Смертник из рода Валевских #08 - Василий Маханенко Страница 56

—Тебе стоит покинуть этот дом, Валевский!— ко мне подошёл незнакомец. То, что мой титул наглым образом проигнорировали, говорило о прямом вызове. Если я как-то не отреагирую, считаться со мной не будут. Отложив очередную порцию каких-то неземных закусок, я повернулся к наглецу. Светлый, если верить «Анализу». Мужчина оказался весьма примечателен в части магических камней, усилителей и амулетов. Последними обвешался, как свадебное дерево ленточками. Однако магические камни сразу привлекли моё внимание. Не у каждого тёмного есть камни двадцать пятого уровня, здесь же «Огненный шар» и «Ледяной шип» добрались до весьма знаковых значений. Камни поддержи не уступали — двадцатого уровня были практически все. Если сравнивать этого «монстра» с графом Вяземским, то сравнение будет не в пользу последнего. Человек, что явился ко мне, был одним из сильнейших магов среди всех светлых. За его спиной обнаружилась группа поддержки в количестве десяти человек. И все, как на подбор, обладали весьма примечательными магическими камнями двадцатого уровня. Неплохо! По всей видимости, торговля с тёмными в Шурганской империи идёт полным ходом. Причём торговля довольно серьёзными вещами. Такими, которые в Заракскую империю завозят только по большим праздникам.

Несмотря на большое количество народа в зале, вокруг нас образовалось пустое пространство. Перед тем, как запустить меня во дворец, слуги тщательно проверили и ощупали каждую складочку моей одежды, выискивая потайные ножи или что-то, что может причинить вред других гостям. Мне даже надели специальные стальные браслеты, блокирующие магию. На запястья, ноги и даже шею. Всё, чтобы гарантировать безопасность падишаха. Я не возражал — на меня браслеты не действуют, а аналогичные «украшения» имелись у всех гостей. Вернее, я полагал, что они имелись у всех. У группы магов, что наглым образом помешала мне наслаждаться вкусняшками, браслетов не было. При этом на поясе висели шпаги и ножи. Учитывая, что символа падишаха Баязида Третьего на одежде этих людей не было, к слугам или личной гвардии их не отнести. Получается, кому-то во дворце падишаха разрешено носить оружие? Интересное наблюдение.

—Смотрю, великий падишах Баязид Третий разрешает своим шутам многое. В том числе игнорировать титулы гостей. Видимо, мне ещё многое нужно узнать о Шурганской империи, раз здесь позволительно такое. Прошу прощения, господа, но вынужден рекомендовать вам найти иной объект для ваших шуток. Как видите, я ем.

У меня не было права делать вид, словно я не заметил оскорбления. Вот только в любом дворце имелась отдельная категория людей, оскорбления которых нельзя было воспринимать всерьёз. Шуты. Скоморохи. Блаженные. В Кострище таких не было — мне никогда было не понять всю прелесть смеха над ограниченными, но у Зургана Первого парочка таких обездоленных точно водилась. Видел на одном из приёмов.

—Ты назвал меня шутом?— судя по тому, как потемнел мужчина, не такой реакции он от меня ожидал.— Дуэль! Сейчас же!

—Так вызови меня по всем правилам,— мне всё же пришлось отвлечься от еды.— Имя, регалии, титул, условия дуэли. Что ты как маленький? Или шутов такому не учат? Мой тебе совет — сходи, прочитай как правильно вызывать человека из более высшего сословия на дуэль, порепетируй на товарищах и возвращайся. Так и быть, я подожду тебя здесь. Мне даже интересно, как далеко могут зайти шуты великого падишаха.

По залу пошли перешёптывания. Видимо, человек, что хотел меня выкинуть с данного мероприятия, был весьма известным среди местной аристократии. Действовал он, конечно, топорно. Сразу видно — заранее не готовился, пришлось импровизировать. Неужели падишах Баязид Третий снизошёл до того, чтобы меня выгнать с мероприятия? Или это инициатива кого-то иного?

Противник взял себя в руки. Видимо, не каждый день ему доводилось встречаться со столь безразличными людьми. Мне действительно было всё равно. Мою броню не смог пробить «Удар молнии» пятидесятого уровня. Неужели «Огненный шар» двадцать пятого сможет что-то сделать? Не думаю.

—Эрцгерцог Валевский! Я, эмир Джафар, считаю твоё поведение недостойным высшего общества и вызываю тебя на дуэль! Только твоя смерть сможет смыть весь тот позор, что ты принёс на это светлое мероприятие! Готов сразиться с тобой оружием или магией. Я убью тебя любым способом. Выбор места и времени оставляю за тобой!

—Так чего оставлять? Здесь есть неплохой дворик, предлагаю переместиться туда и сразу всё решить. Только у меня встречное условие. Я смотрю, у тебя, эмир Джафар, целая толпа прихлебателей завелась. Стоят, важно щёки надувают, внемлют каждому твоему слову. Я хочу сражаться сразу со всеми. Вас одиннадцать, я один. Надо же хоть как-то уравнять шансы, верно? Хочешь биться до смерти? Не вопрос. Пусть будет до смерти. И ещё. Ваши тела будут принадлежать мне. Отдавать их вашим семьям, чтобы с почестью похоронить и отправить к Свету, я не собираюсь. Скормлю вас тварям из разлома, чтобы даже после смерти не было вам покоя. Такие условия тебя устраивают, эмир Джафар? Тебя и твою шайку прихлебателей.

То, как дёрнулась щека у эмира, говорило о многом — я умудрился его зацепить. И, судя по реакции, довольно сильно. По залу пошёл гул — моё предложение явно выбивалось из того, к чему привыкли простые обыватели. Кто-то даже начал называть меня безумцем, так что я решил добавить дровишек в костёр. Ежели и претворяться безумцем, то делать это нужно на максимум.

—Среди собравшихся есть ещё кто-то, кто желает высказать мне своё недовольство? Кто не согласен с тем, что у меня есть право находиться на этом мероприятии? Если такие есть — присоединяйтесь. Что одиннадцать, что тридцать, что сорок — мне без разницы, сколько вас убивать. Если таких нет, предлагаю всем заткнуться. Любое слово в свою сторону, сказанное тем, кто не пожелает со мной сражаться, я буду воспринимать как личное оскорбление и этот человек будет убит на месте без всякой дуэли. Слово!

—Как смеешь ты говорить такое?!— в зале тут же вспыхнули очаги недовольных. Молодые и ретивые, как я и полагал, возмутились моими словами первыми.— Я, бей Али-Хасан, встану рядом со своими братьями, чтобы лично плюнуть на твоё разорванное тело!

—Ещё желающие?— я посмотрел на собравшихся.— Кто ещё желает проучить зарвавшегося эрцгерцога Заракской империи? Или в Шурганской империи живут те, кому не зазорно засунуть язык в задницу, только чтобы их никто не трогал?

Желающих прибавилось. К моменту, когда мы вошли во внутренний дворик, против меня выступало уже тридцать семь человек. Среди них были и обращённые — сразу пятеро встали на сторону эмира Джафара, демонстрируя свою лояльность. Слуги падишаха пытались удержать нас от похода во внутренний дворик, но мне удалось так сильно накрутить собравшихся, что они ничего не желали слышать. Только моя смерть могла смыть тот позор, который я навлёк на их головы, и те, кто хотел этому помешать, будут убиты на месте. Двум слугам, во всяком случае, досталось знатно.

Когда я вышел во дворик, на моём лице появилась довольная ухмылка. Спектакль, который начал не я, но над которым мне удалось перехватить управление, удался на славу. Во дворике находилась огороженная площадка. Забор был высоким, сплошным и посмотреть, что находится за ним, не представлялось возможным. Возможно, я мог ошибиться и за этой преградой скрывалась какая-нибудь стройка. Вот только одно небольшой обстоятельство подтверждало все мои домыслы — рядом с воротами, такими же высокими, сплошными и непрозрачными, стояло два стражника в боевой выкладке с символикой падишаха Баязида Третьего на груди. Для любого простого обывателя в этом не было ничего предосудительного, но не для меня. Оба стражника были тёмными. Не обращённые — тёмные! Ибо только тёмным разрешалось сторожить портальную арку транспортного узла.