Дредноуты - Владимир Контровский Страница 50

У германцев серьёзно пострадали «Фридрих дер Гроссе», «Принц-регент Луитпольд», «Кайзерин», «Маркграф», «Кёниг», «Тюринген», «Ольденбург», «Вестфален», «Позен» и «Нассау». У англичан были тяжело повреждены «Сент-Винсент», «Коллингвуд», «Вэнгард», «Айрон Дьюк», «Мальборо», «Император Индии», «Беллерофон» и «Сьюперб»; «Нептун» зарывался носом в волны, и считала раны «Куин Элизабет». И дрожал над морем багровый отсвет горящей «Канады», рассыпавший по волнам кровавые блики. Но гореть ей оставалась уже недолго: в сгущавшейся тьме выходили на охоту ночные хищники-эсминцы, и спешили на этот призывный свет, обещавший добычу.

День завершался. Бой продолжался.

С приближением темноты противники, сплёвывая дымную кровь из простреленных труб и всё ещё щерясь друг на друга сломанными зубами повреждённых орудий, разошлись в разные стороны, выстраиваясь по воле своих адмиралов в ночной походный ордер. Бойцы-латники смыкали ряды, готовясь отражать атаки миноносцев, но сделать это удалось не всем.

«Канада» не дождалась германского торпедного «кинжала милосердия»: её командир, кэптен Дональд Шербрук, исчерпав все возможности спасти корабль, отдал приказ оставить его и затопить, открыв кингстоны, а для верности эсминец «Гарланд» выпустил в тонущий дредноут две торпеды. Когда раскалённые огнём надстройки «Канады» вошли в воду, вверх взметнулись клубы пара, и раздалось громкое шипение: умирающий монстр издал последний крик.

Тёмный полог ночи стал погребальным саваном и для «Нептуна»: получивший в ходе дневного боя не менее двадцати попаданий с «кайзеров», линкор к вечеру устал цепляться за жизнь и упокоился под волнами, сомкнувшимися над его развороченной палубой.

Джеллико отходил на NW. Он не то чтобы признал себя побеждённым, хотя зрелище тонущих дредноутов Гранд Флита и состояние его флагманского корабля «Куин Элизабет» не добавило ему оптимизма, – британский командующий избегал ночного боя, невыгодного для англичан. Джон Джеллико был свидетелем гибели не только английских кораблей, но и немецких: он полагал, что противник понёс в дневном бою как минимум не меньшие потери, и видел свою задачу в том, чтобы сохранить свои оставшиеся силы в целости до утра, когда можно будет зализать раны и снова вступить в бой. А принимать этот бой лучше у своих берегов, где, как известно, и скалы помогают, и поэтому адмирал отходил к Скапа-Флоу, не думая о преследовании Хохзеефлотте. Тем не менее, он отправил в ночь свои торпедные флотилии, надеясь, что британские эсминцы смогут пощипать Флот Открытого моря, куда бы тот не направлялся.

В противоположность Джеллико, Шеер был полон решимости довести дело до конца. Враг ранен, считал германский адмирал, но его надо добить, потому что второго шанса уже не будет. Планируя преследование Гранд Флита, командующий Хохзеефлотте затребовал радиодонесения со всех своих кораблей, чтобы оценить, какие из них годятся для нового боя, а какие лучше отправить домой, пока они не стали подарками для Zeetoifel [47]. То, что эти переговоры будут перехвачены бриттами, Шеера не беспокоило: местонахождение Флота Открытого моря англичанам известно (как им об этом не знать, когда ещё не остыли осколки германских снарядов, усыпавшие палубы английских дредноутов!), а содержание депеш они не поймут. Адмиральштаб уже давно подозревал, что германский шифр известен союзникам по Антанте, и поэтому был подготовлен новый код, которым начали пользоваться перед самым выходом Хохзеефлотте в море для решающего боя.

Доклады командиров кораблей оказались малоутешительными – британские снаряды собрали щедрую дань. Десять кораблей 1-й и 3-й эскадр получили тяжёлые повреждения, а «Фридрих дер Гроссе», «Кёниг», «Тюринген» и «Позен» – более чем тяжёлые. Однако все эти боевые единицы могли держать пятнадцатиузловой ход, и Шеер не собирался отправлять их в тыл, равно как и «Макензен», серьёзно пострадавший в дуэли с «Малайей». Исключение составляли только линейные крейсера Бедикера: «Лютцов», «Дерфлингер» и «Зейдлиц» еле держались на плаву, и Шеер приказал им возвращаться в Вильгельмсхафен под прикрытием «Гинденбурга», возглавившего инвалидную команду, лёгких крейсеров коммодора Хейнриха и эскадренных миноносцев. Сам же Бедикер, пересевший на «Мольтке», присоединился к дивизии Хиппера, после гибели «Графа Шпее» перенёсшего свой флаг на «Шарнхорст».

Двадцать три германских дредноута, прикрытые одиннадцатью лёгкими крейсерами, шли на северо-запад, а впереди них рвали гребни волн эскадренные миноносцы, мчавшиеся по горячим следам Гранд Флита.

* * *

Выйдя из боя, Гранд Флит перестроился в походный ордер – в колонны по дивизиям. Левую колонну возглавил «Беллерофон» под флагом контр-адмирал Гонта, за ним следовали «Сьюперб», «Темерер» и «Вэнгард»; вторую колонну составили «Геркулес» (на него после гибели «Канады» перенёс флаг вице-адмирал Берни), «Коллосес», «Коллингвуд» (контр-адмирал Дэфф) и «Сент-Винсент». Третью колонну вёл флагманский корабль Гранд Флита «Куин Элизабет» (сильно повреждённый, но сохранивший кое-какую боеспособность), за которым шли дредноуты вице-адмирала Джерама «Айрон Дьюк», «Мальборо», «Бенбоу» и «Эмперор оф Индиа». На правом траверзе «Королевы» и «Железного герцога» держались лёгкие крейсера «Бланш» и «Беллона», с флангов линкоры Гранд Флита прикрывали лёгкие крейсера коммодора Ле-Мезурье «Каллиопа», «Констанс», «Комюс», «Кэролайн», «Роялист» («Каллиопа» шла во главе ордера, перед «Геркулесом») и эсминцы 11-й флотилии. Замыкали строй шесть броненосных крейсеров вице-адмирала Хета: в дневном бою они не принесли никакой пользы, и Джеллико выдвинул их в арьергард, надеясь, что многочисленные орудия «старичков» смогут создать огневой заслон германским эскадренным миноносцам. В конце концов, рассуждал командующий Гранд Флитом, их массивные корпуса – это тоже защита: лучше потерять старый броненосный крейсер, чем новейший дредноут. Британский флот шёл курсом NW тринадцатиузловым ходом: боевые повреждения не позволяли ему развить большую скорость. Потрёпанные дредноуты Гранд Флита возвращались в Скапа-Флоу, но до неё ещё надо было дойти.

А справа от колонн линейных кораблей, в трёх милях, шли параллельным курсом «Тайгер», «Принсес Ройял», «Малайя», «Вэлиент», «Ривендж» и «Резолюшн» – Дэвид Битти собрал уцелевшие боевые единицы ударной эскадры, потерявшей в бою своих адмиралов. В кильватерной колонне «командующего кавалерией», сопровождаемой лёгкими крейсерами коммодора Гудинафа и крейсером «Бодицея», доставшегося Битти в наследство от Стэрди, не хватало «Ринауна» – на закате линейный крейсер отстал, сообщив о неисправности в машине. Командир «Ринауна» заверил, что повреждение паропровода будет устранено в течение двух часов, и Битти со спокойной совестью двигался курсом, заданным приказом Джеллико, – быстроходный «Ринаун» должен был без проблем догнать отходящий Гранд Флит.

Первые ночные выстрелы прозвучали около 21.00, когда лёгкие крейсера и эсминцы англичан, высланные против Хохзеефлотте, встретились с германскими миноносцами и лёгкими крейсерами коммодора Михельсена, гнавшимися за Гранд Флитом. Перестрелка была короткой: «Грауденц» получил снаряд в мостик (Михельсен был ранен), в «Кастор» попали два снаряда, один из которых снёс носовое шестидюймовое орудие. В «Страсбург» угодила торпеда, но не взорвалась, в очередной раз подтвердив низкое качество британских торпед. Стычка длилась считанные минуты; противники потеряли друг друга в ночной тьме, разойдясь встречными курсами.