Охота на "Икара" - Тимоти Зан Страница 51

— И все же в толк не возьму, почему они так быстро отказались от попыток захватить нас по-тихому, — сказал я. — Неужели их так разбередило, что я испепелил двух бородавочников?

— Сомневаюсь, — мрачно возразил дядя. — Скорее, они просто узнали точно, за какой приз сражаются.

И это заставило их объявить открытую охоту на «Икара». Экая мерзопакость.

— Неплохо, если бы то место, которое вы подберете для нас, обеспечило нам действительно полную анонимность, — высказал я пожелание.

— Думаю, я такое и подобрал, — ответил он. — Вы можете одним прыжком добраться до Морш Пона?

Я не удержался и с подозрением прищурился.

— Если удастся благополучно улететь с Потоси, то да, — осторожно сказал я, гадая, неужели дядя Артур действительно задумал то, что я заподозрил.

Интуиция меня не подвела.

— Хорошо, — кивнул он. — Тогда Синий округ на Морш Поне, таверна «Чертова дюжина». Я организую, чтобы всю информацию тебе доставили туда.

— А… Хорошо, сэр, — промямлил я.

Морш Пон был колонией Улко, а улкомаалы, как и наджики, славились даром к обогащению себя любимых. Однако в отличие от наджиков зарабатывать они предпочитали, оказывая гостеприимство — преимущественно наименее добропорядочным членам общества. Морш Пон — и особенно его Синий округ — слыл прекрасным убежищем для контрабандистов и прочих криминальных элементов. Мир Дорчинда по сравнению с ним был еще вполне приличным местечком.

Учитывая мои связи с братцем Джоном и организацией Антоновича, при нормальных обстоятельствах Морш Пон был бы для меня идеальным местом стоянки. К сожалению, нынешние обстоятельства были далеки от нормальных.

— Надеюсь, вы помните, сэр, — дипломатично начал я, — что паттхи ставят выпивку всему сброду Спирали?

— Прекрасно помню, — спокойно ответил он. — Об этом позаботятся. Ну, как я подозреваю, времени у тебя осталось немного, и тебе лучше не засиживаться.

В переводе: «Разговор окончен». У меня, конечно, было несколько иное мнение по данному поводу, в наших договоренностях оставались некоторые пункты, которые я бы хотел оспорить. Но когда дядя Артур утверждает, что разговор окончен, — разговор окончен. Кроме того, время действительно поджимало, тут уж не поспоришь.

— Хорошо, сэр, — подчинился я. Хотелось тяжело вздохнуть, но, зная дядю Артура, я сдержался. — Я еще позвоню.

— Куда ты денешься, — ответил он.

Экран погас.

Я забрал сдачу и вышел из кабинки. У меня опять было такое чувство, что один из наемных убийц братца Джона выскочит на меня из коридора. И опять этого не произошло. Я разжился картой города из газетной стойки у главного входа в центр связи, нашел перекресток под названием Джайстр'н и направился к выходу.

На улице все-таки начал накрапывать дождь, который грозился пойти, когда я только покинул «Икар». Большие редкие капли, казалось, подскакивали, ударяясь о землю. Еще когда изучал карту, я решил, что перекресток Джайстр'н находится слишком далеко, чтобы .идти туда пешком. Обнаружив, что начинается дождь, я понял, что и на местном монорельсе я туда не поеду. Братцу Джону это не понравится, он всегда говорил, чтобы мы по возможности пользовались только общественным транспортом, поскольку таксиста может допросить полиция. Но ведь это не братцу Джону грозило мокнуть под дождем. Остановив такси, я назвал водителю пункт назначения и пообещал лишние сто марок, если он доставит меня туда быстро. Такси рвануло с места, будто боевой шаттл на колесах, и меня едва не вдавило перегрузкой в пружинное сиденье.

Учитывая темпы, в которых я последнее время трачу деньги, сначала на полную видеосвязь, а теперь на такси, я очень вовремя освободил того агента паттхов в мире Дорчинда от тяжести пачки сотенных купюр. Город стремительно проносился мимо — едва успевали удивиться наглости моего таксиста водители, возмущались облитые с головы до ног пешеходы. Я подумал и решил, что зря не застраховал свою жизнь и здоровье перед этой поездкой. Карта города утверждала, что дорога на машине от здания «Межзвездной связи» до перекрестка Джайстр'н занимает двадцать три минуты. Мой водитель уложился в пятнадцать с небольшим. Наверное, побил городской, а может быть, даже и планетарный рекорд для наземного транспорта.

Как и было обещано, Эмендо Торск стоял на условленном месте перед кабинкой вроде тех, в которых переодеваются на пляже. Приземистый драили был едва виден за рамой с множеством музыкальных инструментов. Играл он обеими руками и набором коротких хватательных щупалец, которые росли у основания его шеи, Два десятка поклонников стояли под дождем вокруг Эмендо и наслаждались музыкой.

Дождавшись, пока драйли-оркестр не скроется из поля зрения, я велел таксисту притормозить, расплатился с ним, попросил подождать и пошел теперь уже под проливным дождем обратно по улице, чтобы присоединиться к толпе меломанов. Надо же, оказывается, как много существ на этой планете любят дихоральные гимны драили, которые не слишком приятны для непривычного уха даже в достойном исполнении, чего решительно нельзя было сказать про звуки, которые издавал Эмендо Торск, Правда, приглядевшись, я засомневался, ^тго все собравшиеся на перекрестке Джайстр'н так уж жить не могут без музыки.

К счастью, пьеска, которую драили выбрал для исполнения, оказалась короткой. Должно быть, это проливной дождь подвигнул Эмендо Торска закруглиться быстрее, за что я был от души благодарен непогоде. Под жидкие, напрочь лишенные какой-либо искренности аплодисменты Торск пустил по кругу большую шляпу. Еще сидя в такси, я сделал необходимые приготовления, и когда шляпа оказалась передо мной, я бросил туда три свернутые тугой трубочкой банкноты по сто марок. В сверток была вложена записка с единственным словом: «борандис». Большая часть слушателей, насколько я заметил, оформила свои подношения подобным же образом. Торск закончил сбор подаяния, что-то гортанно протявкал — наверное, традиционные драйлианские слова благодарности или прощания, — после чего исчез за занавесом своей кабинки. Аудитория начала редеть, меломаны разбредались кто куда, сворачивали в переулки, скрывались за темными дверями без каких-либо табличек.

Все разошлись, кроме меня. Вместо того чтобы отойти в сторону, я, наоборот, прошел вперед и остановился перед видавшей виды рамой с музыкальными инструментами, лицом к занавескам, за которыми исчез артист. Там я и стал ждать, стараясь не обращать внимания на холодные капли дождя, которые так и норовили угодить за шиворот, чтобы потом медленно стечь по спине. Я был абсолютно уверен, что Торск прекрасно видит меня из своей халупы — в занавес было вшито несколько полос ткани с односторонней прозрачностью, а тот, кто зарабатывает на жизнь тем, чем зарабатывал Торск, не могут позволить себе не посматривать время от времени на то, что творится снаружи. Оставалось только надеяться, что я не успею промокнуть до нитки, пока любопытство или дурной характер не заставят торговца высунуть нос и поинтересоваться, чего я жду.

Он оказался более любопытным или склочным, чем я думал. Не прошло и минуты, как занавески раздвинулись и на меня уставились большие темные глаза драили.