Пульт мертвеца - Тимоти Зан Страница 59

Последнее, что я видел, были эти огни, они спускались все ниже и ниже…

Словно издалека до меня донесся тоненький скрип — так скрипит кожаная обивка, если кто-то усаживается поудобнее в кресле.

Я еще не открыл глаз, но чувствовал себя совершенно бодрым, потянулся, пытаясь распрямить страшно затёкшие члены. По звуку удалось определить, что я находился в небольшом помещении с металлическими стенами, и что, кроме меня и моего пока ещё невидимого приятеля, в нем никого не было. Комнатка явно выходила в коридор, где, очевидно, были еще люди. Следовательно, это могло быть в каком-то здании, возможно, и на корабле, на том самом, который и атаковал нас среди утесов. Оказалось, корабль Службы безопасности Солитэра — ведомства адмирала Фрейтага — прибыл скорее, чем я предполагал. Или нет? Или же нас выследили те самые контрабандисты, обнаружить которых так стремились мы сами?

Затем я сделал паузу в безмолвном диалоге, чтобы оценить мое состояние… и в ужасе понял, что проспал я два дня, и никак не меньше.

Сомневаться в этом не приходилось. Жжение в желудке и ощущение пустоты в нем безошибочно указывали на то, что я пропустил больше чем два обеда, кроме того, отсутствие голода и лёгкая боль в моей правой руке говорили о том, что имели место внутривенные инъекции.

А вот странный привкус во рту подсказал мне, что в течение этих беспамятных дней мне давали специальные наркотики, облегчающие допрос.

Мой незнакомец снова пошевелился в своем кресле… Больше не было смысла продолжать эту игру. Собравшись с силами, я открыл глаза.

У стены небольшой каюты или комнаты сидел Куцко и пристально смотрел на меня.

Мой напряжение сразу же спало… затем, когда я присмотрелся к нему и увидел выражение его лица, мое облегчение сменилось стыдом.

С каменно-невозмутимым лицом он набрал номер на телефоне, стоявшем перед ним на небольшом столике.

— Это Куцко, сэр, — сказал он кому-то в трубку. — Он пришел в себя.

Он выслушал, что ему было сказано, оставил в покое телефон, и мы долго-долго смотрели друг на друга.

— Вам… — начал я пересохшими губами. — Вам будет легче, если я скажу, что сожалею?..

Он холодно посмотрел на меня, даже не пошевелившись.

— Помните, как я однажды при вас убил человека? — вопросом на вопрос ответил он. — Помните?

Как я мог об этом забыть? Это был один из диверсантов, пробравшихся в корпорацию, которого лорд Келси-Рамос застал на месте преступления, я тоже присутствовал при этом, и, когда подоспел на помощь Куцко, этот тип уже готов был прикончить меня, повалив на пол и замахнувшись ножом, но Куцко успел всадить в него три магазина из своего игломета.

— Помню, — ответил, я и у меня побежали мурашки по телу.

— Помните, я тогда ещё сказал: «Мне очень жаль». Вам это моё сожаление помогло?

Я вздохнул.

— Не думаю.

Маска непроницаемости по-прежнему оставалась на его лице, но чувства немного смягчились.

— Ведь вы могли посвятить меня в это, — проговорил он. — Могли дать мне возможность помочь вам.

Я замотал головой.

— Не мог я и вашу голову подставлять под гильотину, как свою, — ответил я ему.

— Почему? — недоумевал он.

— Потому что… — И тут я, услышав зуммер, предшествовавший открыванию двери, осекся… Панель стены отъехала в сторону, и в каюту шагнул Рэндон Келси-Рамос.

Несколько секунд он молча разглядывал меня.

— Я полагаю, — наконец, заговорил он, голос его был холодным, — что теперь вы вполне удовлетворены и собой, и тем, что вы сделали.

Я судорожно сглотнул.

— Не совсем, сэр, — ответил я.

— Нет? — его брови взметнулись вверх в иронической усмешке. — Вы думаете, что грубо попрать по меньшей мере с десяток законов, не говоря уж о том, что по вашей милости ваши друзья оказались в куче дерьма — вы сейчас скажете, что вы желали не этого? Не этого вы хотели добиться?

Я сжал зубы. Мне приходилось слышать, как лорд Келси-Рамос отчитывал людей за их проступки, и у Рэндона был сейчас точь-в-точь такой же тон. Но всё же где-то под спудом его гнева было и что-то еще, что никак не вязалось с ним.

— Вам известно, сэр, почему я пошел на это, — тихо ответил я. — И поэтому я не прошу у вас прощения. Мне известны последствия моего поступка, и я готов к тому, чтобы ответить за него перед вами.

— Ах, вы хотите ответить за свой поступок? — издевательски переспросил он. — Вы готовы принять на себя обвинение в преднамеренном обмане, хищениях в особо крупных размерах, похищении людей, оказание помощи и подстрекательстве к совершению побега находящегося под стражей особо опасного преступника… да что там говорить — и ещё по десяти статьям. За это вы собираетесь отвечать? Вы готовы понести наказание, которое будет означать для вас либо полную психологическую блокировку, либо вообще полную перестройку вашей психики? Я вам прямо скажу, Бенедар, единственная причина того, что вы сейчас не в тюрьме где-нибудь на Солитэре, в том, что я лично сумел убедить весь концерн «Группа Карильон» вступиться за вас.

— Я высоко ценю вашу поддержку, сэр, — произнес я. Губы мои шевелились с трудом. — Но «не на Солитэре» означает, что мы сейчас не на какой-нибудь планете? Уж не означает ли это… Это не означает, что мы уже летим в пространство, что мы в космосе и прорываемся сквозь Облако, а за «Пультом мертвеца» — Каландра? Мое сердце словно сковал мороз. Но уже через секунду мои страхи куда-то испарились. Мне были знакомы и те шумы, которые были характерны для кораблей на траектории Мьолнира, и как отличается от настоящей псевдогравитация на борту корабля. Мы все еще пребывали на какой-то планете, а если мы не были на Солитэре…

— Хорошо. Я рад, что вы хоть соображаете, какую кутерьму натворили, — по-прежнему язвительно проворчал Рэндон.

— Но ведь не только же из-за меня вы сразились с губернатором Рыбаковой, — сказал я, пытаясь истолковать то чувство, которое сейчас владело им. — В действительности… вам вовсе нет необходимости с ними сражаться. Не нужно…

— Я сражался с ними, это так, но прежде вас нужно было отловить, — излагал он. — И еще могу сразиться, если понадобится. Но теперь… выясняется, что вы скорее актив, чем пассив. Но это, смотря по обстоятельствам.

— Что же это за обстоятельства?

Он сморщился.

— То, что вы там вместе с Пакуин страдали галлюцинациями. — Он сделал шаг к двери. — Пошли, — велел он мне.

Взглянув на Куцко, я отметил, что ничего для себя полезного из его мыслей извлечь не смогу.

— Куда мы пойдем? — поинтересовался я у Рэндона, осторожно свесив ноги с койки и усаживаясь. У меня вдруг закружилась голова, но вскоре головокружение исчезло.