Кровавая наследница - Амели Вэнь Чжао Страница 6

– Вторая дверь… вторая дверь справа от нас.

Ана бросилась бежать и потащила Рамсона за собой. В одном из коридоров был слышен топот, но она не могла понять, в каком именно. В любой момент сюда могло прибыть подкрепление.

Они добежали почти до середины зала, когда позади раздался крик.

– Стоять! Остановитесь именем Кольст [2] императора Михайлова!

Великий император Михайлов. Имя Луки звучало из их уст так привычно, так внушительно. Как будто они знали что-то о ее брате. Как будто у них было право приказывать от его имени.

Она повернулась к тюремным охранникам. Их было пятеро. На их белой форме красовался серебряный кирилийский тигр, лезвия их черных мечей блестели на солнце. Они были в полной экипировке, в шлемах, их сияющие доспехи отливали серыми оттенками сплава.

Они скалились и рассредотачивались, как охотники, окружавшие дикого зверя. Раньше они бы встали на колени в ее присутствии, поднесли бы два пальца к груди и очертили ими круг в знак уважения. «Кольст принцесса», – прошептали бы они.

Но это время было далеко в прошлом.

Одной рукой Ана пониже натянула капюшон. Другую руку, раненую, без перчатки, она подняла навстречу охранникам. Кровь по спирали стекала по ее руке, оставляя яркий темно-красный след на ее смуглой оливковой коже.

Живот скрутило, и к горлу подступила тошнота. В отличие от аффинитов, которые обучались или работали, таким образом оттачивая свои умения годами, умение Аны управлять силой родства было слабым и незрелым. Вступать в поединок с таким количеством людей одновременно было чревато полной потерей контроля. Такое уже случалось – почти десять лет назад, – и ей становилось дурно лишь при мысли об этом.

Согнув колено, лучник занял позицию, наконечники его стрел блестели от божевосха. Анна сглотнула.

– Прикрой меня, – сказала она Острослову, и ее сила родства с ревом пробудилась.

Покажи им, что ты есть на самом деле, мой маленький монстр.

Покажи им.

Ана дала волю своей силе, и она разлилась по ее телу, со звоном, криком заполняя вены. Сквозь помутнение неистового буйства Ана нацелилась на очертания пяти охранников. Их кровь бежала по венам, смешиваясь с адреналином и страхом.

Сосредоточившись на возникшей с их кровью связи, Ана изо всех сил потянула ее на себя – плоть разорвалась. Воздух наполнился кровью. Сила родства резко схлынула. Материальный мир вновь ворвался в ее сознание водоворотом из мраморных полов и холодного солнечного света. Почему-то она стояла на четвереньках, ее руки и ноги дрожали, пока она пыталась сделать вдох. Бежево-золотые прожилки на мраморе вращались перед ее глазами – божевосх добрался до головы. Меньше чем через десять минут он распространится по всему телу, и сила родства исчезнет.

Ана подалась вперед, сгибаясь от приступа кашля. Белый пол оросили красные брызги.

Рука легла ей на плечо. Ана вздрогнула. Над ней склонился Острослов, который, раскрыв рот, осматривался вокруг.

Коридор был зловеще пуст. Разбросанные по залу, лежали пять искореженных фигур. Лежали неподвижно, в лужах собственной крови. Темные пятна медленно расплывались по полу и просачивались в сознание Аны.

Прикосновение деимхова.

– Невероятно, – прошептал Острослов, смотря на нее со смесью восхищения и восторга. – Ты ведьма.

Ана пропустила оскорбление мимо ушей и, тяжело дыша, рухнула на отполированный мрамор пола. Использование силы родства отняло у нее всю энергию, как это всегда и бывало.

– Оставайся здесь, – приказал Острослов и исчез.

Ана поднялась на колени. Внезапно она остро осознала присутствие тел вокруг нее, холодных, неподвижных и безжизненных. Она ощущала их кровь – бурные реки, обернувшиеся лужами стоячей воды, необыкновенно тихой. В контрасте с багровым мрамор сиял белизной. Солнечный свет ярко озарял сцену, как будто пытаясь сказать: посмотри. Посмотри, что ты наделала.

Ана нагнулась вперед и обхватила себя руками, чтобы унять дрожь. «Я не хотела. Я потеряла контроль. Я не просила эту силу родства. Я никому никогда не хотела причинять боль».

Возможно, монстры тоже никому не хотели причинять боль. Возможно, монстры даже не знали, что они монстры.

Ана сосчитала от десяти до одного, давая себе время перестать плакать и подняться с пола. Ее ладони оставляли за собой кровавый след. Она прислонилась к стене и сделала несколько глубоких вдохов. Ее глаза были закрыты, чтобы не смотреть на открывающееся перед ней зрелище.

– Ведьма!

Ана вздрогнула. Острослов стоял у второго коридора справа от нее с перекинутым через плечо мотком веревки. Он махнул ей и, развернувшись, исчез в глубине коридора.

Как давно он стоял там, наблюдая за ее бессилием? Она смотрела ему вслед, ее накрывала сильнейшая усталость и усиливающееся чувство тревоги.

– Пошевеливайся! – послышался его голос, сопровождаемый слабым эхом.

Потребовалась каждая частица ее силы воли, чтобы выпрямить спину и поковылять за Острословом.

Тюрьма была построена в виде лабиринта. Капитан Макаров объяснял Ане принципы проектирования тюрем, когда она была еще маленькой девочкой. На его лице появлялись складки морщин, когда он улыбался ей из-под пряди тронутых сединой волос, а привычный запах крема для бритья и металла его обмундирования успокаивал Ану.

Спокойным баритоном капитан Макаров рассказывал ей, что кирилийские тюрьмы были лабиринтами, где пытавшиеся сбежать заключенные оказывались в ловушке. От паники и неопределенности они теряли рассудок еще до того, как их успевали поймать. Внешние стены лабиринтов-тюрем усиленно охранялись, но внутри было не так много солдат: всех заключенных, которым удавалось подобраться к наружным укреплениям, тут же застреливали из лука.

Ане оставалось только надеяться, что черный ход, известный Острослову, не сулил им такой быстрой смерти.

Впереди аферист передвигался с такой хищной грацией, что напомнил Ане пантеру, которую ей довелось однажды видеть на выставке экзотических животных в Сальскове. Она заметила, что в его руках поблескивает украденный кинжал – на его рукояти переливался символ белого тигра.

Как будто прочитав мысли Аны, Рамсон бросил на нее взгляд.

– Устала? – шепотом спросил он. – Это цена, которую аффиниты платят за свои способности, не так ли? Вдобавок, благодаря нашему другу из камеры, не обошлось без легкого мазка божевосхом.

Из-за угла показался охранник, и Ане не пришлось придумывать остроумный ответ.

Три бесшумных прыжка – и Острослов уже подносил кинжал к его шее. Росчерк металла – и охранник упал, из груди торчала рукоять с белым тигром. В глазах Аны мутилось, но она смогла отметить отработанную точность в движениях Острослова. Угол, под которым он вонзил лезвие, был выверен с поистине научной точностью.