Ливонский принц - Андрей Посняков Страница 6

– Нисколько. Вот только это…

– Ага.

Навязчивая незнакомка ловко пересчитала деньги.

– Ну, что сказать, на одну ночь хватит. Сейчас я тебя отведу, а потом быстренько в лабаз сбегаю. Коньячок там, то, се… у меня продавщица знакомая. Э-эй, что стоишь-то? Пошли.

Раньше Арцыбашеву казалось, что район этот он знал хорошо. А вот фиг вам, оказывается! Никогда не думал, что здесь так много хрущевок. Кругом одни пятиэтажки обшарпанные. Новостройки тоже есть, а вот машин почему-то мало. А из тех, что припаркованы… «Жигули» первой модели… «троечка» густо-синего цвета… оранжевый «Москвич»-комби… и надо же – «запорюги»: ушастый, мыльница, снова ушастый… А состояние-то очень даже ничего!

– Ну, почти пришли, – крашеная кивнула на подъезд с сидящими на лавке бабушками. – Давай так, сначала ты зайдешь, а чуть погодя – я. На третьем этаже ждать будешь. А то, сам видишь, комсомольско-пенсионерский патруль. Управдом – друг человека!

Девчонка кивнула на бабок и выругалась.

– Да не бойся, не кину. Бабки-то все у тебя.

Подъезд оказался вполне обычным, разрисованным. «Леха дурак», «Катя Л плюс Миша К равно любовь», «АВВА», «Високосное лето», «Араке»… А на площадке-то – все двери обычные! Фанерные, ни одной железной. Ну, беднота-а-а…

Крашеная не обманула, явилась почти сразу, и пары минут не прошло. Вытащила из сумочки ключи, открыла.

– Проходи. Вон, на диване располагайся, телевизор включай. А я в лабаз, мигом! Да! Тугрики-то давай.

Леонид молча вывалил в подставленные ладони «фантики» и мелочь. Девчонка радостно улыбнулась:

– Ну, жди!

Ушла, хлопнув дверью. Хм… даже не заперла.

Оставшись в одиночестве, Арцыбашев с удивлением осматривал «хрущобу». Обычная однокомнатная квартирка, явно съемная. Древняя, но вполне еще крепкая мебель, убогие обои в мелкий цветочек, в красном углу старинный – на черных ножках! – телевизор «Рекорд». На стене большой календарь с портретом молодой Аллы Пугачевой, почему-то на 1981 год, рядом с ним – такой же календарь, но англоязычный, глянцевый, с изображением собора Василия Блаженного и надписью «Олимпиада-80». Далась, блин, им эта олимпиада! Вокруг календарей веером располагались мелкие черно-белые фотографии и картинки. Культовая шведская группа «АББА», ансамбль «Верасы», еще какие-то парни с гитарами и в клешах… ага! А вот и портрет хозяйки. На море, в купальнике. Тут она еще брюнетка. А фигурка-то – да-а-а-а… И на вид – лет восемнадцать. Интересно, сколько ей сейчас?

– Любуешься?

Леонид вздрогнул – слишком уж незаметно девчонка вошла. Ну да, скинула в прихожей туфли, босиком… а ножки… ах, ножки…

– Тебя как зовут, кстати?

– Леонид. Лёня… А вас?

Крашеная засмеялась:

– Лена я… Некоторые Еленой Прекрасной кличут, а иные – Элен.

– А вам самой-то как больше нравится?

– Да все равно. Слушай, ты чего выкаешь-то? Ах, да, на брудершафт не пили… Ну, так открывай.

Наскоро сделав бутерброды с вареной докторской колбасой, Лена достала из старинного буфета рюмки, придвинула к дивану журнальный столик. Лёня разлил коньяк. Выпили.

Хороший коньячок оказался, хоть и грузинский. Забористый, душистый. Такой ж, как и последовавший за ним поцелуй…

А дальше ж произошло то, что и должно было произойти, ради чего Арцыбашев сюда и явился. Погладив крашеную по бедру, молодой человек обнял ее, поласкал ладонями спинку, запустив руки под блузку… потом добрался до пуговиц… расстегнул лифчик…

Юбку и трусики Лена сняла сама – умело и быстро. Уселась сверху, расстегнула ремень…

Она оказалась страстной любовницей и много чего умела, Леонид даже не ожидал… впрочем, вполне ожидал, раз уж попался профессионалке, да еще какой! Просто идеальная фигурка, плоский живот, крутые бедра и налитая любовным соком грудь с большими чувственными сосками, быстро затвердевшими под бегающими пальцами гостя. А как сладостно было накрыть эти соски губами, поласкать языком, обнимая, гладя теплую шелковистую кожу… Девушка выгнулась, застонала…

– Лёня, ты куришь?

– Вообще-то бросил.

– Тогда я на балкон…

Накинув халатик, Лена-Элен схватила со стола красно-белую пачку «Мальборо». Покурила быстро, пришла.

– А ты не жадный. Ну, выпьем еще. Я телик включу… или лучше музыку.

Девушка кивнула на старый проигрыватель «Аккорд», стоявший прямо на полу рядом с телевизором и кучей старинных виниловых грампластинок в разноцветных конвертах.

– Поль Мориа… нравится?

– Да что хочешь.

Заскрипела игла, послышалась легкая музыка. Любовники выпили.

– Ты откуда будешь-то? – тихо поинтересовалась хозяйка.

– Из Лихвинска, – скрывать свое провинциальное происхождение Арцыбашев не считал нужным – не место рождения человека красит.

– Из Лихвинска?! – Лена неожиданно встрепенулась. – Так я там в прошлом году жила! Ну, на время олимпиады сослали, выселили… Слушай, у вас там такой клуб потрясный. И ансамбль… кажется, «Апрель» называется. Они «Ирапшн» почти один в один снимают. Уан уэй тикет! Синий-синий иней! Круто! Слушай… – девушка наконец успокоилась. – А мы ведь там встречаться могли. Ну, так, ненароком. У вас там собор-то отреставрировали?

– Давно уже.

Гость покривился. Пускаться в ностальгические воспоминания сейчас в его планы отнюдь не входило. В настоящем бы, так сказать, моменте лучше поскорей разобраться. Отчего кругом все такое старое-то?

– Слушай, у тебя комп где? Ну, или смартфон, ноут… Мне бы почту проверить.

– Умный, да? – скосив зеленые, с поволокой, глаза, расхохоталась Лена. – Словами иностранными выпендриваешься? А я тоже, между прочим, в институт поступала… да не поступила. А ты думал – москвичка, ага?

Девушка выкрикнула это неожиданно зло, истерично, и опытный в общениях с женщинами Леонид быстренько плеснул ей коньяк. Целую рюмку.

– Ну, за удачу!

– За удачу… ага.

Потом снова был секс, потом выпивка, а потом… потом девушка отрубилась, уснула.

Осторожно выскользнув из-под одеяла, Арцыбашев включил телевизор.

– Избранный президентом Франции Франсуа Миттеран посетил Нормандию, – с неподдельным энтузиазмом сообщила появившаяся на экране тетка. – И вновь к новостям в Советском Союзе. Генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель Президиума Верховного Совета СССР, маршал Советского Союза товарищ Леонид Ильич Брежнев в своем выступлении на…

– Не спится?

Приподнявшись, Лена погладила любовника по спине.

– А телик-то у тебя – черно-белый…

– Ну, извини, не накопила еще на «Радугу».