Раскаленная броня. Танкисты 1941 года - Максим Кисляков Страница 45

– Я, это, к Демину пока схожу, – произнес он спешно и быстро удалился, через мгновение серо-стальной танковый комбинезон исчез за близлежащими кустами.

Пограничник проводил его взглядом, улыбнулся и обратился к Протасову:

– Я чего, собственно, лейтенант, к тебе пришел. Дело есть. Серьезное.

– Я готов, товарищ капитан! – с готовностью произнес Игорь, быстро закинув оставшиеся крошки в рот и спешно прожевывая.

– Ну тогда иди за мной, в землянку к комиссару. Там все подробные инструкции получишь.

Игорь последовал за пограничником. Вновь у двери в землянку к комиссару перед ними вырос часовой, вытянулся и козырнул. Пограничник вновь отмахнулся привычным «вольно!» и потянул дверь на себя, та жалобно скрипнула, с готовностью поддалась. Командиры шагнули в полутьму землянки.

Комиссар Станкевич буквально нависает над картой, руки расставлены широко и, словно массивные колонны древнегреческого храма, упираются в стол.

– Товарищ комиссар, разрешите? – сразу с порога обратился пограничник.

Комиссар поднял глаза, Игорю показалось, что синяки под глазами стали еще больше, а морщины глубже.

– Да, да, – произнес Станкевич и вновь опустил глаза на карту.

Пограничник вместе с Протасовым подошли вплотную к столу. Игорь смог разглядеть, как на карте появились какие-то новые пометки, кружки и пунктирные стрелки. Комиссар, будто почувствовав интерес Игоря, посмотрел на него.

– Быстро, однако, меняется обстановка… – устало проговорил комиссар и опустился на скамью, лишь чуть слышно скрипнули сапоги. – Очень быстро…

– Отступаем?

– Да, фронт еще откатился. Минимум на 30 километров восточнее.

– А контрудара не намечается? Хотя бы сдерживающего?

– Какой там… – Комиссар махнул рукой и схватил голову двумя руками, глаза бесцветными стекляшками смотрят на оплывшую свечу, подрагивающий огонек отражается в зрачке. Слышно, как в углу скребется мышь. – Так что готовься, капитан, к лесной жизни. К нашим уже своими силами вряд ли выйдем… – Комиссар продолжил как завороженный смотреть на огонек свечи. Но вскоре спохватился, посмотрел на Протасова: – Но я о другом, лейтенант, хочу поговорить. Есть серьезное задание. Поможешь?

– Так точно! – с готовностью произнес Игорь.

– Ну, так, значит, задание такое. Сегодня вечером, до захода солнца, нам нужно проникнуть в город. Ваша задача – сработать как прикрытие.

Игорь сдвинул брови.

– Разведка?

– Не совсем. Нужно кое-кого встретить…

Игорь внимательно посмотрел на комиссара, потом на пограничника.

– Прошу прощения, товарищ комиссар, не совсем ясна задача.

– Нужно сопроводить одного человека в город, прикрыть его и вернуть обратно, – вставил пограничник. – Чего уж тут непонятного?

– Да, именно так, лейтенант. У нас в отряде есть один из местных. Проводник. Зовут его Степан Захарыч, он из местных.

При этих словах пограничник прыснул смехом. Волна стыда неприятно кольнула Игоря, он потупился.

– Чего такое, лейтенант? – недоуменно спросил комиссар.

– Да так, товарищ комиссар, – за Игоря ответил пограничник. – Уже познакомились они…

– Да? Ну вот и хорошо.

Комиссар кашлянул в кулак и продолжил:

– Так вот, Степана Захаровича нужно сопроводить в город. В случае чего – прикрыть. Но это в крайнем случае, – комиссар бросил взгляд на капитана. – В самом крайнем случае, товарищ Сорокин. Это ясно?

– Так точно, товарищ комиссар!

Комиссар перевел взгляд на лейтенанта.

– Так-с, сопроводите, значит, Захарыча до города. Там, в городе, вас будет ждать второй человек, он вам передаст часть груза. И исчезнет. Вы примете груз и отойдете вот в это место, – комиссар указал желто-зеленую область на карте. – Места там тихие, вас точно никто не обнаружит.

– Ясно, – кивнул Протасов. – А что за груз, товарищ комиссар?

Комиссар покосился на капитана, потом произнес:

– Нужный, лейтенант, нужный!

Станкевич выдохнул и продолжил:

– Значит, так-с, в этом месте будете ждать нашего Степана Захарыча. Он пробудет в городе до утра, так что придется переночевать под открытым небом.

– Ну, это не проблема, – отозвался пограничник. – Даже полезно. Свежий воздух…

– Да-да… Там встретите нашего Захарыча и отправитесь обратно. Вроде все, – комиссар сделал паузу и прибавил: – Да! И не забывайте – в городе немцев как грязи. Поэтому никуда не суемся, встречаем нашего человека в условленном месте и пулей обратно! Вот такое задание, лейтенант. Ну, справитесь?

– Так точно, товарищ комиссар!

– Я тоже так думаю. Сложного ничего нет, тем более твои бойцы посвежее наших-то будут. Сам видел, какие из них вояки сейчас… – Комиссар замолчал, взял наполовину скуренную папиросу, прикурил от свечи. – В общем, на сборы – час, – заключил он.

– Так точно! Разрешите идти?

– Иди, – кивнул комиссар, повернулся к пограничнику, – да, и возьмите с собой по полпайка, больше дать не могу!

– Есть!

Игорь козырнул и направился к выходу, рука оттолкнула деревянную дверь, та вновь противно скрипнула, в глаза лейтенанта мгновенно ударил яркий свет, выбил слезу.

Комиссар проводил взглядом лейтенанта, когда за ним захлопнулась дверь, он облегченно выдохнул.

– Как думаешь, не завалятся? – произнес капитан. – Рискованно, все-таки бойцы неизвестные…

– Ну вот и проверим, – спокойно ответил комиссар. – К тому же действительно из нашей сотни сейчас мало кто годен. А эти бодрые еще. Думаю, справятся. Если сам не начнешь стрелять при виде первого же немца.

Капитан промолчал. Комиссар бросил на него взгляд, в нем читалось недовольство.

– А то знаю, как ты можешь…

Капитан вновь ничего не ответил. Комиссар отвел взгляд, пыхнул клуб горького дыма.

– Ладно, товарищ Сорокин, иди готовься. На сборы – час. Потом выступаете. Да, не забудь пайки прихватить. Но меру знай! Мне еще сотню ртов кормить!

– Есть!

Капитан отдал честь, шагнул к двери.

– Капитан, а таскуна все-таки разыщи! – бросил вслед комиссар, капитан остановился и повернулся. – У нас из припасов – крохи остались. Но и те таскают! День-два и пухнуть начнем, так что разберись, я тебя прошу, Сорокин!

– Будет сделано! – капитан отдал честь. – Разрешите идти?

– Да, конечно, иди, капитан.

Капитан шагнул к выходу, скрипнула дверь. Комиссар глубоко затянулся, огонек уперся в картонную гильзу, ожег края.