Хроники Космического Патруля - Ласло Деметер Страница 5

А этот взгляд был особенным. Он сначала, казалось, тоже начал «раздевать» ее, но потом что-то в нем поменялось, и она спиной почувствовала, что смотрит он глубже. Взгляд усиливался, уже был различим запах его хозяина, в ноздри ударила свежесть моря, сердце начало ускоряться, чем ближе был взгляд, тем оно быстрее билось.

Айгуль громко сказала:

— Айрин, разреши представить!

Та резко повернулась, бокал ударился об его грудь, расплескав содержимое. Айрин смутилась, и вдруг услышала его голос, такой бархатный, манящий и слегка смущенный. Она подняла глаза, дыхание у нее перехватило. Взгляд, его взгляд, такой же, как и у нее! И цвет глаз, одинаковый с ней! Она погрузилась в него, увидев такую же «стену», что преграждала и ее душу от мира! Не ведая почему, она разрешила своей «стене» приоткрыться, но и его «стена» стала падать! Страх и волна странного возбуждения пронеслись по телу, внутри него она увидела себя! От неожиданности Айрин моргнула и сосредоточилась на его лице. Оно показалось ей очень брутальным, коротко стриженые волосы, скрывающие кое-где проступившую седину, его глаза… Да что с ней? Почему она возвращается к ним? Нос, губы, щеки — все казалось ей прекрасным. Она посмотрела на его фигуру, крепкое сбитое, накаченное тело, на котором идеально сидела форма. Она не могла оторвать взгляда от него.

Айгуль, рассматривая со стороны их встречу, слегка склонив голову, улыбнулась. Она поняла, что Власу и Айрин есть, о чем поговорить, и постаралась отвлечь компанию:

— Послушай, Крис, а где ты делала такую прическу?

* * *

Казалось, они целую вечность смотрели друг на друга. Первым молчание нарушил Влас.

— Разрешите вам принести новый бокал шампанского? — сказал он смущенно.

— Можно я пойду с вами, подскажу, какое я люблю, я ведь — жуткая привереда?

Влас снова посмотрел в ее глаза и буквально утонул в них.

— Что, тоже не любите шумные компании и весь этот треп?

— Очень не люблю!

Они направились к столам с напитками.

— Я очень о вас наслышана, о ваших подвигах и вашей карьере.

— Обо мне много чего болтают, — смущенно ответил Влас, — и, вообще, я очень не люблю, когда красивая девушка называет меня на «вы».

Айрин подняла бровь, стараясь выглядеть смущенной.

— Тогда нам придется выпить на брудершафт, — ответила она, изумившись своей наглости.

Они подошли к столам с напитками.

— Так в чем вопрос? Вот — шампанское, вот — мы, — улыбнулся Влас. — Только можно оступиться от правил? Сначала — на «ты», а целоваться по желанию, а то вдруг я не в твоем вкусе?

Айрин улыбнулась в ответ:

— Да нет, ты — очень даже «ничего»! Я согласна, с поцелуем повременим, я не целуюсь с мужчиной после пяти минут знакомства!

— Я тоже!

Они рассмеялись.

— Что, тоже не целуешься с мужчинами?

Они тонули в смехе друг друга. Чувство какого-то спокойствия, умиротворения окутывало их. Они стояли в стороне и просто болтали, смотря друг другу в глаза. Тут объявили белый танец, дамы приглашают кавалеров.

Шампанское слегка ударило им в голову.

— Товарищ капитан, разрешите вас пригласить?

Влас взял руку Айрин, изумившись, какая горячая и нежная у нее ладонь.

— Я, конечно, не особо люблю танцы, но отказать таким глазам не могу.

Айрин слегка смутилась, сжала ладонь Власа, и они поспешили в центр зала.

Зазвучали первые ноты вальса. Он взял одной рукой ее за талию, другой — за ладонь, они снова смотрели друг другу в глаза, и казалось мир остался где-то за их спинами, и сейчас были только он и она в целой вселенной.

Они уже приготовились слиться в танце и думали, как потом сбежать с этого вечера, когда музыка внезапно затихла, на сцену поднялись несколько офицеров Космического Патруля в обычной форме. Все повернули голову. Сердца Власа и Айрин снова бешено забились, они всё поняли, все ощущение последнего дня сошлись.

— Внимание всем! Срочное важное сообщение! Три часа назад, без каких-либо предупреждений, кассиопейский флот перешел наши границы и атаковал наши станции и боевые корабли! В связи с этим Земная Федерация объявила войну Кассиопеи и ввела военное положение на всем пространстве государства! Поэтому всем офицерам и солдатам — немедленно надо вернуться в расположение своих частей!

Гробовая тишина повисла над залом, а спустя минуту он наполнился гулом голосов. Кто-то звонил по телефону, отдавая распоряжения. Все спешили к выходу, у всех на устах было одно слово — «война»!

Он с грустью и тоской посмотрел в ее глаза и увидел в них отражение себя.

— Ну вот и все, мы даже не потанцевали с тобой, Айрин.

— Теперь ты мне должен танец, — попыталась улыбнуться она, но в душе была грусть.

— Оставь свой номер. Я не знаю, что будет дальше, но я хочу увидеться вновь и отдать свой должок, пожалуйста, — тоже попытался пошутить Влас.

— Да, конечно, записывай, — и Айрин продиктовала цифры. — И учти, война — это не повод отказывать девушке в танце.

— Даже смерть не помешает мне потанцевать с тобой.

— Нет, умирать не обязательно, просто надо вернуться, — с грустью сказала Айрин.

К Власу подбежал Билл:

— Капитан, ты чего замер? Сообщение из штаба прочти, через три часа выходим. Поспеши, шаттл уже ждет.

Влас в последний раз взглянул в глаза Айрин, в ее прекрасные бездонные глаза, улыбнулся краешками губ.

— Мне пора, я позвоню или напишу, я обещаю.

— Я буду ждать, — грустным голосом ответила Айрин. — И не забудь про танец.

— Я не забуду.

Влас отдал честь и поспешил к выходу. Айрин проводила его взглядом, наполненным нежностью и тревогой.

— Только будь осторожен, пожалуйста, — подумала она. Сердце никак не успокаивалось.

— Айриш, бегом в штаб, нас срочно вызывают!

Айрин подняла грустные растерянные глаза на Айгуль:

— Да, да, идем конечно.

И девушки поспешили на выход. Перед взглядом Айрин были его глаза, в ушах звучал его голос…

Они уходили в никуда, в глубины космоса. Из иллюминаторов лунной станции было видно, как корабли собираются в эскадры, затем в соединения, как из двигателей вырывается пламя, и они исчезают в просторах космоса. Вокруг царил хаос. Офицеры, матросы бегали по станции, кто-то садился в шаттлы, направляясь к своим кораблям, кто-то бежал в свои ведомства, чтобы узнать распоряжения. У всех на слуху было только одно:

— Война, война…