Осада - Билл Болдуин Страница 44

— Анастас Алексий, — сказал он, продолжая говорить по-авалонски даже в этот эмоциональный момент, — никто в галактике не уважает твою частную жизнь больше, чем я. И мало кто знает тебя так долго и так хорошо, чтобы понимать, как тщательно ты ее оберегаешь от посторонних глаз. Но пришло время, дружище, когда каждый из нас должен подумать не о себе, а о чем-то гораздо более важном. Так же, как во время первой войны с Облачниками, когда мы с тобой пошли служить на Флот. Понимаешь, Анастас Алексий? Пора снова отдать жизнь общему делу — иначе мы теряем Содеску.

В сумерках, освещенных только огнем камина, Бородов еще глубже ушел в свое кресло, явно перебарывая себя. Наконец он пошевелился и медленно встал, оказавшись лицом к лицу с Урсисом.

— Ты прав, Николай Януарьевич, — сказал он звучным, молодым голосом, которого Брим не слышал у него уже много лет. — Порой избыток комфорта заставляет тебя забывать о том, что ничто не дается даром. Можешь на меня рассчитывать. — Он поднял свой бокал. — Выпей с нами, Вилф Анзор.

— Выпей, — поддержал Урсис, — ибо многое в судьбе Содески будет отныне зависеть от нас.

Захваченный общим подъемом, Брим встал и чокнулся с ними.

— Мы под снегом, под дождем на Содеску все пойдем! — хором произнесли все трое.

— Теперь я начинаю думать, — сказал Урсис, — что, пожалуй, сохраню свою жизнь.

* * *

Пять стандартных дней спустя, 10 гептада 52013, Негрол Трианский назначил обергалитира Найрдуга Зниэга маршалом Лиги и поставил его командовать содескийской кампанией вместо ноф Вобока. Еще через неделю войска Лиги, отдохнувшие и ни в чем не испытывающие недостатка, возобновили свое наступление, вынуждая содескийцев медленно, неохотно отступать.

В следующий стандартный месяц Брим вместе с неразлучным Барбюсом проводил большую часть времени на совещаниях и тактических разборах, места проведения которых были благоразумно рассеяны по всей Громкове. Из-за такого сумасшедшего графика ему, как ни жаль, только два раза удалось поговорить с Маршей Браунинг, да и то наскоро. С Урсисом и Бородовым они совещались еще и вечером, обсуждая сделанное и вырабатывая наилучшие способы взаимодействия космических и наземных сил Содески. Производство новой военной техники быстро увеличивалось — ЗБЛ-4 и ЖМ-2 регулярно поступали с гигантских заводов, расположенных далеко за пределами досягаемости даже самых мощных бомбардировщиков Лиги.

Однажды ранним вечером, после двух долгих, изнурительных совещаний с упрямыми армейскими чинами Брим направлялся на следующее заседание, но Барбюс перехватил его в коридоре.

— Адмирал, — заявил старшина, держа на руке упакованную в чехол форму, — если вы не переоденетесь прямо сейчас, то опоздаете.

Брим потряс головой, пытаясь отсеять пункты своего расписания от биллиона военных сведений.

— Куда опоздаю, старшина? Ах да. Совсем забыл.

— Снова граф Орловский, адмирал. Очередная пирушка с самим великим князем в качестве почетного гостя Такое пропускать нельзя, шкипер. Маршал Урсис и князь Бородов тоже там будут — иначе нельзя.

«И Марша Браунинг», — произнес голос у Брима в голове, но Брим не поддался.

— У меня совещание… не помню только где.

— Я знаю где Принесу извинения от вашего имени и запишу все, что нужно. Вы нуждаетесь в паре метациклов разрядки, адмирал, — очень нуждаетесь.

— Мне одно нужно, старшина, — побыть хоть немного одному.

Но это была не правда, и Брим об этом знал. Ему нужна была разрядка, которую только женщина…

— Я слышал, логийское там высшего сорта, с позволения адмирала.

— Да уж, — сдался Брим. — Орловский подает хорошее вино, в этом ему не откажешь. — И Марша Браунинг рядом с ним у стойки… Она там будет, Брим это знал. Он прикусил губу: она замужем, пропади оно все пропадом! Не надо было вообще начинать эту проклятую КА'ППА-переписку!

— Дайте мне ваш портфель, адмирал, — поторопил Барбюс. — Я приготовил ваш лучший парадный комплект, а переодеться можете вот здесь, в пустом кабинете. То, что на вас теперь, я заберу с собой.

Брим пощупал подбородок. Он работал с раннего утра, а день в Громкове почти в полтора раза длиннее стандартного авалонского.

— Уж очень я колюч для торжественного бала.

— Бритвенный набор в чехле вместе с формой, — невозмутимо заявил Барбюс. — А санузел через шесть дверей налево — там есть и душ, и что хотите.

— Вижу, ты предусмотрел все, старшина.

В конце концов, что может быть между ним и Маршей? Они просто друзья. И даже если они на что-то решатся, пойти им все равно некуда. Притом она замужем.

— Служебная машина ждет вас на улице, — снова вторгся в его мысли Барбюс. — Стартер настроен на ваш флотский кодовый номер. Сделайте себе поблажку, адмирал Окажите услугу нам всем.

— Кажется, последнее время я был немного раздражителен? — спросил Брим, уловив намек.

— От меня вы такого никогда не услышите, адмирал, — заверил Барбюс, закатив глаза к потолку. Брим вручил ему портфель.

— Ладно, старшина. Ты своего добился.

— Вы об этом не пожалеете, адмирал. — Барбюс отдал ему упакованную форму. — Через шесть дверей налево.

— Так точно, старшина! — гаркнул Брим, козырнув ему.

— Это нехорошо, адмирал, — подмигнул Барбюс. — Отдавать честь младшим по званию противоречит уставу.

— Видал я этот устав… — И Брим протянул старшине руку. Почему-то перед глазами у него в этот момент промелькнуло лицо Марши.

Барбюс с усмешкой сжал руку адмирала в своей большой, мозолистой ладони.

— До утра, адмирал.

— До утра, старшина.

— Не слишком раннего, я полагаю?

— Там видно будет…

* * *

Большой Смольный зал во дворце выглядел еще великолепнее, чем запомнилось Бриму. Когда Брим продвигался вместе с очередью ожидающих приема, колонны казались ему еще грандиознее, а дымная, пахучая атмосфера еще более насыщенной электричеством — быть может, последнему обстоятельству способствовало ожидаемое прибытие великого князя. Танцы сегодня были более традиционными, как и музыка — возможно, потому, что большинство младших офицеров находилось на фронте. Но представители высшего громковского общества и теперь, после начала войны, держались с обычной медвежьей помпой, хотя их мир мог того и гляди превратиться в дымящиеся руины.

Несмотря на то, что Брим выбросил из головы все мысли о Марше Браунинг, она то и дело мелькала в его воображении с тех пор, как глайдер доставил его к дворцовым дверям. Продвигаясь вперед с удручающей медлительностью, он начинал чувствовать волнение, которого никак не мог побороть. Теперь всего несколько сановников отделяло его от… Он призвал на помощь всю свою решимость. Никакого больше флирта с замужними женщинами.