Воздушная гавань - Джим Батчер Страница 6

— Сигналить маневры! — приказал Гримм.

Корабельный колокол застучал звонкой дробью, отдавая последнее предупреждение экипажу: закрепить страховочные леера прежде, чем «Хищница» ринется в бой.

Гримм ощутил, как его губы кривятся в подражание волчьему оскалу. Поднял руку подтянуть ремешок фуражки, готовясь к нырку, и коротко кивнул в сторону.

— Мистер Кеттл, — произнес он, — начинаем. Пикируйте.

«ХИЩНИЦА», ТОРГОВОЕ СУДНО АЛЬБИОНА

Гримм не изменил позы, оставшись стоять прямо, когда Джорнимен перекрыл подачу тока на подвеску подъемного кристалла и «Хищница» камнем полетела вниз.

Атакующее пике — маневр, скорее подходящий для небольших кораблей. Падение как таковое едва ли способно навредить воздушному судну любых размеров, но внезапное снижение скорости на излете спуска может стать непосильным напряжением для деревянных частей конструкции. Корабли более крупные и куда тяжелее вооруженные сильно страдают от подобных перегрузок, и во избежание повреждений большим суднам приходилось растягивать во времени процесс выхода из пике; при этом они нередко опускались настолько, что вообще покидали зону конфликта. По-настоящему эффективное боевое пике требует короткого и жесткого торможения, но Гримму доводилось читать о линкорах и дредноутах, которые при излишне резкой попытке прервать падение напрочь ломали крепления своих подъемных кристаллов. Находясь в здравом уме, капитаны чего-то солиднее, чем легкий крейсер, редко прибегали к атакующему пике, но для относительно небольшого, размером с рейдер судна вроде «Хищницы» этот опасный трюк был настоящим козырем в рукаве.

Кеттл твердой хваткой держал рычаги управления, отправляя судно в пике и поддерживая устойчивость с помощью маневренных стабилизаторов, установленных вдоль корпуса и в хвосте. Эфирная сеть, как и прежде, тянула корабль вперед, — но теперь он начал стремительный спуск, почти отвесно падая на судно Авроры словно бы заодно с лучами полуденного солнца.

С нарастанием скорости палуба принялась дергаться и качаться. Дерево протяжно скрипело от натуги, угол наклона все рос. Если бы не ремни страховки, Гримм едва ли устоял бы на месте; вместе с тем он получил лишний повод обрадоваться своему незавидному росту, наблюдая за рослым Криди, который вовсю старался подражать стоической позе капитана и в результате лишь тряс головой во все стороны, следуя рывкам стремящегося в бой судна.

Судно неприятеля впереди неуклонно приближалось, и трубные звуки, издаваемые древесиной «Хищницы», продолжали нарастать по тону и громкости. Во время подобного спуска все корабли издавали свои, на других не похожие, скрипы, и никто не мог в точности понять почему. Курсантом Гримм служил на борту рейдера «Кроха» — тот завывал проклятой душой, бросаясь на свою жертву. Другие суда вопили, будто огромные паровые свистки. Голоса третьих напоминали ровный глухой ритм ударов в огромный барабан. Как-то Гримм побывал на борту легкого крейсера «Яростный», и тот буквально гремел, с мерным оглушительным рыком бросаясь в битву.

Но его корабль обставил их все.

Когда «Хищница» рвалась навстречу схватке, она пела.

Свист рассекаемого воздуха, боковой ветер и восходящие крики дерева переплелись вдруг в единой гармоничной ноте. Тросы и канаты оснастки, а также реи и сами мачты постепенно затрепетали в полной гармонии друг с другом, начав вплетать собственные ноты в общую музыку. Скорость все росла, а аккорд продолжал повышаться, все увеличивал и увеличивал интенсивность, пока не достиг громового крещендо чистой, зловещей, нечеловеческой свирепости.

Гримм ощущал, как набирает мощь эта музыка, как корабль неистово стремится к своей цели, — и его собственное сердце билось в унисон с этим воинственным ликованием. Каждая струнка «Хищницы», каждое пятнышко на ее палубах, каждая потертость на кожаных куртках ее аэронавтов ярко и подробно врезались в сознание капитана. Он чувствовал движение корабля — вперед и вниз, — чувствовал, как расступается перед ними воздух, как нарастает ужас его команды. Кто-то из аэронавтов закричал — это случалось всегда, — и уже весь экипаж вплел свои голоса в арию «Хищницы», сливая множество истошных боевых кличей в один-единственный. Корабль их не подведет; Гримм в этом не сомневался. Он чувствовал это так же ясно, как мог ощущать тепло солнечных лучей на своем лице или пальцы ветра, ерошившего ему волосы.

И в нужный миг он понял: скорость, курс и позиция идеально подходят для начала атаки.

— Пора! — рявкнул он, вскидывая руку.

Потянув на себя рукоять, Кеттл вернул высотный дроссель с нулевой на нейтральную позицию, сжал рычаги управления. Гримм не мог этого видеть, но в точности знал, что сейчас произойдет: в машинном отделении отследят показания датчиков, и Джорнимен с помощниками вот-вот вновь перекинут весь ток с силового на подъемный кристалл. Корабль уже застонал, начиная замедлять падение.

В то же самое время «Хищница», заметно кренясь на левый борт, совершила разворот вокруг центральной оси и вывела бортовые пушки на позицию прямого огня по судну Авроры. Даже под защитой затемненных окуляров вспышки семи эфирных орудий заставили капитана прищуриться и отвести взгляд: сразу семь энергетических зарядов с жутким визгом устремились к аврорианцам.

Каждая пушка представляла собой сложную каркасную конструкцию из меди и латуни, насаженную на омедненный стальной ствол. Цепочка боевых кристаллов была закреплена на медных жгутах точно в середине длины ствола, и с активацией орудия они вели себя почти как кристалл обычной боевой перчатки, — хотя и в большем масштабе. Энергия орудийного кристалла добавлялась к спешащему наружу силовому потоку с самыми разрушительными последствиями.

В момент выстрела пушечный заряд высвобождал колоссальную энергию. Единственное точное попадание в цель одной из пушек «Хищницы» могло испепелить большинство не имеющих хорошей защиты кораблей. Семь подобных орудий извергли свою ярость на судно Авроры, метя в кончики его мачт, откуда развертывалась эфирная сеть. Гримм напряженно вгляделся туда, высматривая признаки успеха первого залпа.

Заряд, выпущенный легким орудием на борту «Хищницы», в принципе, смог бы поразить цель на удалении мили в две. На практике же требовались устойчивое судно, устойчивая цель, опытные канониры и немало удачи, чтобы попасть хоть во что-то с расстояния в полумилю, — ну, или с немногим большего, если воспользоваться тяжелым нарезным стволом единственного орудия средней дальности, имеющегося у «Хищницы». Преимущества защиты легкого судна — в его маневренности и скорости, и такие суда редко двигаются по прямой, готовясь к сражению. Подобный хладнокровный обмен огнем артиллерии предназначался для более крупных боевых кораблей, надежно защищенных от прямых попаданий и вооруженных пушками раз в десять больше тех, что несла на борту «Хищница».

Орудийные расчеты состояли из бывалых аэронавтов регулярного флота, и Гримм считал их достойными соперниками команде любого военного судна на действительной службе. Несмотря на стремительность рывка «Хищницы», ее цель находилась не более чем в двух сотнях ярдов на траверзе, а угол, которого станет придерживаться Кеттл, хорошо был известен канонирам.