Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов Страница 44

Мы молчали, с грустью глядя на угробленный труд множества советских людей, которые с любовью и тщательностью создавали боевую технику, надеясь, что она принёсёт пользу в защите их отечества. Однако дебилоидная кремлядь, эти одурманенные бредовыми идеями всеобщего равенства старпёры, щедрой рукой стали раздавать вооружение налево, направо, каждой обезьяне, пообещавшей со своим племенем макак пойти по пути строительства коммунизма. Зачастую эти же самые мартышки сидели на финансировании ЦРУ, других западных разведок и не собирались слезать с деревьев, чтобы даже сходить по нужде.

В результате миллиарды советских рублей пошли на ветер, а тысячи единиц военной техники оказались трофеями более хитрых аборигенов, тех, кто не собирался расставаться со своими традициями и шагать по пути построения коммунизма. Затем заокеанские хозяева победивших туземцев выбрали себе столько трофеев, сколько хотели, превратив их в мишени на полигоне.

Проехав пару километров, мы обогнули большой холм и выехали на бетонку, протянувшуюся метров на пятьсот, не менее. Пыль почти исчезла, а колонна рассыпала строй – оба «рателя» разошлись по флангам, похоже, чтобы охватить темнеющее впереди капитальное строение из железобетона. БМП-2 наёмников поравнялась с джипом, обгоняя меня, а «центурион», наоборот, приотстал, а затем вообще остановился. Спустя ещё пару минут я тормознул свой «мерс» прямо перед запертыми воротами огромного ангара капитальной постройки, рядом с американским БТРом.

Лейтенант Фридман покинул LAV-25, огляделся по сторонам и, подойдя к ангару, стал громко стучать рукоятью пистолета по металлической створке ворот. Через минуту внутри что-то лязгнуло, и створка ворот медленно поехала в сторону, обнажая внутреннее помещение ангара.

Лейтенанта встречали. Сразу же за порогом ангара стояли двое в форме американской морской пехоты – низенький, можно сказать, коротышка, и среднего роста дядька. Последний, похоже, являлся каким-то местным авторитетом, сразу же задав Фридману несколько вопросов. Лейтенант вступил в беседу, а я обратил внимание, что дядька держится так, словно он минимум генерал или маршал.

– Смотрите, парни, а здесь есть хорошо замаскированные видеокамеры, – указав на угол ангара, произнёс Руденко. – Они нас увидели, когда мы ещё появились из-за поворота.

– Угу. Не мешай, Руслик, – словно про себя, пробурчал Ковалёв. – Хм… Интересно девки пляшут.

– Что там, Миша? – мне с водительского места было плохо видно, что происходит внутри ангара.

– Там наш Мэтт базарит с каким-то младшим чином, причём впечатление, словно лейтенант в подчинении у того типа, – пояснил мой напарник. – Уж поверь, я насмотрелся на подобное, когда служил на складе РАВ.

– Ага, козырной тыловик-снабженец, – догадался я. – Всё знает, всё имеет, а зачастую он главнее самого комдива.

– Мужчины, объясните бедной девушке, что это за зверь такой – козырной тыловик-снабженец? – попросила Марина. – Я ничего не поняла, если честно. А их разговор я не слышу, лишь обрывки фраз.

– Мариночка, позже, когда будем у себя дома, – увидев, как спешиваются бойцы ван Клейста, подобрался я. – Наш выход, парни.

Мы вылезли из джипа, но не стали сразу соваться в ангар, подождали, пока первым представят бельгийца и его отряд. Отряд, кстати, уже собрался у ворот, закончив осмотр ангара с тыла и изучив подходы. Прямо напротив ворот встала БМП-2 наёмников, словно невзначай наведя орудие с блоками НУРСов на внутреннее помещение ангара. Видимо, ван Клейст не полностью доверял лейтенанту Фридману и американским морпехам, либо хотел сразу же показать, у кого на руках все козыри.

– Это русские полицейские, мои союзники, – подозвав нас, бельгиец повернулся к одному из обитателей ангара. – Их кластер оказался по соседству с полигоном. Майор Иванникофф… Капитан… Старший лейтенант… А девушка – их переводчик.

– Мастер-сержант Глейман, – с подозрением сверля нас взглядом, американец всё же пожал мне руку. – Это капрал Джонсон, мой помощник.

– Майор и его парни помогут с погрузкой, – командир наёмников перехватил взгляд собеседника. – Успокойся, Дональд, я им доверяю.

– У нас был чёткий уговор, Жерар, – сварливым тоном произнёс мастер-сержант. – Я сдаю тебе всё хранилище в обмен на соответствующую должность в твоём отряде.

– Дональд, ты бы взял, высунул нос из своего ангара, прогулялся бы по чужому лесу. Лучше всего ночью, когда леозавры выходят на охоту, – в тоне ван Клейста чувствовалась открытая насмешка. – Я держу слово – должность твоя, плюс полное довольствие и прочее. Но отрядом командую я, а не Марсель и не Мортенсон. И я решаю, кто будет нашим союзником, а кого мы сотрём с лица земли.

– Хорошо, Жерар, ты командир, тебе и решать, – не стал спорить Глейман. – Генератор сломался, электричества нет, лифт не работает, поэтому подгоняйте свою самоходку, если не хотите перебирать трос руками. Кто-нибудь из твоих рейнджеров соображает в моторах?

– Человек десять, не меньше, – усмехнулся бельгиец. – Нужна помощь?

– Нужна. Капрал Джонсон покажет, что надо сделать, – всматриваясь вдаль, кивнул мастер-сержант. – Это «центурион», что ли? Подгоняйте его сюда, пусть возьмёт на буксир русский тягач. А лучше – два.

Надо сказать, что без Марины мы бы поняли из этого разговора с пятого на десятое в лучшем случае половину. Девушка перевела всё практически дословно, с подбором аналогичных фразеологизмов из русского языка. Кроме этого, дополнительно сделала свои собственные выводы, которыми поделилась уже на обратном пути.

Итак, судьба забросила нас туда, где обычно не ступает нога русского человека – в ангар для хранения техники и амуниции на полигоне американской морской пехоты. И не просто в ангар (или бокс, как кому нравится), а в старый ангар, построенный ещё во времена «холодной войны», в шестидесятые годы. В те времена, когда строили всерьёз, можно сказать, на века, на случай серьёзной войны.

Набитый разнообразным военным имуществом ангар имел два яруса – наземный и подземный. Для перемещения грузов и лёгкой техники с одного яруса на другой использовался подъёмник-платформа, наподобие того, что ставят на авианосцах. Кроме этого лифта имелась ещё пара бетонных лестниц, ведущих на нижний уровень.

По левую сторону от ворот стояли пять грузовых автомобилей, среди которых выделялся седельный тягач с прицепом-транспортёром для тяжёлой техники. Справа стояли три МТЛБ советского производства, с пулемётами в маленьких башенках, похоже, законсервированные до поры до времени. Сразу за этими тремя машинами стояли ещё четыре трофея американцев – четырёхосные БТР-70, без положенного им штатного вооружения. Позднее выяснилось, что эти машины должны были в ближайшее время послужить мишенями для вертолётчиков корпуса морской пехоты. То тут, то там возвышались штабеля ящиков, причём самых разнообразных габаритов и размеров. Кроме этого, с тыльной внешней стороны бокса стоял трофейный Т-62 без башни, используемый на полигоне в качестве внештатного тягача.

Нас поставили на самый трудоёмкий и очень ответственный участок – с помощью системы блоков и талей вручную поднимать грузы с подземного яруса, а затем набивать ими подъезжающие грузовики. Мы работали не одни, а вместе с тройкой наёмников, которые, похоже, имели поверхностные знания о двигателях внутреннего сгорания. Иначе им бы поручили расконсервацию бронетехники или ещё какую-нибудь относительно сложную работу, связанную с умением крутить гайки.