Мои путешествия с Кларой Хюммель - Ник Перумов Страница 6

– Кольчуга мифрильная, срок носки первый, – скрипуче объявил Трындюк, извлекая на свет из кофра нечто серебристое, сверкающее, из шелестящего водопада мелких и мельчайших колечек. – Изделие имени Балеары Каванис, название присвоено посмертно, за проявленные оной Каванис мужество и героизм…

– П-посмертно? – коленки Леандры задрожали.

– Посмертно, – каптёр поправил круглые очки и продолжал водить пером, не замечая яростный взгляд госпожи Хюммель. – Трагически погибла, прикрывая отход, при массированной атаке ядовитых шершней-самоубийц.

– Шершней-самоубийц? – кажется, сестра Корделия прямо-таки задыхается от восторга. – Это же свержение тирана Шаап-Тара, боевая группа мастера Мелвилла!..

– Точно, – Клара взглянула на юную адептку Маллик с новым интересом. – Учила историю Гильдии, девочка?

– Так точно, мой мастер!

– Хм… Твоей сестре точно не помешала бы толика твоего энтузиазма. А то стоит, бледная, как смерть. Давай дальше, Трындюк, не то я усну прямо здесь. И воздержись, пожалуйста, от бесконечных описаний. Двигайся по списку, только молча. Усёк?

Хобгоблин Трындюк обиженно поджал пухлявые губы, но перечить боевому магу не посмел.

– Шлем мифрильный, типа бацинет, снабжён авентайлом, имени…

– Трындюк!..

– Молчу, госпожа Хюммель, молчу. Идём дальше. Наколенники…

– Без имени. Просто наколенники. И можешь опустить материал. Просто заноси в ведомость, я распишусь.

Каптёр трагически вздохнул. Похоже, в полном цитировании наименования вручаемого под роспись предмета экипировки и состояла единственная радость его жизни.

За наколенниками последовали боевые перчатки, поножи, надеваемые поверх ботфорт, наручни, «пояс боевой алхимический, и две бандольеры при нём», «мизерикордия трёхгранная самозатачивающаяся с функцией последнего удара»…

– Так! Трындюк! А это ещё что такое?! – Клара негодующе ткнула в «мизерикордию с функцией». – Я этого не заказывала!

– Согласно рекомендации Совета Гильдии, – вдруг с гордостью заявил кладовщик, – прилагается ко всем полевым комплектам экипировки, для исключения попадания в плен с последующими пытками. Гарантирует безболезненное пресечение жизни, что есть несомненно лучший выбор, нежели пытки раскалённым железом или забивание игл под ногти… Госпожа адептка?

– Буэ-э-э!..

– Ничего, госпожа Хюммель, я сейчас всё уберу! Леа, сестричка, садись сюда, ты же вся зелёная!..

– Ну, послали же силы заветные и заповедные интерна! – ворчала Клара, когда они все втроём тащились из каптёрки обратно в Зал Трофеев. – Что вот мне с тобой делать? Тренировать тебя, ждать, пока ты хоть чему-то научишься, времени у меня нет. Интерн должен уже кое-что уметь. Иначе… может, заберёшь своё прошение, а, Леандра?

Забрать прошение? Отказаться от мечты? Согласиться со справкой «прослушала курс предметов»? Покинуть Долину?! Никогда и ни за что!

– Нет, госпожа Хюммель. С вашего позволения, но прошение я не заберу.

– И Гильдия ведь должна взять кого-то в интерны, – вдруг подала голос Крокордилия. – Правила Совета Долины…

– Ты, девочка, слишком много знаешь, – недовольно бросила Клара. – Но да, Гильдия должна брать интернов, а у нас с ними в последнее время не очень.

– Госпожа мастер… – Корделия вдруг остановилась, привстала на цыпочки, заглянула боевой чародейке в глаза. – Возьмите меня, госпожа мастер. Вместо Леандры. Я всё умею, честное слово! И огнешар скастую, и ледяную иглу, и песчаную бурю! Первую помощь «при ранениях магических и холодным оружием нанесённых», – она явно цитировала «Руководство к первой полевой помощи», знакомое и самой Леа по «пре-меду». – Возьмите меня! А результаты пусть сестра забирает, ей нужнее.

Что-о? Эта пигалица Крокордилия, приготовишка несчастная, не окончившая и одного настоящего курса Академии – пойдёт в интерны вместо неё, Леандры?! У которой, как ни крути, были и «Основы боевой магии», и «Алхимия в военных приложениях» и, наконец, та самая «Первая помощь»!

– А что? – прищурилась госпожа Хюммель. – Это, конечно, не разрешено никакими руководствами, но уж больно ты, младшая адептка Маллик, всерьёз готовилась!..

– Готовилась! – взмолилась злонравная сестрица. – Я, я хочу быть боевым магом, госпожа Хюммель! Мечтала с детства! Читала всё!..

– Похвальное рвение, похвальное, девочка. Огнешар ты скастуешь, не сомневаюсь. Но… не могу. Через пять лет – другое дело. Считай, место тебе уже забронировано.

– Я. Пройду. Сама. – Леандра взяла враз нахохлившуюся и сделавшуюся донельзя несчастной Корделию за плечо. – Я пройду сама, сестра. Спасибо, что помогала, спасибо, что хочешь помочь. Но – я сама.

– Да какое «ты сама»! – взорвалась вдруг Корделия. – У тебя одни кантики да бантики на уме! Платьюшки-рюшечки-плиссе-гофре! Сколько у тебя пар чулок, а, сестрица? Сто? Двести? Каждый день новую требуешь!..

Не сто и не двести, а штук четыреста, оскорбилась про себя Леандра. Полсотни телесных, столько же белых, столько же чёрных, остальное – специальные, для особых случаев!.. И это ещё мало!

Но вслух, хвала всем небесам и безднам, она этого не сказала.

– Довольно! – остановила их госпожа Хюммель. – Корделия, поверь, всей душой радуюсь твоему рвению. Приходи, работу на лето тебе найдём, если, конечно, родители пустят. Но идти со мной должна Леандра. Видишь, как губы кусает? Не такая уж она тютя и размазня, твоя средняя сестрица. Ну, все всё поняли? Тогда до завтра. До завтра, Корди, я потолкую с Мелвиллом на твой счёт. До завтра, Леандра. Мы отправимся на рассвете.

– К-как «н-на рассвете»? Уже завтра?..

– Уже завтра, старшая адептка Маллик.

За околицей, у самого порога…

«Уже завтра» наступило пугающе быстро.

– Нет, как такое возможно?! – кипела мама, перейдя от полуобморочного состояния со стонами: «О, дитя, моё несчастное дитя!» – к состоянию боевому, сопровождавшемуся угрозами самолично снести «вертеп» «этих бездельников» и «написать votum separatum10 лично мессиру Архимагу». – Как такое возможно, тащить бедного ребёнка в хаос безо всякой подготовки, без тренировок! Что эта Хюммель себе позволяет?! Арчибальд! Почему ты ничего не делаешь?! Почему ты не в Совете Долины?! Почему не написал прошение на имя…

– Потому что Леа набрала шестьдесят шесть баллов! – не выдержал папа. – Думаешь, у нас мало завистников, Джосси?! Думаешь, у Мескотт меньше влияния в Совете?! Нас поднимут на смех, ты понимаешь это или нет?! Мы потеряем лицо!

– Лучше лицо, – вдруг резко сказала мама, – чем дочь.

Папа растерянно тёр щёки.

– Ну, можно же никуда не ходить, – наконец выдавил он. – Просто не ходить. Н-написать п-прошение. Мессиру Архимагу…

Конец ознакомительного фрагмента