Здравствуй, земля героев! - Владислав Силин Страница 59

– Бумага есть?

Де Толль молча протянул билет на поезд. Повозившись немного. Яри изобразил нечто вроде бутерброда из тараканов.

– Второй точно такой же.

Теперь пришел черед инспектора морщить лоб:

– Два подряд? Похоже на «вечность»… Или «котлету», но та пишется через «хлеб». Где-то я такой асуроглиф видел.

Он присел на скамейку и задумался. Загадочный асуроглиф крутился перед внутренним взором, дразнил, не давая покоя.

– Есть одна штучка, – наконец сообщил инспектор мальчишке. – Друзья из Нового Иерусалима подарили. «Яндекс-блокнот» называется.

– Знаю я их, – поморщился Яри. – Какую-нибудь ерунду спросишь, а в ответ: «По вашему запросу найдено пять миллионов страниц фигни. Выводить фигню постранично или всю сразу?»

– Зачем ты так, Яри? Наука не стоит на месте. Этот блокнот, – он весомо покачал им в воздухе, – по каждому запросу выдает один единственный ответ, наилучший в данной ситуации. Я, правда, еще не пользовался, но так написано в рекламном проспекте. Давай попробуем.

Он раскрыл блокнот и написал в верхней части листа: «Где находится вечность вечности?» Встроенный в корешок компьютер поморгал огоньком интернет-подключения и выдал: «Вам в философском смысле или так?»

Де Толль почесал в затылке.

– Надо четче формулировать вопрос, – решил он. И дополнил: «Где находится машина с асуроглифом „вечность вечности“ на борту?»

«Почему вы спрашиваете?» – вспыхнуло на листе.

И понеслось.

«Таки это для вас важно?»

«Зачем вы травите?»

«Ой, не смешите мои индексаторы!»

Кто знает, сколько бы продолжалась эта безмолвная дуэль, но тут Яри схватил инспектора за руку:

– Смотрите, вот она!

Из переулка на площадь выезжала машина с загадочными асуроглифами на борту. Только сейчас Владислав Борисович вспомнил, где их видел – на вывеске вокзального ресторана.

– Инспекция по делам пограничных планет, – шагнул он навстречу машине, доставая удостоверение. – Остановитесь, пожалуйста.

Грузовик послушно стал. В окошко высунулась кругленькая лоснящаяся физиономия асура:

– Смотрю в небо, уважаемый господин человек. Что угодно вашей клешне?

– Здравствуйте. Я хотел бы задать несколько вопросов.

Асур вышел из машины. Золотой цвет удостоверения означал, что его обладатель связан с Фронтиром. Фронтирьеров обитатели других доминионов побаивались.

– Речь идет о молодой девушке, – продолжал инспектор. – Вы могли ее видеть неподалеку, она рисовала картины. Мой друг утверждает, что девушка пропала. А вы проезжали мимо и могли ее видеть.

Лицо асура выразило недоумение:

– Господин человек? Пусть меня простит богомол, а не вы. Джончег Сильва не разбирается в девушках.

– Темноволосая, худенькая, вертлявая. Одета в пятнистую майку и продранные джинсы. Носит пирсинг.

– Уважаемый, я повар, а не модельер. – Джончег прикрыл ладонью глаза, словно защищаясь от солнца. – Вы, люди, похожи друг на друга, как крылья саранчи. И одеваетесь одинаково. Вон стоит человеческая самка, точь-в-точь по вашему описанию. Клянусь богомолом, на вашем месте я бы и не искал никого другого.

Де Толль оглянулся. У подземного перехода стояла старушка в трогательной девичьей маечке. К молодящимся бабусям инспектор относился" с жалостью и немного с презрением. Глупо цепляться за уходящее… Юным – восторженность и непостоянство души, пожилым – спокойствие мудрости.

– Это не она, – сообщил Яри. – Пусть откроет рефрижератор.

– Невозможно, человеческий детеныш. – Джончег смотрел на мальчишку с плохо скрываемой насмешкой. – То, что ты называешь рефрижератором, на самом деле передвижная компостная яма. В данный момент в ней протухает около тонны первосортной реблягу-аши. Клянусь богомолом, если мы откроем дверь, вонь заполнит площадь.

– Ну, и хорошо, – упрямо заявил мальчишка. – Вам же реклама будет.

– Вы напустите свежести, и реблягу-аши испортится. Пусть вас простит богомол, но не я: никто не позволит губить товар.

Инспектор задумался. Документы фронтирьера давали ему самые широкие полномочия. Асуру пришлось бы повиноваться без слов, но вот потом… Шум в прессе, расследование, комиссии, протесты из асурского посольства.

А до пенсии несколько дней. Ах, как некстати!

Яри обернулся к инспектору. Отчаянные глаза мальчишки не знали никакого «потом». Де Толль отбросил колебания.

– Открывайте. – Он похлопал по ладони удостоверением. – Я читал ваше меню, Джончег. Там написано, что посетитель имеет право самолично выбрать реблягу-аши, которое будет есть.

– Но при этом обязан его съесть, – напомнил асур.

Инспектор внимательно посмотрел на мальчишку:

– Соглашаешься?

– У меня нет денег.

– Ерунда. Я тебе куплю.

Не колеблясь, мальчишка шагнул к машине. Асур словно ждал этого. Он с достоинством достал ключи и отпер замок.

О запахе асурской еды Владислав Борисович представление имел. Все ж не совсем дикий человек. Но тонна реблягу-аши воняла совершенно непредставимо. Гнилые водоросли, малиновое варенье, хлорка и еще множество других запахов, которые он не различал, потому что обоняние просило пощады.

– Давай, парень, – поторопил он. – Скоро сюда служба экологии прибудет.

– Угу.

С решимостью самоубийцы курсант бросился в фургон. Асур наблюдал за ним с жалостью и насмешкой.

Первый заход оказался неудачным. Яри стянул крышку с бака и опрометью бросился вон из грузовика. Судя по звукам, парню стало плохо.

– Держи. – Инспектор протянул ему пропитанный одеколоном платок. – У Кати был свой сайт? Я попробую подключиться, вдруг она закачала туда последние работы.

– Она все на флешке хранила. Я могу дать код и номер телефона.

– Ну, давай код.

Пока Яри переворачивал вверх дном фургон, инспектор набрал Катин номер. До этого стоявший неподвижно, асур вдруг оживился. Он бросился к де Толлю:

– Я протестую! Я делаю южное лицо!

– В чем дело, уважаемый?

– Вы переоблучите нежную мякоть реблягу-аши! Вы испортите товар и отобьете покупателей!

Натиск асура заставил де Толля отступить на несколько шагов. И – о чудо! – мобилка запищала. Катин телефон все еще не отвечал (спутник не отслеживал его), зато на мгновение включилась система прямого луча.

Это означало, что телефоны находятся совсем рядом. Прямым лучом мобильники пользовались, когда не могли связаться обычным способом. Фургон экранировал сигналы, чтобы не испортить реблягу-аши, и конечно же спутниковая связь не действовала.