и не заснул.

Когда он рассказал об этом Филипу и Нику, те решили, что это был просто сон. Кто бы, черт возьми, съехал с шоссе, а потом развернулся и просто уехал?

Но за следующие полторы недели подозрения Брайана лишь укрепились. По ночам он продолжал ловить проблески медленно движущихся огней на шоссе или в дальнем конце сада. Иногда он даже слышал хруст колес по гравию. Из-за всего этого Брайану казалось, что оставаться в доме опасно. Но он так устал от своих вечных подозрений, не разделяемых остальными, что просто перестал об этом рассказывать. В конце концов, может, они и правы и ему все это только чудится.