Брат для волчонка 3 - Кристиан Бэд Страница 45

— Может, глушилки убрать? — предложил Рэм, вроде бы соскакивая с темы, но на самом деле подходя к ней с иной стороны. — Они услышат наши переговоры, но и мы что-то поймаем. И попробуем понять, где у них центр управления?

— А давай ты всё-таки перестанешь изображать ташипа и просто туда не пойдёшь?

Комбриг снова навис над столом. Глаза у него были такие нехорошие, что Рэма осенило — мальчишки. У него же два заложника!

Пауза затягивалась, и Рэм не знал, что делать.

Он мог сколько угодно рисковать собой, но не пацанами, которые ему поверили. Комбриг мог отдать сейчас короткую команду, и мелочь вообще «пристрелят при попытке к бегству».

Это была известная спецоновская шутка. Отпустить пленника, беги, мол, и выстрелить в спину.

Классический побег… Астахов рассказывал.

Рэм покосился на блёклый маячок Дерена — старшего где-то носило. И нужно было самому принимать решение. Но какое?

Не пойти вечером в башню он просто не мог. Повстанцы не станут разговаривать с «копией» Рэма. Не идиоты. И задание будет провалено.

«У каждого командира, как у хирурга, есть своё кладбище», — говорил мастер-сержант Астахов. Рэм только сейчас понял, что он имел в виду.

Пояснял бы хоть как-нибудь попонятней, зараза!

На запястье комбрига замигал спецбраслет. Красным, настойчиво.

— Я могу выйти из палатки, если что-то секретное? — предложил Рэм, радуясь возможности потянуть время.

И тут же у него самого загорелось сообщение от Доброго.

— Чего там у тебя? — спросил комбриг, мрачно кивнув на огонёк на браслете парня.

Рэм демонстративно открыл сообщение через голорежим, чтобы комбригу было видно, от кого это.

— Сержант пишет, что… — Он замер, осмысливая. А потом прочитал дословно: — «Что из расщелины, которая чуть ниже супермаркета, она у нас на плане была помечена как обследованная, выходят гражданские. Пока прогноз, что в районе сотни, но он не окончательный. Сканер барахлит уже на шести метрах. На четырёх-пяти — показывает что-то плотное, возможно, людской поток. Если так, то, может, и до трёх-пяти сотен будет».

Комбриг кивнул и включил видео со своего браслета.

— Олдмэн! — Лицо говорящего было незнакомо Рэму, но по нашивкам он понял, что это командир соседней бригады. — У нас из-под земли лезут гражданские. Женщины и дети. Это ты накаркал?

«Вот оно, значит, как … Не Нуб, а Олдмэн?» — на автомате подумал Рэм.

А вслух сказал:

— Я думаю, это жест доброй воли советника Асмика. Повстанцы и в самом деле хотят договариваться. И пойду туда я. Занимайтесь людьми, сержант! Их надо кормить и хоть как-то размещать! Приказ понятен? Пацанов не отпускайте пока. Уйдут в развалины, а там сейчас может быть опасно. Но чтобы ни царапины. — Он понизил голос, понимая, что его и так слышно. — Узнаю — убью. — Он встретился глазами с комбригом: — Исполняйте. Мне нужно с разведчиками поработать, не вслепую же лезть.

* * *

Ришат Искаев не был бы координатором Южного крыла Армады, если бы не сумел раздобыть материалы допроса лейтенанта Дерена после посещения им карантинной зоны на Гране.

И уже с некоторым саркастическим удовольствием выяснить, что прикрыл тогда эту миссию от особистов именно комкрыла.

А зачем?

Ришат Искаев поставил себе галочку в многоуровневом голографическом плане расследования «Дела Дерена».

Комкрыла и лейтенанта связывал союз Борге… Что же это за союз?

Запрос в подразделение, давно и успешно работающее с боргелианами, Ришат Искаев направил сразу.

Подразделение это занималось дипломатической разведкой, и подчинялось непосредственно военному министерству.

Но министерство-то осталось на Севере, а подразделение — на Юге. И потому на контакт с координатором его глава пошёл даже с некоторым облегчением.

Бедняга не понимал, кто должен прибрать его к рукам. Нервничал.

Ришат Искаев поговорил с ним нежно. Сам понимал, что слегка виноват — забыл в горячую фазу о дипломатическом шпионаже.

Так что глобальная польза от этой истории с Дереном всё же была. А не просто обострение паранойи.

Да и не обострение сроду!

Координатор открыл сухую короткую справку «от дипломатов» и понял, кого готовили в союзе Борге и почему Империя скромно молчала об этой секте в тряпочку.

Шпионов там готовили.

Высококлассных, знающих обычаи и этикет Экзотики «дипломатов» и «торговых представителей».

Вот же хэдова бездна…

Ришат Искаев развесил над столом документы и торжествующе откинулся на спинку кресла.

Всё сходится! Из Дерена готовили шпиона, потому он так легко и проник в карантинную зону. Как нож в масло!

Ладно бы просто с разведывательной миссией. Но у него нашлись родственники в гнезде предателей.

И какие родственники! Великий Дядя Дома Аметиста!

После смерти старого эрцога Эризиамо Анемоосто, весьма достойно воевавшего с хаттами, именно Предатель стал легитимным наследником!

Дом тогда всполошился так, что альтернативного «наследника» поспешно слепили из дерьма и палок и запустили, как комету.

Звали его Энек Анемоосто, и он оказался генетическим конструктом, вышедшим из рук Ингваса Имэ.

Но истина — она колючая, и пробивает самый плотный мешок, как ни прячь. Наследник умер, а Дерен сумел вывернуться и подставить вместо себя совсем юного выкидыша семьи Имэ, Эберхарда.

Ловок-то как, зараза. Перевербовать бы… Только надо сначала точно определить, на кого он работает? На Локьё?

Ришат Искаев развернул голограмму допроса Дерена. Полистал…

Пилот торгового флота Вальтер Дерен сумел без шума проникнуть в карантинную зону на Гране, пользуясь вызовом родственников на похороны Великого Дяди, и таможня это съела…

Почему вдруг таможня? А потому что парень был торговым агентом «НиZей», и просочился якобы по работе. Умён, ничего не скажешь.

А вот обратно выехать не сумел, и его вытаскивал местный спецон.

К чести Дерена, он ничего не скрывал во время допроса. Прибыл на похороны дяди… Дядя — он же и «дядя» и «Дядя», никакого вранья, верно?

И милые родственники предложили Дерену остаться и дядю этого заместить, стать главой семьи и Дома. А мальчик не захотел…

Координатор рассмеялся и пошёл к шкафчику за коньяком.

Это было прекрасно! Это надо было запить!

Великий Дядя, непризнанный эрцог Дома Аметиста, в гробу видевший это «признание», считал Дерена легитимным наследником Дома!