Петля будущего - Бен Оливер Страница 6

Я стою, не отрывая взгляд от люка, где пять минут назад стояла Рен, и улыбаюсь своей удаче. Я храню это приятное чувство в душе так долго, как только могу, и жую бутерброд.

В пять часов вечера на экране отображаются варианты ужина, я выбираю суп и хлеб, которые появляются в проеме уже через несколько секунд. Я ем, и в 17:25 экран велит мне встать в круг света, появившийся на полу моей камеры. Я вздыхаю: пришло время для жатвы энергии.

В минуты перед жатвой к нам с экрана вместо Хэппи обращается сам Гален Рай.

– Пожалуйста, снимите все элементы одежды, – велит он обыденным голосом.

Можно отказаться, но наказанием будет яд дронов. Я отрываю липучки на обуви (в Аркане шнурки запрещены) и бросаю ее на кровать. Расстегиваю белый комбинезон, стягиваю его вниз и бросаю к обуви. Я стою посреди камеры обнаженный. Голос Галена продолжает:

– Держите руки вдоль тела, ноги вместе. Заключенные, знайте, что жатва энергии – это часть вашего наказания. Запомните, преступность недопустима. Ваши страдания послужат сдерживающим фактором для тех, кто за пределами тюрьмы подумывает о преступной жизни.

– Ой, да заткнись ты, – бормочу я.

С потолка опускается большая стеклянная труба. Жатва начинается каждый вечер в 17:30. И начинается она быстро.

Я испытываю прилив адреналина; сердце переходит от нормального ритма к учащенному, все мышцы в моем теле начинают напрягаться и сжиматься так сильно, что кажется, будто вот-вот разорвутся на куски. Я падаю, не в силах справиться с дрожащими конечностями, и ударяюсь лицом о стекло трубы. Мне хочется кричать от боли, но горло словно сдавлено. Наконец, трубу наполняют микроскопические наноботы. Они проникают под кожу и в вены на висках и, скользя по потокам крови, попадают в мой мозг, где размножаются и получают доступ к центрам страха в неокортексе [6] и миндалине [7]. Они заставляют меня думать, что моя жизнь находится в большой опасности, и я уверен, что умру. Как бы я ни старался убедить себя, что это всего лишь процесс жатвы, что именно так они получают власть, необходимую им, чтобы управлять Арканом, при этом освобождая Совершенных от уплаты налогов на содержание нашего заключения, – я все равно не могу избавиться от чувства уверенности, что моей жизни конец. Я извиваюсь, бьюсь в конвульсиях и цепляюсь за стекло, отчаянно пытаясь найти выход.

Я падаю на пол и, обретя голос, кричу.

Жатва энергии продолжается шесть часов, которые кажутся днями.

Когда все наконец заканчивается, я физически и эмоционально истощен. Мокрый, я лежу на бетонном полу, пот ручьями льется с моего тела; затем на меня обрушивается вода, едкая и насыщенная агентами для дезинсекции, триглицеридами [8] и подобием хлорной извести. После чего меня обдувает горячим воздухом, высушивающим воду и пот до шелушения кожи, и, наконец, труба удаляется в потолок.

Я по-прежнему лежу, но уже через пару минут улыбаюсь при мысли, что завтра снова побегу – я буду бежать до изнеможения, чтобы им нечего было из меня выкачивать.

Я подползаю к кровати и, посмотрев на часы, считаю минуты до полуночи.

В полночь я подхожу к окну и наблюдаю за выпускаемым правительством дождем, который длится тридцать минут; рассчитанный в достаточном объеме для растений и деревьев, он служит для того, чтобы завтрашний день обрел идеальный облачный покров, пропускающий идеальное количество солнечного света, необходимого, чтобы обитатели этого квадранта Земли были совершенно счастливы и здоровы.

Спустя полчаса дождь прекращается, и я могу лечь спать.

Я лежу в постели и практикую язык жестов, которому учила меня мама, когда я был ребенком, и луна отбрасывает на стены тени моих пляшущих пальцев. Я изображаю имя сестры – Молли; называю свой старый адрес – дом сорок четыре, сто семьдесят седьмой этаж, Вертикаль «Черная дорога»; называю имя Рен, а затем повторяю весь алфавит.

Завтра я проделаю все то же самое, и послезавтра, и каждый день до тех пор, пока мне не исполнится восемнадцать и меня не заберут в Блок, или удача отвернется от меня на Отсрочке, или я свалюсь от какой-нибудь новой болезни из Красной зоны.

Так и живем. Такова жизнь в Аркане.

Я просыпаюсь раньше будильника, съедаю завтрак и приступаю к тренировке. В 09:00 начинается обращение Галена.

До 11:30 я читаю, пока, наконец, задняя стена не открывается тихо и медленно на целый час.

Я бегу от камеры до колонны и обратно, снова и снова, стараясь изо всех сил – и так проходит сорок пять минут. Оставшиеся пятнадцать минут я отдыхаю, наслаждаясь теплым солнцем, слушая пение Пандер и угрозы Тайко, и возвращаюсь в камеру.

К приходу Рен я почти дочитал книгу.

Мы разговариваем десять минут. На обед у меня салат. Рен уходит, и я снова остаюсь один в тишине до начала следующей жатвы энергии.

Шесть часов кряду я мучаюсь в страхе и боли. Наконец жатва завершается, и я ползу к окну, чтобы понаблюдать за дождем, а после свалиться в постель и погрузиться в беспокойный сон.

Я просыпаюсь раньше будильника.

На завтрак выбираю кашу.

Тренировка.

Обращение Галена.

Книга.

Пробежка.

Рен приносит обед – овощной ролл.

Сижу в тишине.

Выбираю ужин.

Начинается жатва.

Наблюдаю за дождем.

Ложусь спать.

Прежняя рутина…

День за днем…

Это никогда не кончится.

Я просыпаюсь раньше будильника, с улыбкой.

Сегодня среда, а по средам рутина нарушается.

День проходит так же, как и все остальные, но именно в среду кажется особенно бесконечным. Каждая минута словно час, каждый час – как день.

После тренировки я то и дело смотрю на часы, нетерпеливо ожидая, когда большая часть этого тягучего дня волшебным образом исчезнет, но цифры неумолимы.

Рен приходит в обычное время, но сегодня она молчалива и более осторожна. У нас есть секрет, который мы не можем обсуждать. Не раньше двух часов ночи.