Пилигрим. Кентарх - Константин Калбазов Страница 6

Идти он старался максимально тихо, выбирая куда ставит ногу и все время вслушиваясь в окружающие звуки. Когда отогнул очередную ветвь густого подлеска, перед его взором предстала небольшая полянка. И воин в полном облачении, сидевший привалившись спиной к стволу липы.

Выходить Михаил не торопился. Как впрочем и убегать. Перед ним был не половец. В этом никаких сомнений. Светлые волосы острижены под горшок, окладистая борода, явно европейское лицо. Ноги вытянуты. Правая штанина красных портков выпростана из сапога. И вроде как темнее левой.

До него метров десять, но Романов отчетливо рассмотрел мертвенную бледность. И вообще, такое впечатление, что перед ним мертвец. А, нет. Дышит. Но все одно, видок у него, краше в гроб кладут. Вывод напрашивается однозначный. Ранен. Причем серьезно.

Ну и как быть? Выходить или обойти его стороной. Нынешнее племя то еще. Здоровьем не обижено ни разу. Даже будучи при смерти может оказаться опасным, дальше некуда. Но с другой стороны. Если он реально сможет помочь, раненому, то глядишь обретет покровителя. А воин, это не крестьянин какой. Конечно придется побыть какое-то время на побегушках. На иное рассчитывать глупо. Зато спина получится куда серьезней.

Приняв решение, Михаил решительно вышел из кустов и приблизился к обеспамятевшему. Едва оказался рядом как почувствовал неприятный запах. Сбросил вершу, и присев закатал окровавленную-таки штанину. На бедре повязка из грязной холстины. Едва размотал, как в нос в нос ударила вонь гниющего тела. Нога распухла, и стала лиловой. Края раны, скорее всего от стрелы, вывернулись наружу и из нее течет гной. Ее пытались прижечь. Но как видно, местная медицина в этот раз дала сбой.

Картина маслом. Михаил ни разу не врач. И вообще в медицине нечто стремящееся к нулю. Но сразу подумал о гангрене. Н-да. План по спасению раненого и его благодарности, трещал по швам.

Осмотрел воина на предмет поживиться. Вообще-то, тот носил на себе целое состояние. Кольчуга, до середины бедра, усиленная на груди стальными пластинами. Рядом лежит сферический шлем с полумаской, вроде тех, что Романову приходилось видеть в фильмах о викингах. По правую руку прямой меч, в кожаных ножнах. На поясе пара явно не пустых кошелей и внушительный такой нож. По левую руку топорик, и вновь ассоциация со скандинавами. Ручка ухватистая, но короткая. Скорее всего оружие как ближнего боя, так и для метания. Колчан с болтами и арбалет. Наполовину заполненный сидор, с развязанной горловиной.

Словом, всего того, что надето на этом здоровяке, а мужчина был поистине богатырского сложения, хватило бы на хорошую такую деревеньку. Одна беда. Мальчишку с таким богатством оберут и имени не спросят. Еще глядишь и в воровстве обвинят. Не по Сеньке шапка, чего уж там. Так что, нет даже смысла надрываться и тащить все это. Если только по мелочи.

Хотя-а-а… Если в слободе уцелеет кто-то из взрослых, да вернется на пепелище, то есть вариант, что удастся все это пристроить с выгодой. Однозначно ценная находка. Осталось только, чтобы хозяин побыстрее отошел в мир иной. Чтобы можно было завладеть всем этим, так сказать, с чистой совестью.

Михаил откинулся назад, уходя в перекат, и вскакивая на ноги. С лезвием топора ему удалось разминуться только благодаря слабости воина. Иное объяснение ему на ум просто не приходило. Ведь даже при этом, он едва сумел избежать знакомства с отточенной сталью.

— Ты чего, мужик? Не балуй, — понимая, что раненому до него не дотянуться, произнес Романов.

— Ты кого мужиком назвал, с-сопля, — зло обронил воин.

И Михаилу вновь пришлось уворачиваться. На этот раз, раненый метнул топор. И ведь не будь ослаблен, попал бы сволочь! Нет. Не успокаивается. Потянул нож. Хищный обоюдоострый клинок сверкнул на солнце и так же отправился в полет. И снова мимо. Хорошо хоть арбалет у него разряжен. Рука нащупала меч. Ножны полетели в строну. Воин попытался подняться, зарычал, закатил глаза, и завалился на бок.

Хм. А ведь говорил он с акцентом. Бог весть, может Михаил и ошибается, но ему почудился именно, что скандинавский. Да нет. Не почудился. Он без труда извлек из памяти короткую фразу и прокрутил ее по новой.

Стоп! Получается, он может пользоваться памятью реципиента, как жестким диском на компьютере? Прокрутил все, случившееся с ним за последние сутки. Ч-черт! Так и есть. Со своей прежней памятью он ничего поделать не мог. Зато эту мог использовать в полной мере. И кто лежит перед ним стало понятно сразу. Варяг.

Ладно. Это дела будущего. А нужно решать, как быть в настоящем. Добивать раненого он не хотел. Категорически. Хотя тот и был уже одной ногой в могиле. Мало того, желание подружиться только усилилось. Как пришло и понимание того, насколько серьезно он его оскорбил. Назвать воина мужиком… За такое и головы лишиться можно.

Прибрал в сторону выпавший из руки меч. И колчан с арбалетом прибрал. А то мало ли. Оттянул в сторону сидор и начал выгружать содержимое. Свернутые в полотно сухари, по шмату сала и солонины. Три торбы с гречкой, сечкой и мукой. И зачем ему последняя, пирожки печь, что ли. Мешочек с солью. Медный котелок. Запасные чистые рубаха, портки, портянки и смена белья. Пеньковая веревка, увязанная в бухту.

Предательски засосал желудок. Михаил непроизвольно сглотнул набежавшую слюну. Дело уже к вечеру, так что ничего удивительного в том, что ему захотелось есть. Рыбой надолго насытиться не получается. В этом плане сало и мясо куда как предпочтительней. Но есть чужие припасы Романову показалось неправильным. Вот если бы владелец всех этих припасов был бы мертв… Впрочем, об этом уже говорилось.

Приметил берестяную флягу. Добротная такая, литра на два, не меньше. Потянулся к ней, и тут же разочаровано вздохнул. Пустая. Раненый вылакал всю воду. Глянул в сторону реки. Н-да. Плохая затея. Но похоже выбора особого нет. Придется опять лакать прямо из реки.

Доел свою рыбину, тут же почувствовав себя куда лучше. Спустился к реке, напился. Установил вершу. Отмыл котелок, потому как его чистота вызывала серьезные такие сомнения. Набрал воды и вернулся к раненому, все еще не пришедшему в себя. Разложил костерок, запалив его своими «спичками».

Сомнений в том, что в одном из мешочков найдется все необходимое для розжига никаких. Но вот не хотелось тянуть руки к чужому, хоть тресни. Хм. Правда, при этом без угрызений совести пользовал тот же котелок и собирался использовать флягу. Да и в сидоре полазил. Отметил эти странные выверты, вздохнул, и отмахнулся от этих мыслей.

Вопрос встал ребром, как быть дальше. Пока обдумывал ситуацию, отправился на поиски ножа и топора. Как ни странно, нашел довольно быстро. Помогло то, что он запомнил траектории, по которым полетело оружие.

Когда вернулся, котелок уже закипел. Отнес к реке, остудил и перелил во флягу. На попить пока есть. Правда все одно теплая. Но это меньшее из зол. В любом случае пить теперь он будет либо кипяченую, либо из ключа. И никаких других вариантов. Если только не припечет.