Мера человек: Выбор - Александр Изотов Страница 44

Хильда стояла напряжённой. Того и гляди, сорвётся меня обнять, но что-то её сдерживало. Рука нервно играла на рукояти кинжала.

— Мы окружены, — прошептала Кицунэ, нервно оглядывая контуры барханов.

Я кивнул и небрежно махнул.

— Всё нормально, это свои. Не пойму, когда это я вас… — и тут до меня дошло.

Макото усмехнулся:

— Скажи, ты использовал тот свиток, что я тебе дал?

У меня перехватило дыхание, побежали мурашки по спине.

И сразу же вспомнились слова Намди, когда я очнулся в Паучьих Оврагов.

«Скажи, как ты позвал того волка?»

Я приложил руку к груди, перевёл взгляд с Кицунэ на Хильду. Талисман Рычка — это скрутка из волос трёх зверей.

Трёх…

Пустынные Скорпионы согласились нас проводить до Каудграда. Путь до него усложнялся тем, что в пустыне были опасные места — даже нашего отряда не хватило бы, чтоб выжить там.

— Предки нашей стаи обозлились после исхода Жёлтых Скорпионов, — объяснял Намиб, — И теперь духи стаи нападают на всех зверей… Даже командор Хорас со своими рыцарями не рискует сюда соваться.

О чём он говорил, я понял, когда увидел на одной из дюн силуэт скорпиона. Огромная тварь, которая могла поспорить размерами с такими же в Проклятых Горах, стояла на песчаной вершине — зной смазывал контуры чудовища, и я не сразу понял, как оно исчезло.

Оказалось, монстр закопался в песок…

— Так они убивают. Им подвластна стихия земли — ты никогда не узнаешь, что под тобой дух стаи. Ты идёшь, и вот тебя уже нет, — хладнокровно рассказывал Намиб.

Из его слов я лишь понял, что пустынные животные обладают отличной маскировкой. Сливаются со стихией, по-другому никак.

Ради интереса я стал сканировать окружающий ландшафт. Да, на том пути, где мы шли, встречалось много каменистых пород, и здесь эти землеройки с трудом бы прокопались.

Значит, им нужен рыхлый и сыпучий грунт.

Рыжие Лисы и Серые Волки всю дорогу молчали. Хильда бросала на меня взгляды, полные недоумения и желания, но обстановка явно не располагала к уединению. К моему собственному удивлению, меня не отпускала мысль о ней — а ведь я просто-напросто соскучился…

Шараза держалась теперь поближе ко второй повозке. Её напрягало и наличие рядом незнакомых зверей, и мелькающие на горизонте твари. Нешипящие, окружившие повозку, держали оружие наготове.

Сначала это чуть не вызвало конфликт, но сотница была непреклонна: «Только Хорас узнает секрет!» Безликий Намди, который вроде как работает на Хораса напрямую, беспокойства не показывал. Значит, доверял.

Намди вообще много не говорил. Насколько я понял, так требовала легенда — никто, кроме меня, и не знал, что он работает на командора.

А Намиб конфликт с Шаразой развивать не стал. Идея о том, что командор может покинуть эти земли, став приором, тоже его не отпускала.

Да и сотница, если честно, стала оказывать пустыннику лишнее внимание. Предводитель бандитов сразу понял, что общение стоит свести к минимуму.

* * *

Я успел переговорить с Макото насчёт свитка.

Мысль о том, что это был за чудесный огромный волк, раскидавший пауков, не давала мне покоя.

Порхающий Кот только удивлённо вытаращил глаза, когда услышал об этом.

«Нужна частица того, кто зовёт, и частица Рыжего Лиса. Это был мой свиток призыва Кицунэ… Эта магия и узоры известны нам с древних времён. Там только вписываешь символ того, кого зовёшь».

Я тогда окровавленным пальцем коснулся амулета, как и говорил Макото. Частица Лисицы в виде её волоса сработала как положено. Впрочем, наличие рядом Волчицы говорило о том, что свиток позвал не только Кицунэ.

«Дрыхну я, значит…», — сказала Хильда, — «Как прямо посреди ночи такой голос шарахнул. Похоже на зов вождя. Я его лишь раз слышала, когда наш Альфа Рагнар ещё владел им».

«А я два раза», — вставил Фолки, потом кивнул на меня, — «Спика разок уже шарахнул им, тогда, в деревне Куниц».

Приключения в Зелёном Приорате я прекрасно помнил. Во время схватки с лучником, командором Морицом, во мне проснулась сила вождя.

Вокатум дукс. Зов вождя, воодушевляющий стаю на подвиги…

«Знаешь, Марк», — сказала вдруг Хали, — «Если постараться, я смогу восстановить тот рисунок. Я имею в виду, расположение размытых узоров».

Ангел пыталась показать мне картинку, но потом сказала, что на это потребуются силы. Поэтому мы оставили это на потом, когда действительно пригодится.

Что-то мне подсказывало, что дух Рычка в образе огромного волка не будет бегать, как по заказу, каждые полчаса.

* * *

Каудград был великолепен.

Когда-то…

Остатки былой роскоши и сейчас производили впечатление своим восточным колоритом. Белоснежные стены и башни огромного дворца были покрыты трещинами, а то и целые куски отсутствовали, но всё так же заставляли щуриться от яркости.

Город стоял в ущелье между двумя горными вершинами, и одного вида было достаточно, чтобы понять: здесь давно не властвовала хозяйская рука. Уж не знаю, что за причина, но ясно одно — проблема тут в головах, а не в предсказаниях.

Наверняка Скорпионы не собираются ничего ремонтировать под предлогом — всё равно мы не хозяева. А Хорас уверен, что он здесь временно, и смысла вкладывать свои силы не видит.

Вот и получаются ничейные земли…

Мы стояли на вершине дюны в часе езды до города. Я попросил задержаться, чтобы подробнее рассмотреть панораму, да заодно поразмыслить, что делать дальше.

Полуразрушенный дворец высился над городскими строениями, как исполин. Дома в Каудграде были низенькими, даже три этажа тут были редкостью. Они лепились друг к другу, превращая улицы в самый настоящий лабиринт.

На одной из гор стояла серая и невзрачная крепость. Намного меньше, чем дворец, но тоже внушительных размеров. Правда, архитектура разительно отличалась, и замок здесь был как бельмо на глазу.

Прекрасно узнавались контуры замка людей в Лазурном Городе. Не удивлюсь, если окажется, что все столицы Инфериора похожи друг на друга.

— Вот она, опухоль наших земель, — Намиб, презрительно фыркнув, показал на крепость.

— То есть, командор не живёт во дворце? — спросил я.

— Спускается для празднований, — усмехнулся пустынник, — Он любит праздновать.

— А вождь?

— Кто?! — Намиб слегка удивился.

— Ваш Альфа, вождь, старейшина? — раздражённо бросил я.

Пустынники переглянулись, Намиб пожал плечами: