Оборотень. Новая жизнь - Марк Даниэль Лахлан Страница 45

– Вы неважно выглядите, дорогая, – заметила дама, – совсем неважно. Уж не сцепились ли вы с этим отвратительным старым волком?

– Думаю, что так и было.

– О, не беспокойтесь. Со мной такое тоже случалось. Я тогда, как и вы, жила в Средиземье и попыталась его призвать. Мне это удалось, но я тогда не понимала, кто я такая.

– Не понимали, кто вы?

– Меня зовут Гулльвейг, – сказала женщина. – Меня считали колдуньей, поэтому я и сама так о себе думала. Однако я не просто колдунья, а нечто большее. Намного, намного большее. Я сон, – заключила она. – Сон бога.

– Какого именно бога?

– Одина. Он обманул меня – или себя, – чтобы самому разрушить судьбу Средиземья и таким образом избежать участи царства богов. И предотвратить их кончину.

– Это кажется мне… – Герти запнулась, не зная, что сказать.

– …ужасным, дорогая, все это кажется ужасным. Но сейчас появились признаки того, что Рагнарок – гибель богов – все же приближается. Впрочем, можно не сомневаться, что Один как главный бог вернется в Средиземье, чтобы этому помешать. В отместку за то, что он со мной сделал, я желаю ему смерти. При этом я уверена, что у него есть на меня виды. А это означает для меня страдания и ужас. Я бы избавилась от него.

– Но ведь в этом чертоге вы в безопасности…

– Нет. Этот чертог принадлежит моему другу. Здесь живут знатные дамы. И половина благородных мертвых. Если он прикажет мне уйти, я сделаю это незамедлительно. О, дорогая, только посмотрите на себя! Вам определенно нужно привести себя в порядок.

Герти, которая и сама чувствовала у себя на шее что-то мокрое, провела рукой, чтобы понять, что это такое. Кровь. Она скользнула пальцами вдоль по горлу и вдруг нащупала глубокую рану. Тогда Герти перевела взгляд на свое тело. Оно было все в крови, а руки, ноги и туловище были покрыты большими страшными порезами.

– Это все волк, – сказала она.

– Он такой негодяй, дорогая, типичный bête noire [24], – заявила Гулльвейг, театрально взмахнув рукой. – Но сейчас вам уже не стоит из-за него беспокоиться. Садитесь к огню, и я расчешу вам волосы.

Герти шагнула сквозь дым и опустилась на табурет. Из небольшой сумочки, висевшей у нее на боку, дама извлекла изумительный золотой гребень, который сиял, словно поток раскаленной лавы. Она подошла к Герти и встала у нее за спиной.

Размеренно водя гребнем по волосам, Гулльвейг запела:

Вижу, кто-то прикован к скале у ручья.Он на Локи похож и ужасен на вид.Рядом плачет Сигюн: жаль ей мужа,Что тяжко страдает. Хочешь больше об этом узнать? [25]

– Я хотела бы узнать об этом больше, – сказала Герти.

Расчесывание действовало на нее успокаивающе, словно гребень посылал приятные щекочущие электрические заряды через кожу головы к позвоночнику. Герти снова приложила ладонь к горлу. И рана, и кровь исчезли. Ее тело опять было целым и невредимым.

– Вот видите, – сказала Гулльвейг, – этот волк причиняет не так уж много вреда. Если знать, как с ним обращаться, он не опаснее обычного щенка.

– Я хотела бы узнать больше. Прошу вас, продолжайте вашу очаровательную песню!

И дама запела вновь:

Дверей пять сотен, и еще к ним сорок в дополненье,Я созерцаю, стоя в этом зале.И восемь сотен ринутся сквозь каждую в сраженье,Коль к битве с Волком люди их призвали. [26]

– А это тот самый волк, которого я видела? – поинтересовалась Герти.

– О да, дорогая. Но боюсь, что в отношении волка все эти фокусы с лучшими воинами – не более чем пустое баловство. К воинам он привык – на самом деле, думаю, он даже считает их чем-то вроде деликатеса. Знаете, в наших краях его называют зверем-убийцей. Мелодраматично, конечно, но я бы сказала, что это очень точно его характеризует. Он был одним из братьев-близнецов, а когда заклятье превратило его в волка, убил своего брата и съел его. Так два превратились в одного. Точнее, три в одного, если считать и волка.

– Все это звучит как-то не очень хорошо.

– Он волк, дорогая моя, и не старается быть хорошим.

Герти почему-то была уверена, что уже видела эту даму раньше. Наверное, она была членом их теннисного клуба в Зальцгиттере.

– А волк не набросится на меня снова? – спросила она.

– Нет, не на вас.

– Уже легче.

– Зато он убьет всех, кто вам дорог. Волк столетиями следовал за вами, время от времени причиняя вам боль.

Герти заплакала.

– Мне показалось, вы сказали, что он не причинит вреда.

– Так и есть. Но он не причинит вреда мне, дорогая, – усмехнулась в ответ Гулльвейг.

Тут Герти расплакалась еще сильней. Сначала она решила, что эта дама – добрая женщина, однако эта шутка свидетельствовала о ее жестокости.

Гулльвейг села рядом с Герти и взяла ее за руку.

– Давайте станем подругами, и тогда ваши беды будут моими, – сказала она.

– Хорошо, – согласилась Герти, обрадованная этим предложением.

– О, какая прелесть, дорогая! – сказала Гулльвейг, прикасаясь к обручальному кольцу Герти. Оно было старинное, с прекрасным бриллиантом, Макс купил его по сходной цене через своего друга по партии. – И раз мы с вами уже подруги, почему бы вам не отдать его мне?

– Не могу. Его подарил мне мой муж. Это знак его любви.

Гулльвейг наклонила голову набок и высунула кончик языка.

– Ваш муж часто дарит вам драгоценности?

– Он человек небогатый.

– Волк убьет его, – уверенно заявила Гулльвейг, и Герти принялась причитать. – Если только вы не захотите, чтобы я вам помогла.

– Да-да, я хочу, чтобы вы мне помогли! – Герти постаралась вытереть слезы и с трудом подавила рыдания.

Наступило молчание. Женщины некоторое время пристально смотрели друг на друга.

– Ну ладно, старая глупая сосиска, что вы хотите, чтобы я для вас сделала? – наконец спросила Гулльвейг.

– А можно убить этого волка?

– Он здесь не просто так, а с определенной целью. Как только она будет достигнута, он уйдет.

– И что же это за цель?

– Спасти богов. Судьбой предопределено, что Один, отец всех богов, умрет от волчьих зубов. Поэтому боги спускаются на землю и повелевают волку обрести свою звериную сущность, чтобы маленькими смертями на земле отдалить грядущую большую смерть. Но время богов на исходе. Вообразите себе, что в результате какого-то сильного колдовства появится возможность контролировать волка и удерживать его от выполнения кровавой работы. Тогда боги умрут. И кто же будет править миром?