Тайна выеденного яйца, или Смерть Шалтая - Джаспер Ффорде Страница 46

Джек снял галстук и убрал с сиденья игрушку Стиви.

— И что это означает для ОСП?

Джек пожал плечами:

— Думаю, нас разгонят. Через четыре года меня всё равно выпихнут на пенсию. Мне будет только сорок восемь. Наверное, пора начать новую карьеру.

— Куда же ты подашься?

— Да мало ли куда.

— Например?

Джек немного подумал, но так ни к чему и не пришёл. Работа в полиции была его жизнью. Больше он ничем не смог бы заниматься. Всё это слишком угнетало, и он решил сменить тему.

— А у тебя как дела?

— Хорошо. Прометей, оказывается, никогда не видел, как работает фотограф, потому вызвался помочь мне делать портрет леди Элен Мужланс-Тупорыллис. И всю дорогу рассказывал нам о своей жизни до заточения на Кавказе. Детишкам он нравится, и я отказываюсь понимать, почему ему не хотят давать британское гражданство. Эти типы в МВД настоящие козлы.

— Да нет, они просто боятся. Знаешь ли, выступить против Зевса при том, как он любит швыряться молниями направо и налево, не самая лучшая идея. И где Прометей сейчас?

— А ты сам посмотри.

Она показала на дверь в гостиную. Джек приоткрыл её и заглянул в щелочку. Прометей стоял перед телевизором, безоговорочно затмив его в этот вечер. Титан рассказывал в лицах какую-то историю, а Меган, Джером и Стиви сидели перед ним полукругом и внимали. Бен устроился в кресле рядом и делал вид, будто читает «Сайентифик американ», но на самом деле был зачарован так же, как и младшие. Никто не шевелился и не издавал ни звука.

— Когда Зевс, Посейдон и Аид свергли Крона, своего отца, они стали тянуть жребий из шлема Посейдона, из шлема тьмы, как вы помните, который был сделан для него циклопами. В общем, они тянули жребий, чтобы решить, кто станет владыкой на небе, на море и в мрачной преисподней.

— А на земле? — спросил Джером.

— Землю, юноша, они решили оставить общей для всех. Аид получил преисподнюю, Посейдон — море, а Зевс — небо. Посейдон возвел свой подводный дворец в море неподалёку от острова Эвбея, построил великолепные конюшни для своих коней, белопенных, меднокопытых и златогривых. Когда они везли Посейдона в золотой колеснице, утихали бури и морские чудовища поднимались из волн и играли вокруг него, словно молодые дельфины…

Джек молча закрыл дверь.

— Ты говорил с матерью? — спросила Мадлен. — Она раз восемь звонила.

— Попозже перезвоню, — сказал Джек. — Наверное, потеряла одну из своих кошек или…

Джека прервал общий недовольный вопль, когда Прометей закончил рассказ. Потом, после паузы, дети тихонько вышли на кухню выпить по стакану теплого молока перед сном.

— Прометей останется у нас, Джек? — спросил Джером.

От молока над верхней губой у него образовались белые усы.

— Захочет — уедет. Он наш квартирант.

— В смысле, он как проститутка Китти Фишер?

— Нет, вовсе не так, — быстро сказал Джек.

После молока Джек и Мадлен погнали младших отпрысков наверх. Они уложили их всех и поцеловали каждого по очереди. Меган пришлось целовать дважды, на всякий случай. Затем они выключили свет и крадучись спустились вниз. Джек прошёл через кухню и наткнулся на Бена, который уже оделся, чтобы провести ночь в городе.

— Ты куда это?

— На охоту, — ответил Бен, тщательно причесываясь перед зеркалом.

— Бедные зайчики! Неужели центры досуга в наше время готовы предоставить дичь на любой вкус?

Бен ожег Джека взглядом.

— Этой комедии нет конца, — саркастически ответил он. — Ты иногда такой зануда, пап!

— Ты к арфистке? — спросил Джек. — Мне казалось, она ушла к тубе и потеряна навсегда.

— Не навсегда, а на время, — ответил Бен после краткого раздумья.

Снаружи послышался клаксон, и юноша выбежал на улицу.

В этот момент распахнулась задняя дверь, и вместе с порывом холодного воздуха в дом, словно мохнатое перекати-поле, влетела Рипван. Следом вошла плотно закутанная в большой пуховик Пандора. Она была на встрече с двумя профессорами, специалистами по физике частиц из ЦЕРНа, [40]и дебаты заняли куда больше времени, чем она предполагала.

— Привет, Мадлен, привет, папа. Он ещё здесь? — тихо спросила она, выбираясь из многочисленных слоев тёплой одежды.

— Кто? — не понял Джек.

— Кто?! Да ладно тебе, папа! Прометей, конечно.

— Где-то тут. А что?

Дочка с нарочитой скромностью потупила глазки.

— Да ничего. Пока.

Девушка вспорхнула по лестнице наверх, бросив пуховик в прихожей, и на верхней площадке едва не столкнулась с Прометеем.

— Добрый вечер, — растерянно сказала она. — Я…

— Пандора. Я в курсе.

Создавалось впечатление, что он произнёс это имя через силу.

— Когда-то я знал женщину, которую звали так же, — печально добавил он. — Это было очень-очень давно.

Пандора уставилась на него, пробормотала нечто нечленораздельное, прямо как Стиви, и убежала.

Джек и Мадлен наблюдали за этой сценой. Мадлен хихикнула, но Джек отнесся к увиденному серьёзнее.

— Видела?

— Она уже не ребёнок. Живи дочь отдельно от нас, ты не относился бы к ней как к восьмилетке.

— Я не отношусь к ней как к восьмилетке!

— Ну конечно!

Заверещал телефон. Джек снял трубку. Звонила миссис Шпротт.

— Джек!

Он ощутил в её голосе панику. Точно таким же голосом она сообщила ему о смерти отца. У Джека свело желудок, он лихорадочно пытался понять, что произошло.

— Джек, те бобы, что я выбросила в окно… Они растут!

* * *

Быстрый рост бобов пугал миссис Шпротт до судорог, и, когда Джек спустя двадцать минут позвонил в её дверь, он ожидал найти мать в состоянии, близком к обмороку. Но как ни странно, все оказалось совсем наоборот.

— Привет, дорогой! — прощебетала она нетвердым голосом. — Входи!

Она пригласила его в дом и, пока он снимал плащ и шляпу, улетучилась.

— Мама? — позвал он, пройдя мимо тихо тикающих напольных часов в гостиную.

Комнату оккупировали старые друзья матери. С большинством Джек был знаком, и все они зачастую тайком просили его избавить их от штрафов за превышение скорости.

— Да у вас новый протез, миссис Дубоу, — вежливо отметил Джек, следуя за матерью к французскому окну, где его перехватила миссис Снодграсс. [41]— Неужели? — сочувственно откликнулся он. — Вам надо есть больше грубой пищи.