Пластилиновая жизнь. Сарти - Игорь Алимов Страница 6

– Как же это ты? – искренне огорчился Дройт.

– Да я хотел застегнуть на нем три пары наручников, а потом подумал, что отправляю его с Джилли, и вот…

– Ну-ну. Ты теперь его найди, слышишь? И остальных схваченных поспрошай, а особенно интересуйся политической смычкой гангстеров с рахиминистами. Понимаешь?

– Да, Аллен… У Тамура, кстати, сегодня вечер назначен.

– Я помню, он мне говорил. Ну, все. – И Дройт отключился.

А я, чертыхаясь, пошел в управление.

Тьфу, черт! Проклятый Патрик! Весь день насмарку! Сиди теперь, мелочь всякую допрашивай…

– Ну ладно, хватит, – объявил я сидящему напротив меня на привинченном к полу стуле Мишелю Сакстону, приглушил магнитофон, из которого неслись звуки несомненно крутой группы «Кретинос Бэнд» (однажды я заметил, что самозабвенное музицирование этой банды отчего-то оказывает на допрашиваемых самое благотворное воздействие: после пяти минут прослушивания они становятся суетливыми, глаза их начинают непроизвольно бегать, а пальцы – судорожно сжиматься, подготавливая тем самым почву для очищающего душу признания и приближая момент, когда я нажму на клавишу «выкл»), и взялся за пиво. За очередное по счету пиво. – Учтите, если вы не будете давать мне показания, то вы их дадите Джилли Эвансу, а он будет к вам обращаться только на «ты». – Я откупорил бутылку.

– Он всегда так невежлив? – поинтересовался Мишель Сакстон, развязано закидывая ногу на ногу, хотя и до того он сидел в достаточно наглой позе. – А как же всякие там права и демократические свободы?

Сакстон – человек очень известный в некоторых кругах нашего славного города и – главное! – ок(рестностей), и мы в полиции давно мечтали поймать его с рукой, засунутой по локоть в чужой карман. Однако Мишель наловчился так быстро выдергивать руку обратно, что нам никак не удавалось найти никаких формальных поводов для задержания этого прохвоста. На удивление, Мишель оказался среди схваченных во время рейда в кабак «У гиппопотама» и даже, забывшись, оказал сопротивление. Возопив от радости, на него накинулось сразу трое наших бравых сотрудников, и Мишель тотчас понял, как оплошал. Но было уже поздно: со скованными между ног руками он, согбенный, был немедленно отправлен в полицейский участок.

Странно, но «Кретинос Бэнд» на Сакстона никакого благотворного воздействия пока не оказал…

– Нет, Джилли Эванс бывает весьма вежлив, когда имеет дело с приличными джентльменами и с дамами, – ответил я Мишелю и отпил пива. Сакстон сверлил бутылку страстным взглядом. – Но вы, судя по вашему поведению, человек неприличный и, к тому же, не джентльмен. А прав и свобод у вас полно. Полно!

– Как это? – Сакстон даже чуть со стула не свалился от удивления. – Чем я не джентльмен? Или джентльмены теперь больше не могут зайти выпить и закусить в то место, какое им попадается на пути? У джентльменов уже нет свободы выбора?

– Свобода выбора – неотъемлимое достояние джентльмена, но джентльмен не оказывает сопротивления сотрудникам правоохранительных органов, находящимся при исполнении служебных обязанностей. По определению.

– А сотрудники предъявляют при этом удостоверения? Предъявляют? – загорячился Мишель, безуспешно дергая стул за спинку: наверное, хотел оказать овередное сопротивление. На сей раз стулом. – Я, между прочим, думал, что меня грабить пришли.

– Ну да, решили отобрать все двенадцать долларов и сорок семь центов мелочью, имевшиеся у вас в карманах в момент задержания. Такая фантастическая добыча ударила бы бандитам в голову! – усмехнулся я.

– А может, это мои последние деньги! Скопленные на черный день! Кому какое дело!.. И вообще, дайте закурить, – потянулся Мишель к коробке леклеровских сигар на моем столе. Я проворно заменил ее на пачку китайских сигарет «Белая овца», без фильтра и крайне вонючих. Мишель с отвращением отдернул руку и наградил меня взглядом.

– Вот что, господин… – Я глянул в протокол. – Господин Сакстон. Хочу вам сказать, что вы мне порядком надоели, и я испытываю желание отправить вас с вашими правами и свободой выбора обратно в камеру и продержать там месяца три, но из гуманистических соображений последний раз предлагаю вам не валять дурака и отвечать на мои вопросы.

– Между прочим, за оказание сопротивления при задержании мне положено полтора месяца или штраф до пятисот долларов, – заметил ушлый Мишель. Молодец, уголовный кодекс он знает. Сегодняшний его вариант.

– Ошибаетесь, господин… э-э-э… Сакстон. За убийство полицейского при задержании полагается гораздо больший срок.

Мишель вскочил. Он был вне себя.

– Сядьте, чего это вы распрыгались? При операции в кабаке «У гиппопотама» было убито несколько полицейских. Чем вы докажете, что это не ваша работа? Может, у вас свидетели есть?

От неожиданности у Мишеля отвисла челюсть.

– Я… Я буду отвечать только в присутствии моего адвоката.

– Да что вы? – восхитился я. Терпеть не могу, когда они так говорят! – Неужели же так-таки только в присутствии? А у вас и адвокат имеется? Надо же! Должно быть, хороший адвокат. Дорогостоящий. Высокооплачиваемый. Не так ли? – Мишель молча разглядывал свою коленку. – Ну так вот, господин… э-э-э… Сакстон. Я намерен немножечко нарушить ваши драгоценные права. Некоторые из них. Знаете, как это бывает? Раз – и нарушил.

– Что вы имеете в виду? – Мишель нахмурился.

– Да ничего особенного, дорогой… сэр. Я, знаете ли, вас сегодня вообще не видел.

– Как это?

– Да так. Не видел – и все. В «Гиппопотаме» мы похватали разных негодяев, но вас среди них не было. Вы же честный человек. Человек с адвокатом. Джентльмен. Вы в такие места не ходите. У вас свобода выбора. Кто вас знает, как вы этой свободой распорядились и куда вы делись. Пропали. Подвалы тут глубокие. Кормят не то чтобы хорошо, но протянуть можно долго. А общество мне еще спасибо скажет. Большое спасибо. Даже, может, подарит мне золотые часы с какой-нибудь похвальной надписью.

– Вы не можете так поступить…

– Как – так? О чем вы вообще, простите? Я вас вообще не видел, вы разве не слышали?.. Ладно-ладно, что вы так побледнели… Вернемся к нашим пагодам. Значит, свидетелей у вас нет. Это, конечно, нехорошо. А адвокат – вы что-то сказали про адвоката?

– Это… Ничего я не говорил. Какой адвокат?

– Да? Значит, мне показалось. Плохой знак, мало сплю. Все вас ловлю, а вы убегаете. Но вы мне даже симпатичн: такой человек – и без адвоката! То есть, я понимаю, что уж вы-то могли нанять их с десяток, с вашими-то доходами! Но вы – настоящий гражданин, а граждане должны идти друг другу на встречу, помогать, одним словом. Улавливаете мою мысль? Я так уже иду вам на встречу, протягиваю крепкую руку помощи: если вы ответите на интересующие меня вопросы, я не стану вешать всех этих покойников на вас, хотя и хочется… Ну, вы созрели? Или музыку включить? Дивная, кстати, музычка, вы не находите?..