Эвакуация - Алексей Сидоров Страница 6

Милиционер кивнул:

– Куда деваться – надо найти. Не бросать же ее тут.

Капитан понял, что ляпнул лишнее, – прикрыл рот рукой. Сергей Андреевич сделал вид, что не заметил фразу, хотя у самого холодок пробежал по спине.

«Вдруг с Катюшей что-то случилось?», – подумал замглавы, когда они сели в машину, а капитан врубил мигалку. Автомобиль рванул по опустевшей улице Ленина.

– Мы ее не бросим, обязательно разыщем! – решил приободрить спутника милиционер. Вышло неуверенно.

* * *

Чернобыльская зона отчуждения,

болота, наши дни

– Божечки, кто это? – прошептал Пух.

– Тихо ты, не высовывайся!

Сильнее прижался к полу. Вокруг пули крошили дерево – те, кто атаковал Берлогу, патроны экономить не собирались. И еще одна очевидная догадка – живыми мы с Пухом не нужны.

– Кто это? – повторил толстяк.

– Знать бы еще.

Автомат Пуха остались в сенях. Пули как раз колошматили угол – одна из них звякнула по «калашу». Тот упал на пол.

Грохнуло – входная дверь перестала существовать.

– Подствольник, – уточнил я, кивнул на другую комнату. – Давай туда, пока не порешили.

На улице пару раз грохнуло, потом что-то прошелестело и ухнуло. Затем – крики.

Улыбнулся:

– Сработали-таки ловушечки!

– Он-ни что, уж-же то-того, все?

– Да щас, разогнался. Гостей, судя по всему, много, на всех ловушек не хватит. Надо успеть к черному ходу, пока они не…

Мы были у двери, когда за ней послышались приглушенные голоса.

Не успели!

Заслонил собой Пуха и поднял лук. Как только дверь открылась – вогнал стрелу аккурат в «забрало» шлема.

Военстал тихо вскрикнул, когда стрела пробила стекло и вошла в глаз. Автомат грохнулся на пол.

– Да-а, т-так его! – обрадовался Пух, но я видел то, что не видел напарник, – позади первого противника уже появился второй, вооруженный ручным пулеметом.

– Ложи-и-ись! – Я рванул толстяка на себя.

Мы рухнули на пол, перевернув дубовый стол. В это же время заработал пулемет.

Тра-та-та-та!

Уши закладывало от грохота, а щепки летели на нас в таком количестве, будто мы лежали под деревообрабатывающим станком.

– Да чтоб тебя! – ругнулся я и послал стрелу в колышек над дверью.

Грохнуло – подорвал растяжку, до которой военный сталкер еще не дошел.

Выглянул из-за стола – отлично! На том месте, где стоял чувак с пулеметом, – груда кровавого фарша. Где руки, где ноги – не разобрать.

– Ох, как ты-ты его! – присвистнул Пух, когда я подал ему автомат.

– Ох, как бы не они нас! – кивнул на мелькающие за деревьями тени – противники окружали нас медленно, но верно.

Встал рядом с дверью, Пух – с другой стороны. Укрытие, конечно, так себе – стену даже обычный «калаш» пробьет. Отдышаться – и срочно менять позицию. Только на какую? Даже от мебели уже ничего толком не осталось – все какие-то обломки.

– Значит, военсталы все-таки решились залезть в болота, – шепнул я, показывая на экипировку противника.

Пух внимательно вгляделся в фарш, из которого торчали обрывки одежды. Кивнул. Химзу цвета хаки и шлемы необычной формы, похожие на те, что были у космонавтов, сталкер признал сразу – такие в Зоне носили только военные сталкеры.

Причем живой я им точно не нужен – достаточно видеофиксации факта гибели «объекта». Посмотрел на видеокамеру, приделанную к шлему убитого противника, и одним движением ноги растоптал ее:

– Ублюдки! Наблюдают за нами.

– И за мной тоже? – испугался Пух.

Кивнул.

– Вот ч-черт! Черт-черт-черт! И ч-что те-теперь? Меня то-тоже грохнут, да?

– А я тебе предупреждал – не стоит сюда являться. А ты приперся.

– Ну, т-так бы-был же п-повод…

Ничего не ответил, сжал губы.

– Х-хоть бы спа-спасибо мне с-сказал – о те-тебе же з-заботился. И-информацию при-принес, – обиженно забурчал толстяк.

– Спасибо! – брякнул я. – Только наверняка это за тобой хвост – ты их и привел.

– Я?!

– Ну а кто?! Я, что ли?! Я тут пять лет кантовался – и ничего. А потом являешься ты, и – бум!

Слова смешались с реальным грохотом взрыва – нас отбросило от стены. Сверху посыпались ломаные доски. Крыша рушилась прямо на нас.

– Живой? – позвал я Пуха.

Толстяк выплюнул изо рта щепку:

– Да, хотя пи-питание у вас т-так се-себе!

– Нашел время жрать! – Я «зарядил» стрелу с увесистым треугольным наконечником.

– Эт-то что?

– Ответочка!

Пустил стрелу в шарахавшиеся между елок тени.

Бах!

Из леска послышались мат и стоны раненых.

– То-то, блин! – сказал я, когда по нам начал работать пулемет. – Черт, крупный калибр!

Пух испуганно оглянулся – выхода из избушки нет. Если не пули нас убьют, то рухнувшая крыша точно. А противник, судя по всему, оставив попытки взять Берлогу с наскока, решил нас просто расстрелять из безопасного укрытия.

Пустил стрелу в огромную тень, которая вдруг вынырнула из просеки и превратилась в бронетранспортер. Только сейчас услышал рык двигателя и стало понятно, откуда взялся крупный калибр.

– Ч-черт! У них бэтээр! – Я упал на пол, а в это время очередь прошла над головой, прошив стену от края до края.

– С-сокол, что-что д-делать будем?

Вместо ответа свистнул. Долго и протяжно.

– Ты что, ре-решил за-засвистеть их до с-смерти? Как С-соловей-ра-разбойник, да-а? – сострил толстяк.

– Типа того!

За окном мелькнула еще одна тень – по округе разнесся рык. Но уже зверя, а не двигателя машины.

– А теперь быстро – за мной! – скомандовал я, увлекая Пуха к двери.

– Ту-туда? Но т-там же…

Толстяк не успел договорить – застыл у двери, раскрыв глаза от ужаса.

Огромный медведь-мутант. Прямо у порога. Глаза монстра горели злостью, а шерсть вся в снегу и… крови. Под ногами у мутанта бился в агонии военстал, у которого по спине протянулись длинные кровавые полосы, словно со сталкера, как с апельсина, хотели снять кожуру.

Пахнуло так, будто военсталы заодно с дверью взорвали и помойку.

– Ту-тут это… – начал Пух.

– Знаю! – сказал я и ловко запрыгнул на медведя. Протянул руку толстяку: – Быстрее, залезай!