Проверка на прочность - Виктор Зайцев Страница 6

Неожиданно стих ветер, наступил полный штиль, перестали греметь выстрелы, лишь стук работающих моторов магаданских катеров нарушал упавшую на море тишину. Даже раненые и тонущие турки, казалось, умолкли, наблюдая за работой спасателей. Ровных ход парусников с обвисшими парусами, в любую сторону, быстрое движение моторных катеров, без каких-либо вёсел, приводили турецких моряков в священный ужас. Некоторые из упавших за борт турок начали грести к берегу, испугавшись попасть в руки слугам ифрита. Именно с того сражения близ Ларнаки магаданские моряки получили столь популярное в южных морях прозвище – «слуги ифрита». Хотя неожиданный штиль и помешал участию в сборе трофеев береговым парусникам, спустя четыре часа все трофеи доставили к берегу, тонущих людей спасли, на волнах остались качаться обломки досок и мачт, с обрывками парусов и частями одежды погибших моряков.

Вечером на берегу подвели окончательные итоги сражения, почти двенадцать тысяч турецких солдат и тысяча моряков попали в плен. Среди них оказался турецкий адмирал Мехмед-паша и две с половиной сотни офицеров. После ремонта захваченных кораблей всех пленных вполне можно доставить в Королевец, но нужно ли? У Николая сразу возникла интересная идея: продать пленников египетскому наместнику, или не ему, а его конкуренту? Не откажется же будущий правитель Египта от хорошей армии, да ещё под командованием обученных офицеров? Отличная идея для начала взаимовыгодного диалога с египтянами. Сыщик уже предчувствовал, какую замечательную интригу можно развернуть при таких картах. Осталось её продумать до мелочей и согласовать с Королевцем.

– Тяжела ты, шапка Мономаха, – Петро отбросил гусиное перо и отправился мыть руки, испачканные чернилами по локоть. Третий день он ломал голову над государственным устройством Западного Магадана. Куда денешься, жизнь заставила, за три года население бывшей Восточной Пруссии и Риги увеличилось в четыре раза, и какое население! Почти четверть граждан молодой страны жили в городах, работали на заводах и фабриках, развёрнутых за последние годы магаданцами. Растущая промышленность приносила огромную прибыль, две трети государственного дохода составляли налоги с продажи местных товаров. Однако численного прироста промышленников и торговцев среди местных жителей Елена Александровна не выявила. Торговали и ремесленничали всё те же, кто занимался этим годами и десятилетиями.

Новые предприятия открывали исключительно магаданцы либо прибывшие из Руси мастеровые, верившие магаданцам на слово. Местные жители, даже самые тёмные и неграмотные, не спешили открывать своё дело. Торговцам и ремесленникам, конечно, деваться некуда, они продолжали работать, но своё производство не расширяли, а заработанные деньги, образно говоря, прятали в кубышку. Когда удивлённая губернатор решила разобраться в ситуации, оказалось, виноваты сами магаданцы. Захватив власть в государстве, они практически устранились от его управления. Сбор налогов и экономическое развитие региона не заменят судебного регулирования и внятных условий ведения бизнеса. Проще говоря, народ не знал новых законов, как уголовных, так и гражданских. Какое наказание за воровство или грабёж, это не принципиально, однако, кто и кого будет судить, вопрос важный.

Раньше герцог судил дворян, дворяне судили своих крестьян, горожане подчинялись Магдебургскому праву. Привычный распорядок жизни многих поколений сломался, вернее, старожилы увидели, как магаданцы и приезжие живут по-новому. И не просто живут, а хорошо живут, лучше старожилов живут, и на предложение соблюдать прежние законы и традиции плюют и смеются. Одна одежда чего стоит, и ведь не пожалуешься наместнику, когда он сам и его жена в непотребном виде ходят. Пытались жаловаться пасторам и священникам, те сами боятся нынешнего начальства, запретившего католические и протестантские службы в общественных местах. Какое уж тут влияние на мораль и нравственность? Выслушивая жалобы делегации уважаемых горожан, Петро не знал, смеяться или плакать. Скорее, плакать, над своей простотой и скудоумием, не сообразил вовремя создать общие правила игры.

Пришлось подполковнику вместе с Павлом Аркадьевичем заниматься созданием новых, самых передовых для Средневековья законов. Где бы учитывалось всё, от престолонаследия и прав наместника до банковского процента и назначения судей. Одновременно решить вопросы защиты собственности и свободы граждан от внесудебного произвола власть имущих. Попытки свалить работу на юридически образованных сыщиков не удались, они лишь улыбнулись и сказали, что помогут искать дырки в законах, но сами законы писать не станут. Правда, сразу напомнили, что к законам необходима строгая технология их применения. Иначе, даже буквы местные умельцы начнут читать по-разному, как те же англичане и америкосы умудрились извратить буквы латинского алфавита.

В принципе, всё правильно, население Западного Магадана перевалило за полмиллиона душ обоего пола, только горожан сто пятьдесят тысяч. На одном авторитете командиров ежедневные конфликты и споры не решить, физически не получится. А назначенные судьи нуждаются в инструкции, то есть законах и правилах применения этих законов. Экономические споры рано или поздно выйдут на скандальный уровень, значит, надо создать всем понятные условия игры. В первую очередь, защитить имущество от произвола властей, от рейдерских захватов, от жуликов и самозваных банкротов. Русскому человеку, пережившему девяностые годы и начало двухтысячных, подобные риски известны больше, чем любому европейцу.

Нет, Головлёв понимал, что идеальных законов нет, и не пытался их написать, он работал над созданием устойчивой системы противовесов и сдерживания. Представлял, как после его смерти местные жулики попытаются захватить власть, и действовал на опережение. Он ограничил количество войск, подчинявшихся лично наместнику и губернатору, ввёл выборную Думу. Однако сузил количество избирателей и возможных кандидатов высоким имущественным и образовательным цензом, как и число депутатов Думы установил в зависимости от количества избирателей. Для существующего статысячного Королевца по его схеме получалось восемь человек. Достаточно для нормальной работы, а не голого популизма. Причём Думе придавалась своя армия, небольшая, но независимая от наместника. И подчинялась она не просто назначенному командиру, а думскому большинству, подтверждаемому письменно.

Не забыл наместник вопросы собственности и защиты личности. С принятием нового основного закона, Петро своевременно назвал его Конституцией, всякое рабство и холопство в Западном Магадане запрещалось. Нарушители приравнивались к татям, уголовникам, и подлежали высылке в Мурманск. Дворянам оставалось право владеть землями, требовать арендную плату за земли и НАНИМАТЬ людей на работы, а не требовать отработки барщины, как сейчас. За это с дворян «милостиво снимали обузу», в виде уплаты налогов за крестьян, рассмотрения жалоб и тяжб в качестве судей. Однако, управляющего фактора дворяне не лишались, им вменялась в обязанность защита подданных от разбойников и врагов, кураторство над школами и соблюдение порядка на своих владениях. За это всем владельцам земель выплачивалось неплохое содержание от наместника, доходы позволяли. Сумма финансирования была пропорциональна количеству жителей на территории поместья.