Тени - Елена Колесник Страница 55

Пустота не поддается.

Она давит,

Если сопротивляться…

Впусти в себя пустоту, и больше никогда не узнаешь

Тяжесть и обременительность здравого смысла.

Пустота – это путь. И она всего лишь путь.

Кирилл с головой ушел в переписку с Муслимом, так что Кира начала ревновать Кирилла к этому, взявшемуся неизвестно откуда старику, вернее, очень даже известно откуда, она сама, собственно, все и сделала. Как ни силилась, она не могла в достаточной мере его вспомнить, ну, как деда Георгия, например. Впрочем, с Муслимом она встречалась сосем маленькой… Хотя имя это помнила хорошо. Закрывая глаза, видела и его самого вполне отчетливо – высокого, немного сутулого, она любила за ним прятаться, когда убегала от отца. Она даже ездила с ним куда-то на машине, с ним и еще с двумя дяденьками. Все они были с ней нежны и ласковы, Кира даже хотела, чтобы кто-то из них оказался ее отцом, поскольку отец ласков не был никогда, казалось, он вообще ее боялся, ну, если не боялся, то остерегался точно. Что это за отец такой? Помнила еще, очень слабо, как Муслим ей читал, держа ее на коленях, и как они ездили верхом… Муслим всегда выбирал себе самого своенравного скакуна и, в общем, неплохо с ним управлялся. А когда Кира с родителями улетали из Америки, он просил оставить Киру с ним. Точно. Но мама не согласилась… Вот и все.

В то, что он может им с Кириллом как-то помочь, Кира не очень верила. Собственно, она даже и не была уверена, что они нуждаются в какой-либо помощи. Ну да, ей бывает плохо. И что? Ей часто и раньше было плохо. Случалось. Но прошло. И теперь пройдет. Главное – не заморачиваться. Она и раньше была сильна, по крайне мере настолько чтобы жить, причем вполне сносно, а временами – вообще замечательно. К тому же теперь у нее еще был и Кирилл. Правда он пока себя не осознавал в полной мере, но это и не очень важно. Направлять его есть кому – Кира все больше убеждалась в своей непотопляемости и универсальности. Главное, не мешать. Ее внутренняя часть – не важно, что там: Сила или не Сила, или еще что-нибудь, – сама найдет не только правильное решение, но и привлечет дополнительные ресурсы. Кира старалась не думать, как все это работает. Главное, не допускать волюнтаризма, не вмешиваться в ход вещей, сдвигая реальности, а ждать, когда они сдвинутся сами согласно внутренне посылаемому импульсу. Правда импульс часто посылался неосознанно… Чтобы этого избежать, нужно просто себя контролировать. Всегда. Не спать. Никогда…

– Не спи, Кира, не спи наяву, – кричал дед Георгий. – Ты не имеешь права спать. Ты всегда должна контролировать свою силу.

– Как это?

– А вот так. Прежде всего старайся не выражать отрицательных эмоций. Твои гнев, страх, боль, нетерпение, обида – крушат все на своем пути. Так что старайся не направлять их на людей, особенно на близких тебе людей. Иначе ты останешься одна. Когда ты начинаешь испытывать направленные негативные настроения, реальности сами приобретают движение – так чтобы ты успокоилась. И никогда не известно в точности, чем это обернется.

– Но я не могу все время об этом думать. Мне много о чем надо думать…

– И о чем же?

– Об уроках, например… Кира опустила глаза. Дед Георгий состроил ехидную мину:

– О мальчиках ты думаешь, а не об уроках… Вот и думай о них. Только хорошо думай. Как только гнев, ревность, обида, отчаяние начинают просачиваться в твою несчастную голову, сразу же начинай думать об уроках. А то останешься без мальчиков. – Дед засмеялся.

– Я не хочу.

– Чего ты не хочешь?

– Не хочу так. Хочу, как все.

– Страдать?

– А разве все страдают?

– Конечно.

– Нет, страдать я тоже не хочу…

– Хочу, не хочу. Тебя спросить забыли, чего ты хочешь… Давай будем исходить из того, что есть.

– А что есть?

– Если бы я знал… – Он обнял Киру, как обнимают солдата, идущего на войну. – Твой дед Иван намудрил с тобой, а инструкций не оставил. Так что в общем, ты в праве сама решать. – Он погладил ее по голове. – Но потом, когда станешь сознательной… А пока слушайся меня. И не кисни. Все не так плохо.

– А что хорошо?

– Хорошего – более чем достаточно. Ты красивая, умная девочка. Очень способная, кстати. Ты многое знаешь и многое умеешь. Впереди у тебя интересная, полная открытий и приключений жизнь.

– Ну и о чем же тогда волноваться? Можно жить, как живется. – Кира с надеждой подняла голову и посмотрела деду в глаза, но не нашла в них, к своему сожалению, особого оптимизма.

– Волноваться и не нужно. Нужно держать внимание и сохранять контроль в любых ситуациях. И помнить, что «красивая и умная» вовсе не значит счастливая – счастливой придется себя делать по-любому, а то, что ты знаешь и умеешь, вряд ли поможет тебе, а может даже и навредить. Тем, что ты можешь, лучше не пользоваться никогда – это оружие, которое должно находиться в чехле. А приключения… Они надоедают… И хочется покоя. А вот покоя у тебя точно не будет. Впрочем, надеюсь, я ошибаюсь…

– А вот мы еще посмотрим, – Кира резко высвободилась из объятий деда Георгия. – Не на ту напали. Мне все равно. Пусть будет так, как будет.

В субботу наконец-то выглянуло солнышко. Я с самого утра поехал в зал, где с толком и с удовольствием потренировался, потом – к Кире. У нее тоже было хорошее, бодрое настроение, она улыбалась, предвкушая два приятных дня.

– Кирочка, хочешь, я приобщу тебя к одному своему тайному ритуалу? Я провожу его один раз в несколько месяцев. Он приносит положительные эмоции и отнимает не более получаса.

– Хочу. Я все хочу. Давай, это будет наш общий ритуал. – Кира даже не спросила, о чем речь. – Поехали.

И мы помчались в сторону Пушкинского музея, куда я время от времени заезжал посмотреть картины Ван Гога. Они были выставлены не в главном здании, а рядом, в небольшой пристройке, слева от главного входа. Обычно я покупал билет, пробегал через несколько залов, задерживался на несколько минут перед тремя картинами Ван Гога и выбегал, заряженный энергетикой душевно больного голландца и хорошим настроением.

В этот раз я споткнулся уже на кассе.

– Будьте добры, два билета на Ван Гога.

– Ван Гог выставлен в главном здании, молодой человек. У нас он никогда не выставлялся. У нас только русская живопись.

– Не буду с вами спорить, уважаемая. Продайте нам два билета, а Ван Гога я найду сам за одну минуту.

– Молодые люди, я работаю здесь двенадцать лет, – сзади подошла еще одна женщина, похоже, контроллер. – Поверьте мне, вы ошибаетесь.

– Вокруг профанация, Кирочка. – Я, почему-то веселясь, потянул Киру вверх по лестнице.