Саботажник - Олег Дивов Страница 5

– Я капитан и инвалид, – просто сказал Причер. – А господин Кэссиди майор и лучший мой ученик. Его компетентность не вызывает у меня ни малейших сомнений. Как и его право отдавать мне приказы. Какие тут могут быть возражения? Тем более что майор наверняка загонит старика Причера на пост связи, чтобы тот под ногами не путался.

Полковник вопросительно посмотрел на Кэссиди.

– Святой отец прибедняется. – Кэссиди позволил себе легкую усмешку. – Компетентность… э-э… «старика Причера», как он изволил выразиться, чересчур высока, чтобы зарывать ее в местную почву. Командиры десантных разведрот, пусть они и святые отцы по совместительству, на дороге не валяются. Поэтому в новом боевом расписании капитан Причер пойдет тактическим координатором. Это его коронная дисциплина – оперативное взаимодействие на уровне роты. А в случае моей гибели капитан переводится на заместителя начальника разведки. Соответствующий рапорт уже должен быть в канцелярии, господин полковник, сэр.

Теперь полковник с немым вопросом в глазах повернулся к капеллану. Только цена вопроса здорово возросла. У Причера остро кольнуло в груди. Такого доверия от Кэссиди он не ожидал. Да и вообще ни от кого. Сказав «я инвалид», Причер вовсе не кокетничал. Он к кокетству не был склонен – в отличие от решения вопросов насильственным путем.

* * *

Некоторое время полковник молча изучал новообретенного священника и разведчика, да так внимательно, будто пытался взглядом прорентгенить его насквозь.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Идея мне нравится, но… В общем, считайте, майор, что ваш рапорт принят к рассмотрению. Постараюсь с решением не затягивать. Благодарю вас, свободны.

Кэссиди отсалютовал полковнику, незаметно подмигнул капеллану и исчез за дверью. Полковник размышлял, барабаня пальцами по столу. Причер давился кашей и терзался сомнениями.

– Какие теплые взаимоотношения у вас в управлении, – пробормотал он, стараясь заполнить чрезмерно затянувшуюся паузу. – Дружеские. Это хорошо.

– Не лукавьте, отче. Скажите уж прямо – неуставные отношения. Панибратские. Ничего удивительного. Давно воюем бок о бок, а ротации кадров нет. Тут хочешь не хочешь, а подружишься. Даже с этим занудой Виллисом. Моралист несчастный. Сначала распустил своих гомосеков так, что дальше некуда, а теперь удивляется – чего это их обижают? А почему, спрашивается, их не обижать? Когда тебя на «губу» волокут два здоровенных лба с дубинами, все нормально. Дело житейское… – Полковник не удержался и хихикнул, здорово Причера смутив. – А вот когда эти самые лбы у тебя за спиной глазки друг другу строят… Тьфу!

– А что значит – нет ротации кадров? – поинтересовался капеллан, отодвигая поднос и наливая себе кофе. – Здесь же сплошные джунгли. Та еще мясорубка должна быть. Сам не угробишься, так съедят.

– Я про управление бригады. Пятый год ни одной царапины. – Полковник не очень ловко перекрестился, видно было, что отвык. – Рядовой-то состав мрет, конечно. Лейтенанты иногда гибнут, священника потеряли… Кстати, вы не в курсе, что с ним конкретно?

– Служба поддержки такие случаи не афиширует. Умереть на боевом посту – сколько угодно, а с ума сойти – недостойно. Мне сказано было просто: тронулся мужик. А у тебя, мол, капитан, психика устойчивая, десантная, вот ты и дуй на Кляксу…

– Это все от запаха. – Полковник отвернулся к маленькому грязноватому окошку, за которым смутно угадывалась неторопливая армейская жизнь, и тоскливо вздохнул. – Вас-то как, не коробит?

– Помнится, Кэссиди намекнул, что я однажды в дерьме чуть не утоп, – заметил Причер не без гордости.

– Да при чем тут дерьмо! – отмахнулся полковник. – Я про запах джунглей. Выйдете – принюхайтесь. Он тут повсюду. Как будто крысу дохлую под фуражкой таскаешь. Запах гниения. Тяжелый, давящий, въедается во все. Запах смерти. Думаю, этот-то запашок вашего предшественника и доконал. И меня он рано или поздно доведет до психушки. А замены нет. Понимаете, Причер, нет замены! Вы говорите – где ротация кадров? А хрен ее знает, куда она подевалась. Чтобы прислали человеку замену, его нужно убить или свести с ума. Никто не хочет на Кляксу. Открещиваются любыми доступными способами. Противно им на Кляксе. Опасно тут для жизни, да еще и воняет. А знаете, когда вонять перестанет? Через месяц примерно, когда ветер переменится. С моря погонит галлюциногены, я отдам приказ ходить в намордниках. И еще недели две мы будем задыхаться в масках. Но от вонищи зато отдохнем. И когда снимем маски, поначалу нам этот запашок амброзией покажется. Только едва я вспоминаю, что вдыхать эту амброзию мне до самой пенсии… А именно восемьсот шестьдесят четыре дня… И терпеть, что мой личный состав потихоньку трогается, а я – вместе с ним. Вы знаете, что в джунглях уже видели чертей? Да-да, чертей. Зеленых таких, чешуйчатых… Тьфу! В препоганое местечко занесло вас, отче. Одно слово – биогенная аномалия.

– Мне выбирать не приходится, – вздохнул Причер. – Я ведь тоже в каком-то роде… э-э… аномалия. Единственный одноногий в Военно-Космических. Пусть и не совсем настоящий, но все-таки кадровый офицер. Превеликим чудом в строй вернулся. Если бы не папа…

– Римский?! – изумился полковник.

– Мой [4].

– А-а… – Полковник на миг задумался и тут же просиял. – Естественно! Конечно! Трехзвездный генерал от инфантерии М.-Дж. Причер-младший, сын адмирала М.-Дж. Причера. Просто как-то в голову не пришло, что вы из тех самых Причеров. Как же меня ваш папаша дрючил в Академии! Так он живой еще? Ой, простите, это я от удивления.

– Ничего. Живой. И по-прежнему зверствует у себя на кафедре. Это-то меня и спасло – его же по старой памяти весь Генштаб боится.

– Я их понимаю. Ну ладно, Причер. Шутки в сторону, веселье по боку. Как у вас с подвижностью?

– Так себе… – признался капитан.

– А именно?

– Ну… Километров двадцать с полной выкладкой еще пробегу, а потом либо останавливаться и полчаса на замену демпфера в протезе, либо… Ну, будет очень больно тому, что осталось от ноги. Демпфер запасной у меня, конечно, есть. И еще – ногами драться неудобно, равновесие не то и удар слабоват. У меня, как назло, толчковая правая.

– Я же просил: шутки в сторону. Двадцать километров с полной выкладкой и без протеза не всякий одолеет. То есть подвижность вполне уставная. Это хорошо. С особенностями боевых действий на Кляксе ознакомлены? Воздух, почва, тэ-тэ-ха [5]местной фауны и все такое?

– Никак нет, – честно признался капитан. – Виноват.

– Стыдно, – заметил полковник.

– Виноват, – повторил капитан с очень искренним смущением в голосе.