Операция "Переброс" - Павел Иевлев Страница 48

– Господи, что это такое?

– А на что похоже? – улыбаясь, спросил профессор.

– На страшный сон декоратора «Звёздных войн», – честно сказал Олег.

– Отчего же сразу «страшный»? – Профессор, кажется, слегка обиделся. – Весьма технологичная установка, уникальная, в буквальном смысле единственная в мире. Кстати, практически полностью моя разработка! Хотя физические принципы, конечно, открыты не мной…

– Просто, понимаете… – Олег задумался, – когда государство выкладывает немалую сумму на что-то вот такое высокотехнологическое, почему-то обычно оказывается, что при помощи получившегося устройства можно очень эффективно убить много людей. Как будто существующих способов было недостаточно…

– Ничего подобного, – сухо ответил профессор. – То, что вы видите, – это не оружие. Это, скорее, вид транспорта. Это портальная установка, которая свяжет старый мир с новым…

– Знаете, – грустно сказал Олег, – МБР тоже не оружие, а только средство доставки ядерной боеголовки…

– Тааак! Отставить базар! – На галерее показался полковник Карасов. Он был свеж, бодр и пребывал даже в легкой эйфории. Операция вступала в решающую фазу, а это всегда вызывало в полковнике возбуждение. Ради таких моментов он и жил. – Проф, доложите готовность.

– Можем начинать, – засуетился профессор. – Накопители полны, привод разогрет и вошёл в режим. Ждём вашего приказа!

– Ну чего сопли-то жевать? Жмите рубильник – поехали!

Профессор пробежался пальцами по клавишам ноутбука и перекинул несколько тумблеров. В аппаратуре что-то защёлкало и загудело, но ничего не изменилось.

– И что? – зло сказал Карасов. – Опять вектор не тот? Если вы снова всё запорете…

– Подождите, – нервно перебил профессор. – Сигнал прошёл, якорь уже размыкается. Это происходит не моментально! Смотрите вон на тот прожектор.

Он указал на мощный осветитель, висящий под куполом башни и выдающий поток света в лишённый окон вестибюль вокзала. Олег, прищурившись, смотрел на яркий, как солнце, светильник, и единственное, чего добился, – тёмных пятен в глазах… И только через пару минут он понял, что это не пятна, а сам прожектор постепенно тускнеет. Не быстро, но вполне заметно гаснущий прожектор неприятно замерцал, когда ртутная лампа вышла из режима, потом застробил лиловыми вспышками и умер окончательно. Вместе с ним начал затихать ставший уже непрерывным фоном аппаратный гул. Галогеновые лампы на стенах начали гаснуть одна за другой.

– Смотрите на диск актюатора, – возбужденно зашептал почему-то профессор. – Вон на то колесо в центре! Сейчас электричество пропадёт окончательно, соленоиды отпустят сцепление…

Пол слегка вздрогнул, и в густеющей внутри вокзала темноте бронзовый диск в центре вестибюля сдвинулся, провернулся и пошёл набирать обороты.

– Там вариаторная трансмиссия, сейчас он разгонится и стабилизирует поле… Семьсот двадцать неодимовых магнитов! – Глаза профессора буквально сияли в сумерках, света из оставшихся окон не хватало для освещения тёмной громады вокзала. Диск, вращающийся в тонкой кольцевой оправе, начал тихо и басовито гудеть, казалось, от этого гула тонкой дрожью вибрирует всё здание.

– Оборотов хватит? – поинтересовался полковник.

– Да, – почти не обращая на него внимания, ответил профессор, взгляд его был прикован к диску. – Там привод от машины стирлинга, которую греет тепловой реактор, энергии более чем достаточно. Быстрее разгонять нельзя, диск порвёт центробежной силой. Бериллиевая бронза!

Гул перешёл в тонкое высокое пение постоянного тона, и по залу разнёсся гулкий и чистый удар колокола «Дон-н-г!».

– Всё! Мы в режиме! – Профессор чуть не подпрыгивал от возбуждения. – Установка в режиме, работает, работает!

– Держите себя в руках, проф! – недовольно сказал полковник. – Что вы скачете как в жопу укушенный? Что с порталом?

Олег выглянул в окно и увидел, как под переплетениями труб и проводов арки воздух подёрнулся рябью, а потом из этой ряби вышел человек в сером пальто. Он спокойно оглянулся, присвистнул и неторопливо пошёл, размашисто перешагивая через рельсы, ко входу в вокзал.

Неожиданный визитёр вёл себя так, как будто порталы между мирами – его обычный способ передвижения. Он без суеты и спешки двигался к вокзалу, пока не пропал из виду, закрытый основным зданием. Наблюдавший за его передвижением полковник крикнул вниз:

– Гилаев, открой, к нам гости! – за несколько мгновений до стука в дверь служебного входа.

Снизу донёсся лязг засова, потом тихий разговор. Олег спросил профессора:

– А что случилось с электричеством?

– Это побочный эффект. Нам крайне необходимо, чтобы фрагмент оставался доступен. Мы как бы удерживаем его от окончательного слияния с новым миром, не давая влиться в общее поле планеты. Пока установка работает, электричества не будет, кроме совсем слабых токов. Так что придётся потерпеть некоторые неудобства.

На лестнице башни послышались шаги, и в полосе дневного света от вертикальных окон появился гость. Он был одет в штатское, и одет не без изящества – под тонким серым дорогим летним пальто был тёмный костюм с ослепительно-белой сорочкой и галстуком в тон, а на ногах ярко начищенные кожаные туфли. А вот внешность подкачала – совершенно никакая, без единой яркой черты, незапоминающаяся и бледная. Потом Олег, прокручивая события этого дня, не смог вспомнить не то что цвет глаз, но и цвет волос, в его памяти гость так и остался «серым». Впрочем, не был он никаким гостем – во всяком случае, вел себя по-хозяйски. Вежливо кивнул профессору – от чего тот как-то побледнел и попытался слиться со стеной – и без малейшего пиетета обратился к Карасову:

– Поздравляю, полковник. Вы всё же справились, я рад.

Карасов стоял с каменным лицом и только резко кивнул в ответ.

– Те двое внизу – это все ваши наличные силы? – поморщился человек в сером. – Негусто, негусто…

Полковник снова судорожно кивнул.

– Потери по-карасовски масштабны, вы в своём репертуаре… – Невзрачный человек уже повернулся было к лестнице, но Олег уже решился:

– Что стало с людьми? Жителями города? – спросил он.

Серый резко остановился на полушаге, повернулся и посмотрел на Олега. Взгляд его был тяжёл и странен, как взгляд рептилии, но Олег не отвел глаз.

– Это ещё кто? – глядя на Олега, спросил «серый».

– Гражданский. Эспээл, – коротко ответил Карасов, упорно глядя мимо «серого». – Взят для допроса.

Тут вперёд неожиданно выскочил профессор:

– Он помогает мне, мне нужен помощник, от моей научной группы никого не осталось, один бы я не справился… – буквально залепетал он срывающимся голосом, и Олег понял, что Андрею Валентиновичу очень страшно. Похоже, «серый» пугал его даже больше, чем Карасов с его головорезами. Хотя самому священнику человек в штатском не казался такой уж зловещей фигурой, но он оценил героизм профессора – не всякий сумеет вот так пересилить свой страх ради другого человека. Тем более что храбрость явно не значилась среди самых заметных черт учёного. «Серый» шевельнул рукой, и профессор резко смолк.