Древо войны - Виталий Абоян Страница 51

Да что теперь-то сожалеть? Теперь Веню не вернешь, да и захотел бы он сам этого? Теперь надо было доводить дело до конца. Учить девчонку — этим уже занимаются, вести ее шаг за шагом, до последнего сохраняя всю операцию в тайне. Слишком уж высоки ставки. И Веня, скорее всего, — это только начало в длинной череде жертв. А что делать? В больших проектах жертв не избежать. И девчонкой, похоже, придется пожертвовать. Вряд ли ее получится вытащить, да и сдать кого-то надо.

Да только что-то противилось этому где-то глубоко внутри. Такого с Владимиром Кирилловичем еще не случалось. Не мог он отдать эту девушку на растерзание. Просто не мог — и все.

И чем она ему приглянулась? Неужели это и была та самая любовь с первого взгляда, о которой он много слышал и читал, но так до сих пор и не смог понять, что же в ней особенного. До сих пор не мог. Но теперь он уже почти был готов провалить всю операцию из-за одной-единственной девчонки. И не только операцию — такой провал уничтожит весь его бизнес. Да и не исключено, что и Всемирный Трест тоже. Но этого он позволить тоже не мог. Он находился в тупике.

Владимир Кириллович с размаху опустил сжатую в кулак руку на стекло, прямо против купола Казанского собора. Бронированное стекло глухо ухнуло, но не поддалось. Решения не было. Пока.

Ночью приходил Мухомор. Может, и не ночью — здесь, в бункере, понять время суток было сложно. Особенно без часов. Во всяком случае, Настя спала, когда он пришел и полез к ней.

Нет, он не пытался ее изнасиловать. Он полез к ней под одеяло, бормоча какие-то слова любви, столько же неуверенно, как он делал все остальное. Настя спросонья отшвырнула его на пол, лягнув ногой. Мухомор присел на ковре и тихо захныкал:

—Я же люблю тебя! Не знаю, что буду делать, если с тобой что-нибудь случится.

Первым порывом Насти было обнять парня и успокоить, но, вспоминая события пятиминутной давности, делать это было опасно.

—Ты милый парень, — сказала Настя, — ты мне очень нравишься. Но любить… Ты же меня знаешь всего-то три дня! И уже успел полюбить?

—Да, — уверенно ответил Мухомор, — ты не такая, как все.

—Ну, может быть, — Настя пыталась не спорить с ним. — Я очень хочу спать. Давай, ты пойдешь к себе, и мы останемся друзьями.

—Это потому что я бомж? — несколько с вызовом спросил Мухомор.

—Если ты не забыл, — совершенно серьезно ответила Настя, — я на сегодня такой же бомж, как и ты. Так что не придумывай ерунды. Иди спать. Я тебя прошу.

—Ладно, — сказал Мухомор и, сначала крепко сжав ее ладонь в своей, поцеловал ее пальцы и только после этого встал и вышел из комнаты. Было видно, как ему не хочется это делать.

Настя быстро заснула снова, но до самого утра (или как тут называлось это время суток?) ее мучили кошмары. Во сне являлся Мухомор, крутя на ладони красные бусы, а надувная женщина монотонно пыталась убедить его не бросать красные шары. Мухомор все равно бросал их, и шары один за другим летели по дуге, возвращались назад и со страшной силой лупили бедного парня. Вокруг этой вакханалии летал толстый черный спрут, у которого между щупалец свешивалось вниз жирное, колышущееся при каждом движении брюхо. Он летал и смеялся, тряся мерзким пузом. Щупальца спрута вытягивались в стороны, становились все длинней и длинней, накрывая собой все обозримое сверху пространство. Довольно быстро черный спрут закрыл собой все небо, и в наступившей темноте остались только красные вспышки от разрывающихся шаров и крики боли. И еще — откуда-то издалека, из-за спрута, ставшего черным небом и поглотившим весь мир, ее кто-то звал. Тихо, но настойчиво. Потом Настя проснулась.

В холодном поту она поднялась рывком в постели. В глазах потемнело. И снова нахлынули воспоминания о черном спруте. Постепенно она пришла в себя. Никто не кричал, хотя эхо криков Мухомора из сна все еще повторялось в ее ушах.

В комнате, которую ей выделили, она была одна. Никто ее не будил, никто не звал. Все произошедшее было лишь сном. К счастью.

На тумбочке, стоявшей около огромной кровати, на которой она запросто могла бы лечь поперек, слабо светился ночник. Никакого другого источника света не было. Ах да, она же под землей, здесь не видно солнца. Настя встала и включила свет. Интересно, где у них тут завтракают? Посетив ванную комнату, прилегающую к ее спальне с правой стороны, Настя вышла в коридор.

Через пятнадцать секунд к ней подскочил неизвестный ей молодой индус в ливрее и спросил, чего бы желала леди. Насте было немного удивительно, хотя и приятно, слышать обращение к себе «леди». Леди желала позавтракать и увидеться с Лоубом. Или, во всяком случае, хотя бы узнать, когда он намерен с ней увидеться и продолжить занятия.

На завтрак ее отвели в роскошную столовую, украшенную дивными натюрмортами. Настя не разбиралась в искусстве, но эти картины производили впечатление. Еще большее впечатление на нее производили огромный стол из натурального деревянного массива и удобные мягкие стулья с замысловато согнутыми ножками. И самое большое восхищение у Насти вызвал, собственно, сам завтрак. Десятки блюд были расставлены на полукруглом столе у стены, слуги с не сползающими с лица улыбками радушно демонстрировали одно кулинарное чудо за другим и накладывали их в тарелки из тончайшего фарфора. Настя старалась попробовать все яства, хотя бы по чуть-чуть, но силы ее закончились где-то на восьмой или девятой тарелке. Все блюда были просто сказочно вкусны. Наконец-то она смогла поесть по-настоящему. А на такой пир она вообще попала впервые в жизни. И это только завтрак! Какой же здесь должен быть ужин? Это еще предстояло узнать.

Странно, что к завтраку не вышел Мухомор. Обиделся, что ли? Только на что? На что он рассчитывал? Они же вообще чужие друг другу. Да и устала Настя очень, не до любви ей было сейчас. Хотя, конечно, парня жалко.

Лоуб был готов увидеть Настю в любое время, как только она будет готова, как сообщил ей индус в ливрее. «Он что, не спит, что ли?» — подумала Настя.

После завтрака делать ничего не хотелось, но не стоило забывать, что царящее умиротворение и чувство безопасности ненастоящие и временные. Файл так и не найден, за ней все так же ведут охоту, в Сети она не побывала. Только в локальной виртуальности лаборатории Лоуба. Нужно продолжать тренировки, нужно продолжать бороться.

Лоуб нашелся в давешней компьютерной лаборатории. Он, как обычно, возлежал на огромной кровати, маленькие голоэкраны в изголовье все без исключения работали, показывая какую-то цифровую белиберду. Здесь же нашелся и Мухомор. Настя не без удивления обнаружила, что известный ей бомж, облаченный в тряпье, исчез, уступив место довольно симпатичному, одетому в обычные джинсы и майку с витиеватой голографической надписью на груди, молодому парню. Его было трудно узнать. Они с Лоубом о чем-то живо беседовали. Настя не поняла, о чем, так как оба замолчали, только увидев ее на пороге.

—Вот она, наша королева, явилась, — сказал хакер, всплеснув пухлыми руками. — Ну, тогда приступим к занятиям. Вы готовы, королева?