Остров Колдунов. Часть 1. Шаги Пришествия - Ольга Гордеева Страница 45

– Предместья Неллима, – пояснил иллар. – Видишь, малышка, все в порядке. Не волнуйся больше. Через четыре-пять дней он будет здесь.

Поблагодарив иллара от всей души и бросив в чашу для подношений несколько монет, она торопливо вернулась под Купол Служб. В этот час здесь не было ни горожан, ни детей-учеников. Лейт привычно скользнула глазами по хорошо знакомым изваяниям божеств. Илбар, Феоллон, Ильфейн, Келар… Мысли приходили невеселые. Скоро, скоро все изменится, ждать осталось совсем недолго. Мать торопливо наставляла ее насчет будущей замужней жизни, рассказывая о самых тайных ее сторонах. Лейт внутренне напрягалась, слушая сбивчивые и неловкие объяснения со смесью отвращения и любопытства. Мужчины получают от этого удовольствие, а женщинам остается только смириться да просить в святилищах заговоренные травы, чтобы не умереть родами, оставив детей сиротами… и не рожать каждый год по ребенку. Да еще не в каждом святилище на это хорошо посмотрят.

Она остановилась перед изваянием Тармил. Её изображали зрелой женщиной в простой домашней одежде желтых и коричневых тонов, обязательно – с одной-двумя таффи, в ногах или на плече, с колосьями интара в руках. Плодородие, домашний очаг, дети, здоровье и долгожительство – все эти стороны жизни находились под ее покровительством. Глядя в спокойное, улыбчивое лицо богини, Лейт положила в ритуальную чашу веточку вийлы, предусмотрительно взятую с собой из домашнего зимнего сада. Отойдя назад, взмолилась, путаясь в словах, и то и дело теряя в воображении облик будущего мужа.

«Пусть он будет добр ко мне. Пусть у нас все сложится. Пусть у меня будут дети… Сыновья и дочери. Позволь нам жить долго и счастливо. Позволь нам…»

(Сезон Холода, Майр, 20 тагалов от Карреи)

Доски телеги были оструганы весьма посредственно, мелкие сучки то и дело царапали кожу, причиняя еще большее неудобство. Хотя куда уж хуже. Серое небо сыпало мелким колючим снежком, укрывая трясущихся на открытой повозке пленников леденящим одеялом. Через прорехи на одежде снег налипал на тело, тая и растекаясь по коже омерзительными холодными струйками. Пошевелиться не получалось. Тэйн был старательно связан кожаными ремнями, концы которых оказались прибиты ко дну повозки. Чихнуть нельзя, не то, что с места сдвинуться. Его собрат по несчастью, парень по имени Рек, и вовсе посинел от холода, оставшись в одной рубахе и рваных штанах. Тэйну повезло сохранить ганчи, плотные, непродуваемые, но вот от рубашки остались одни лохмотья. Рукава оторвали сразу же, чтобы все честные люди видели клеймо иллара. Он держался с помощью проклятий, которые выплевывал сквозь зубы на каждой колдобине, и призрачной надежды на месть.

Должны же они хоть когда-нибудь развязать ему руки… Он им объяснит, что такое настоящий островной колдун, не пожилой почтенный илон, всю свою жизнь проводящий под Куполом служб и в классной комнате! Он приготовил целую серию трюков, которая должна помочь ему освободиться из плена и благополучно уйти от преследования. Однако для их исполнения требовались руки, свободные от пут, а именно этим он и не мог похвастаться. Кисти рук онемели и не шевелились. Он их не чувствовал, будто их вообще не существовало.

Да уж… Попал так попал… Хорошо еще хоть жив. И на том спасибо…

На самом деле ему сказочно повезло. Еще несколько дней назад Ройга бы сожгли на костре на главной площади столицы, перед магистратом, а Река, соседа по камере, воришку, у которого нашли множество ка-эль, стянутых им из разоренных святилищ, повесили бы на соседней с кострищем виселице, как приспешника колдунов. К счастью, королева Нэлла, обеспокоенная все возрастающими беспорядками, запретила публичные казни в городе. Магистрату и Радетелям было приказано найти другой, менее демонстративный способ казни. Городские власти нашли выход остроумный и оригинальный. В полудне езды от города находился Дьяволький Каньон, место, проклятое всем светлым пантеоном телларианских богов Легенды гласили, что именно эту древнюю, как сам Наземный мир, трещину в земле облюбовали все семеро небесных дьяволов, наведываясь туда для развлечений. Ни одно существо, попав в Дьявольский Каньон, никогда не выбиралось оттуда живым. Поговаривали, правда, что часть из них, пройдя Каньон насквозь, принимали облик кого-нибудь из дьяволов и возвращались к людям, чтобы жестоко отомстить за пережитый ужас. В магистрате решили, что смерть в каньоне будет ничем не хуже сожжения на костре, и вот уже несколько дней подряд по южной дороге отправлялись одна-две тюремные повозки. Пока что ни один из сброшенных туда людей не вернулся, ни в человеческом, ни в дьявольском обличье.

С упоминаниями о Дьявольском Каньоне Тэйн столкнулся еще дома, в Эргалоне. По одной из версий, Каньон образовался вследствие взрыва находившихся в том районе хэльдов. Причины взрыва остались неизвестными. Автор манускрипта подробно описывал образовавшееся на месте взрыва длинное и глубокое ущелье, похожее на трещину в земной коре, и некоторые аномальные явления, которые ему удалось заметить во время попытки туда спуститься. К счастью, он смог выбрался оттуда, пробыв на дне ущелья всего несколько минут: их ему хватило, чтобы оценить опасность и не рисковать. Его быстро подняли наверх, однако один из блуждающих осколков скалы успел ударить его по ноге. Пока его вытаскивали, со дна Каньона появились призраки небесных дьяволов и кружились вокруг него, пока он не поднялся на поверхность.

Каким-то чудом оба добытых артефакта остались при Ройге. Точнее, чудом это не было: здесь, в Майре, все вещи, найденные у колдуна, считались проклятыми, как и он сам, и подлежали сожжению вместе с ним. Поэтому оба камешка благополучно лежали в кармане ганчей, и он все еще почему-то надеялся на спасение. Рассчитывать можно было только на себя. Мучительно, до мелочей вспоминая увиденное в хэльде и собственное состояние панического страха, Тэйг пришел к выводу, что с Джерхейном и Вельгом случилось нечто неожиданное и неприятное, иначе за три дня, проведенные им в тюрьме, они нашли бы способ дать о себе знать. Вельг бы попытался связаться с ним через хэльд Окно, тот, что на окраине города, да и Джерхейн точно бы что-нибудь придумал. Но ни один из них так и не объявился, а значит, случилась беда.

Воришке, казнить которого тоже собирались сегодня, одновременно с ним, было худо, его сильно избили при аресте. Сейчас, лежа стянутый до неподвижности на голых досках, он уже перестал дрожать от холода. Ройгу, конечно, было не легче, избитое тело болело как никогда, по молодости он и не думал, что у него вообще может что-то болеть, да еще так сильно, однако злость каким-то образом заглушала эту боль, превращая ее в горячую жажду мести. Она согревала не хуже одежды. Оставалось только терпеливо ждать, пока его палачи доберутся до своего Каньона и развяжут ему руки. Или хотя бы отвяжут его от телеги…

К Каньону они подъехали только к середине дня, когда снег перестал сыпать, сквозь серые облака проглянуло тусклое солнце, а в разрыве между тучами на севере показался багровый с золотом Остров. Глядя на ненавистный красно-лиловый шар, Ройг поклялся добраться до истинных виновников случившегося, но потом, выругавшись вслух, сообразил, что для начала неплохо было бы выжить в этом дьявольском Каньоне. Да хотя бы не околеть от холода по дороге.